Чтение 25–й страницы книги ~Америка, бойся русских~

- В Краснодаре... Адрес дать?

- Ну конечно!..

Утром следующего дня Никита рванул в Краснодар.

* * *

- Альбина?.. - округлила глаза женщина. - У меня?..

Это была ее тетка. Только она и знать ничего не знала про свою племянницу.

- Она у вас быть должна...

- С чего это?

- Ну мать ее сказала, что она к вам поехала...

- Софья?

- Ну да, Софья Николаевна... Так что, нет у вас Альбины?

- Нет и не было... А вы ничего не перепутали?

Женщина недоуменно смотрела на него. Как будто он с луны свалился.

- Я не перепутал, - покачал головой Никита. И с отчаянием добавил: - Я
запутался...

Что случилось? Почему Альбина с матерью обманули его? Зачем пустили по
ложному следу? Как будто он собака какая-то... Ну не хочет больше его
видеть, надоел - ну так скажи об этом. Зачем издеваться?..

В Краснодар и обратно он обернулся в один день. Вечером был возле дома
Альбины. И снова разговор с ее матерью.

- Нет Альбины у тетки, - сказал.

- Извини, Никита, что нечаянно обманула тебя, - тяжко вздохнула Софья
Николаевна. - Приходила сегодня Альбина, сказала, что не смогла уехать в
Краснодар. У подруги заночевала. Но сегодня вроде бы уехала..

- Вроде бы.. Так уехала или нет?

- Уехала.

- А может, все-таки у подруги..

- Может, и у подруги...

На этот раз он узнал адрес Яны. И в тот же вечер был у нее.

- Уехала Яна, - сказала ее мать.

- Куда?..

- А бес ее знает?..

Ни фига себе заявочки. Дочь уехала. А матери и дела до этого нет...

- С кем уехала?

- С подругой своей...

- Куда?

- Не знаю...

Может, и в самом деле они в Краснодар сегодня уехали. Только Никита туда
больше не поедет. Его как последнего дурака за нос водят, а он прыгай всем
на потеху...

И все же он не удержался. И через два дня все-таки смотался в Краснодар. И
снова напоролся на удивленный взгляд ее тетки. Ни Альбина, ни ее подруга у
нее не появлялись...

Целую неделю после этого Никита тенью бродил по Тепломорску. Как будто
Альбина могла быть где-то здесь. На Клима нарваться он не боялся. Напротив,
он даже искал встречи с ним. Но, увы, ни девчонок, ни Клима он так и не
встретил.

Такое ощущение, что они исчезли из города все втроем.

А еще через неделю Никита уехал в Москву. Все - закончились каникулы...

В конце лета пришло письмо. Без обратного адреса.

"...Никита, прости за все, - писала Альбина. - Все это время я морочила
тебе голову. Я никогда не любила тебя... Мне нужен только Клим. Я люблю
только его..."

Письмо отдавало фальшью. Но в пылу пожара, вспыхнувшего в душе, Никита
принял его за чистую монету...

Часть III

Глава первая

Теснота и духота "столыпинского" вагона действовали на нервы, поэтому
Никита с облегчением вздохнул, когда поезд прибыл к месту назначения.

Зэков сгрузили на дальней платформе железнодорожной станции Кострома.
Автозаки были еще в пути. Бедолаги сидели на корточках в окружении конвоя.
На морозе, под лай собак. Это в Тепломорске сейчас тепло. А здесь холодина.
Х

- Это еще хорошо, - тихо сказал парень лет двадцати пяти.

Все трое суток он ехал с Никитой в одном купе, на третьей полке трясся. Его
Митей звали. Больше Никита ничего не знал о нем.

- Чего хорошего? - тускло спросил пожилой дядька. - Ноги затекли, сил нет
так сидеть...

- Да могли бы далеко заслать. На Колыму, например. Или на Новую Землю...

- Там колоний нет...

- А вдруг построили?

- Болтун...

- Разговорчики! - раздался грозный окрик начальника караула.

Разговоры разом прекратились.

Наконец появились машины. Никиту и его спутников погнали в первую.
Разместили по боксам, закрыли решетками, дверь на замок - и вперед.

Уже через пару часов их всех высадили на территории колонии. Выстроили
перед зданием администрации.

Все осужденные только и мечтали о том, чтобы побыстрей добраться до
столовой и до спальных помещений в общежитии. Никита тоже хотел этого.
Утомила его дорога - спасу нет. Но еще больше он хотел побыстрее связаться
с Мартой. Она должна была узнать, в какую колонию его отправили. Возможно,
на пару с Валерой она уже подбивает мосты к начальнику этой колонии.

Деньги решают все. Интересно, сколько возьмет хозяин, чтобы устроить Никите
пару-тройку деньков в комнате для свиданий?.. Сил нет, как хотелось
поскорее оказаться наедине с Мартой. Соскучился по ней. Да и план побега
обсудить надо. Чем быстрей он примется за дело, тем быстрей окажется на
свободе.

Никиту бросало в жар, когда он допускал, что за решеткой ему придется
провести все пять лет...

Пять лет в волчьей стае. Пять лет жизни по волчьим законам... Он не боялся
борьбы. Просто он не хотел быть волком. Он хотел быть нормальным,
цивилизованным человеком. И жить в цивилизованной стране с нормальными
человеческими законами...

Целый час им пришлось простоять на морозе, прежде чем появился начальник
колонии. Или хозяин, как называли его в местах не столь отдаленных.
Высокий, худой как скелет, крупные роговые очки.

Он что-то пробурчал под нос относительно порядков в колонии. Может, он и
громко говорил. Но ветер заглушал его слова. Холодный, пронизывающий ветер.

Затем появился какой-то толстячок с погонами майора. И разбил толпу вновь
прибывших по спискам. Никита попал во второй отряд. И Митю распределили
туда же. Только Никита не придал этому никакого значения. Вопросы
коллективизации его волновали меньше всего.

После распределения появился начальник отряда. Он долго и нудно рассказывал
что-то о внутренних порядках в отряде, о каких-то традициях. Только вряд ли
кто слушал его. Минусовая температура на улице заморозила весь интерес. Вот
если бы он их в общежитие завел, тогда бы души людей оттаяли. Но, видно, до
этих душ здесь никому и дела нет.

Только после пламенной речи начальник отряда догадался отправить их в
общежитие.

Спальное помещение чем-то напоминало казарму. Деревянные полы, свежие
крашеные стены, двухъярусные койки, тумбочки, табуреты.

Рабочий день в самом разгаре. Но барак не пустует. В двух дальних углах
люди. Как будто два разных лагеря. Блатные. И отрицалы из
братков-рэкетиров.

"Работа не волк, мы сами волки..." Неизменный принцип лагерной элиты. И
никакой палкой отрицал на промзону не загнать. Разве что той, которая у
других воров между ног болтается. Провинишься, и получишь шершавого в
задницу. После этого любой работе только рад будешь...

Но такая палка крутым не грозила. Зато они сами высматривали в толпе
новичков смазливых мужичков. Девочек себе высматривают. По свежатинке
соскучились...

Это было первое знакомство Никиты с зоной. Его первая и, пожалуй, последняя
"командировка". Но кое-что о порядках в лагерях он знал. Особенно просвещен
был насчет колоний общего режима. Это самые беспредельные зоны. Старых
опытных воров, живущих по понятиям, раз-два и обчелся. В основном в таких
лагерях обитает приблатненная шпана с замашками крутых авторитетов. И
братков из "новых" здесь хватает. В основном рядовые "быки". Вся эта
публика вроде бы и почитает законы воровского братства. Но соблюдает их
по-своему. Жесткость и насилие - основной козырь в отношениях друг с
другом. ...Никита очень бы хотел, чтобы его мнение о зонах общего режима
было ошибочным...

Но пока он видел, с каким похабным вниманием рассматривает вновь прибывших
здоровяк с лицом пещерного человека. И какой-то первобытный интерес в его
глазах. На Никиту он не обратил никакого внимания. Зато чмокнул губами,
когда его взгляд остановился на Мите.

Митя - парень складный. Крепкий, плечистый. Но лицо подкачало. Кожа нежная
и розовая, как у ребенка. И губки бантиком.

Появился капитан. Многозначительно глянул на отрицал из воровского и
бандитского кодланов. Те поспешили раствориться среди коек. Рассосались по
своим углам. Все-таки начальник.

Никита получил белье. Ему показали койку на первом ярусе ближе к выходу. Он
не возражал. Застелил шконку. Определился, что называется.

Затем их повели на склад. Ну все как в армии. Забрали гражданскую одежду и
выдали форменную. Никита получил черную зэковскую робу-шаронку,
сапоги-прохоря, шапку-пидорку, теплую фуфайку. После баня. Этого часа
Никита ждал больше всего.

В моечном зале Митя оказался рядом с Никитой. Такое ощущение, что парень
тянется к нему.

Парень на самом деле крепкий. В плечах размах, руки мускулистые, мощный