Чтение 25–й страницы книги ~Долина ужас~

-- Я всегда говорил, что вы странная карта в игре. Ну,
если вам нужны объяснения, извольте, я их вам дам. Разве Моррис
не отзывался плохо о ложе?

-- Нет.

-- А обо мне?

-- Тоже нет.

-- Значит, он просто не доверяет вам. В душе же он
неверный брат. Мы это знаем и ждем только случая наказать его.
В нашем загоне нет места для паршивой овцы. А если вы будете
вести знакомство с неверным человеком, подозрение в неверности
падет и на вас. Понятно?

-- Я не могу подружиться с ним, потому что этот человек
мне не нравится, -- ответил Макмэрдо. -- Что же до моей
неверности, так заговори о ней не вы, а кто-нибудь другой, ему
бы не пришлось произнести следующую фразу.

-- Хорошо, сказано достаточно, -- заметил Макгинти. -- Я
пришел, чтобы вовремя предупредить вас, что и сделал.

-- Но как вы узнали о моем свидании с Моррисом?

Макгинти засмеялся.

-- Я должен знать все, что происходит в городе, -- сказал
он, -- и советую помнить, что я все знаю. Ну, мне пора, я
только добавлю, что...

Но он не успел закончить прощальную фразу: дверь
распахнулась, и настороженные лица трех полицейских заглянули
внутрь. Макмэрдо вскочил и вытащил было револьвер, однако тут
же снова спрятал его в карман, увидев наведенные на себя дула
винтовок. Четвертый человек, тоже в мундире, вошел в комнату, и
Макмэрдо узнал в нем капитана Мервина из Чикаго. Капитан
подошел к нему и покачал головой.

-- Я так и думал, что нам еще предстоит встретиться.
Одевайтесь и пошли.

-- Вам придется за это ответить, -- прогремел Макгинти. --
Как вы смеете врываться в частный дом и оскорблять честных
людей?

-- Это вас не касается, советник, -- ответил Мервин. -- Мы
пришли не за вами, а вот за этим молодчиком, и вы обязаны
помогать полиции исполнять ее долг.

-- Он мой друг, и я отвечаю за него.

-- Смотрите, мистер Макгинти, как бы вам не пришлось
отвечать за собственные дела. Ну а этот Макмэрдо был негодяем
еще до приезда в Вермиссу, негодяем он остался и теперь... А
ну-ка давайте сюда револьвер, молодчик.

-- Вот он, -- хладнокровно сказал Макмэрдо. -- Будь мы с
вами с глазу на глаз, капитан Мервин, вы бы разговаривали
иначе.

-- Где приказ об аресте? -- спросил Макгинти. -- Ей-богу,
пока в полиции служат такие господа, как вы, в Вермиссе будет
все хуже. Вы нас оскорбили и ответите за это.

-- Исполняйте ваш долг, как вы его понимаете, советник, --
сказал Мервин, -- а мы будем исполнять свой.

-- В чем меня обвиняют? -- спросил Макмэрдо.

-- В том, что вы участвовали в нападении на редактора
Стейнджера в помещении "Гералда". Можете радоваться, что вас не
обвиняют в убийстве.

Макгинти грубо рассмеялся.

-- Если дело в этом, то советую вам бросить его: Макмэрдо
был в Доме союза и до полуночи играл в покер. Человек
двенадцать свидетелей подтвердят мои слова.

-- Все выяснится на суде. А пока пошли, Макмэрдо.
Отойдите, мистер Макгинти, в сторону: во время исполнения своих
служебных обязанностей я сопротивления не допущу.

В голосе капитана прозвучала такая решительность, что
Макмэрдо и Макгинти осталось только подчиниться. На прощание
мастер успел шепнуть несколько слов арестованному.

-- А как же?.. --он указал большим пальцем через плечо, и
Макмэрдо понял, что он имеет в виду фальшивые доллары.

-- Все в порядке, -- шепотом ответил Макмэрдо: у него был
тайник под полом в спальне.

-- До свидания, -- громко сказал Макгинти, пожимая ему
руку. -- Я поговорю с адвокатом Релаем и все издержки возьму на
себя. Можете быть уверены: вас скоро освободят.

Капитан подозрительно посмотрел на них.

-- Вы двое, -- обратился он к полицейским, -- сторожите
арестованного и стреляйте, если он надумает бежать. А я обыщу
дом.

Но обыск ничего не дал, и Макмэрдо повели в полицию.
Стемнело, дул резкий ветер, поэтому людей на улицах было мало.
Но встречавшиеся прохожие, ободренные темнотой и присутствием
полиции, осыпали арестованного оскорблениями.

-- Судите проклятого Чистильщика! -- крикнул кто-то. --
Линчуйте его!

После короткого допроса Макмэрдо поместили в общую камеру.
Там он увидел Болдуина и других участников нападения.

Но длинная рука ложи дотянулась и сюда. Ночью какой-то
полицейский вошел в камеру с охапкой соломы и вынул из нее две
бутылки виски, еду и колоду карт. Арестованные провели ночь не
скучно.

Утром стало ясно, что им действительно нечего опасаться. С
одной стороны, свидетели нападения -- метранпаж и наборщики --
признали, что освещение было слабое, а они волновались и потому
не могут теперь клятвенно удостоверить личности нападавших; к
тому же ловкий адвокат, приглашенный Макгинти, совсем их
запутал. Пострадавший, который дал показания в больнице, помнил
лишь, что первый ударивший его человек был с усами. Стейнджер,
правда, добавил, что убежден в причастности к нападению
Чистильщиков, потому что из всех окрестных жителей только они
одни его ненавидят и он уже не раз получал от них угрожающие
письма. Но, с другой стороны, шестеро граждан, в том числе и
муниципальный советник Макгинти, заявили, что все обвиняемые в
момент нападения играли в карты в Доме союза и ушли очень
поздно. В результате обвиняемых отпустили, сказав им несколько
слов, похожих на извинение, а капитану Мервину и всей полиции
сделали замечание за неуместное усердие.

Когда огласили решение, в зале раздались крики одобрения.
Макмэрдо глянул и увидел много знакомых лиц. Братья ложи
улыбались и махали шляпами. Остальные присутствующие, сжав губы
и сдвинув брови, молча смотрели на оправданных, когда те
выходили из суда. Только один рабочий с черной бородой крикнул
им вслед:

-- Проклятые убийцы!.. Мы все же засадим вас!

5. САМЫЙ ТЕМНЫЙ ЧАС

Если что-либо и могло еще больше увеличить популярность
Макмэрдо среди братьев Чистильщиков, то лишь этот происшедший
арест и последовавшее оправдание. Он уже заслужил репутацию
веселого гуляки, человека гордого и вспыльчивого, неспособного
снести оскорбление ни от кого, даже от самого мастера ложи.
Лишь некоторых старших братьев, в том числе и Болдуина, явно
раздражало столь быстрое возвышение новичка. Но они держались
осторожно, потому что Макмэрдо так же легко вступал в драку,
как смеялся и шутил.

Зато старик Шефтер теперь вообще не желал иметь с ним
никакого дела и категорически запретил появляться у него в
доме. Однако любящая Этти не могла отказаться от Джона, хотя
здравый смысл и ей подсказывал, к чему повело бы замужество с
таким человеком. Как-то утром, проведя бессонную ночь, девушка
решила повидаться с Джоном и уговорить его отказаться от всяких
темных дел. Она отправилась к нему и незаметно проскользнула в
комнату, где, как она знала, жил Макмэрдо. Тот сидел за столом
и что-то писал. Шагов Этти он не услышал. Внезапно ее охватил
порыв шаловливости. Она на цыпочках подкралась к Джону и
неожиданно положила руку ему на плечо.

Намерение Этти испугать его более чем удалось. Джон
мгновенно вскочил, точно подброшенный пружиной, и резко
повернулся. Левая рука его одновременно смяла лежавшую на столе
бумагу, а правой он едва не схватил девушку за горло. Секунду
он смотрел на нее бешеным непонимающим взглядом, потом на лице
изобразились облегчение, удивление и, наконец, радость.

-- А, это вы, Этти, -- сказал Джон, вытирая мгновенно
вспотевший лоб. -- Подумать только, что вы пришли ко мне, а я
вас так встречаю! Ох, Этти, позвольте мне загладить мой
поступок! -- И он протянул к ней руки.

Но она еще находилась под сильным впечатлением от
увиденного выражения смертельного страха, которое в первый миг
отразило его лицо.

-- Почему вы так сильно испугались меня? О Джон, если бы
ваша совесть была чиста, вы не посмотрели бы на меня таким
взглядом!

-- Я думал о другом, и когда вы бесшумно подкрались...