объяснять и разжевывать! Встречают, как ты знаешь, по одежке и только
провожают по уму... Тех, кто до проводов доживает... Ты когда в прокуратуре
служил, мундир носил - ничего, не надорвался? Хотя он тебе, наверное, не
казался верхом модельерного искусства? Так и это, - Катерина кивнула на
диван. - Спецодежда, если угодно. Можешь в свободное время ходить в чем
хочешь, хоть в ватнике! А на работе - будь любезен, соответствуй!
переступал с ноги на ногу, с неудовольствием понимая правоту ее слов.
нет, чтобы за все это барахло рассчитаться...
тяжелобольного, и сказала спокойно:
хоть падай... Расслабься, Сережа! Мы же свои, не чужие... Ну что ты колючки
все время выставляешь, словно еж какой-то?
то чтобы обняла - а так, положила. У Челищева от близости ее губ и груди
стало перехватывать дыхание. И глаза. Не глаза, а какие-то зеленые
водовороты, Сергей глянул в них - и словно за барьер какой-то попал, сам не
заметил, как тонуть начал. Из оцепенения его вывел голос Кати:
результатом короткого соревнования в гляделки.
стрижку, а то ты весь, как папуас прямо. И усы тебе ни к чему, они тебя
старят! Давай, пока его нет - по чашечке кофе, а потом - будем из тебя
нового человека делать!
Пожилой парикмахер-армянин долго колдовал над волосами Челищева в огромной
ванной комнате с черным кафелем и зеркалами. У Кати в этой комнате стояло
настоящее косметическое кресло с фенами и какой-то еще электроникой, которую
Сергей видел впервые.
и сказал:
направление и мощность стру"й, ему показалось, что кто-то зашел в ванную,
покрутился в ней и вышел, но из-за плотной занавески Сергей не смог увидеть,
кто это был. Когда он, вытершись, вылез из ванной, то обнаружил, что старая
его одежда, включая белье и носки, куда-то пропала, а вместо нее на
косметическом кресле лежат обновки.
Закончив, он подошел к огромному, в полстены, зеркалу и чуть не отшатнулся.
На него смотрел огромный (видимо, зеркало чуть увеличивало) незнакомый
парень, чья одежда, прическа и глаза оставляли очень мало места для фантазий
по поводу его рода занятий.
недоверчиво провел пальцем по верхней губе, которую еще полчаса назад
украшали усы. Двойник повторил его движение, и только тогда Сергей
окончательно уверился, что видит в зеркале себя.
говорят, что не одежда красит человека... Подожди, я сейчас! - И Катя
убежала в спальню. Через пару минут она вынесла оттуда массивную золотую
цепь с крестом, украшенным рубинами.
завершения образа по системе Станиславского.
нельзя чужой крест примерять... Но в этот момент Катя потянулась застегивать
цепь у него на шее, коснулась его своей грудью, и неприятный осадок
рассеялся.
долго и с удивлением рассматривали друг друга. До чего же красивая в том
зеркале стояла пара!
сидел Толя-Доктор, на заднем сиденье расположились Саша-Танцор и некто Гусь,
долговязый парень с нервным лицом, бросавший на Челищева время от времени
неприязненно-недоверчивые взгляды. Узнав, что местом встречи выбрано
кафе-мороженое на улице Марата, Сергей хмыкнул, вспомнив о неравнодушном
отношении Доктора к мороженому. Похоже, о месте стрелки договаривался именно
он, решив совместить приятное с полезным. В машине стояла напряженная
тишина, несколько разбавленная мягким шуршанием шин по асфальту. Ухабы и
рытвины почти не чувствовались.
завязать разговор.
первым двум буквам: ""Боевая машина братвы". Классная тачка".
Доктором взгромоздились на высокие табуреты у стойки (Доктор сразу заказал
себе двойную порцию мороженого с тертым шоколадом и орехами), а Гусь подошел
к каким-то девчонкам у самого входа. Сторонний наблюдатель вряд ли сразу бы
определил, что все четверо - одна, так сказать, компания. Минут через пять у
дверей кафе завизжали тормоза. В зал уверенно-неспешной походкой вошел
брюнет лет тридцати с чуть раскосыми глазами. Двое его спутников остались у
входа неумело изображать нетерпеливых влюбленных, поглядывающих на часы.
Краем глаза Челищев заметил волчью усмешку Танцора, который, казалось,
увлеченно изучал витрину бара. Брюнет огляделся и пошел к столику Челищева.
Шаги его были уверенными, но Сергей сразу отметил наметившуюся рыхлость его
фигуры и некоторую нервозность или, скорее, недостаточную плавность
движений. "А ты, батенька, похоже, наркуша", - подумал Сергей, и в этот
момент брюнет плюхнулся без приглашения за стол.
глаза Рамазана. Зрачки у него, как и ожидал Челищев, были расширенными.
Челищев усмехнулся и сказал:
сказал:
заметил бы, как в самой глубине глаз Челищева начали разгораться холодные
черные огоньки.
Роксану мы берем себе, Адвокат мне должен.
будешь нравиться еще меньше, если не оставишь в покое Карину. Она с нами
работает, поэтому ее ущерб - он наш. Ей к завтрашнему двадцать тонн баксов
отдашь и Роксану вернешь - послезавтра крайний срок. А если вздумаешь...
вдруг зашипел. В уголке его перекошенного рта появилась слюна. Боковым
зрением Челищев заметил, как ринулись в кафе "влюбленные", как, пригнувшись,
встал со своего стула Гусь и как подобрались, словно псы перед прыжком,
Танцор с Доктором. Рамазан выбросил вперед правую руку с неведомо откуда
взявшимся длинным узким ножом, но Сергей автоматически сблокировал его
движение кистью левой руки, сделал ею легкое движение, заворачивая руку
Рамазану, и ударил ребром ладони своей правой по пальцам, обхватившим
рукоятку ножа. Нож еще не успел упасть на пол, когда Сергей, продолжив
движение правой руки, ударил локтем Рамазана сначала в ухо, а потом - сверху
вниз по затылку. Лицо Рамазана расплющилось о полированную поверхность
стола, а сам он начал медленно сползать на пол. Как в замедленной съемке,
Челищев увидел рвущихся к нему "влюбленных" и приготовился встретить их.
Однако один из этих "быков" вдруг резко выгнулся от удара, который нанес ему
Гусь ногой сзади, и начал падать вперед, а второй наткнулся лицом на початую
бутылку шампанского, которую Танцор схватил со стойки бара за горлышко и с
разворота выбросил по большой дуге в сторону "влюбленного". Бутылка
разбилась, остатки шампанского смешались с кровью, и второй "бык" упал
навзничь на пол почти одновременно с первым. Пару секунд в кафе было очень
тихо, а потом пронзительно заверещала барменша.
сильно накрашенная женщина лет тридцати пяти с гаком, сразу же замолчала,
как будто кто-то щелкнул выключателем звука. Доктор неторопливо достал
купюру из кармана и положил ее на стойку бара:
мелко закивавшей женщине, он повернулся к залу. В кафе было очень тихо.
Посетители сидели неподвижно, словно манекены. Челищев наклонился к
скорчившемуся на полу Рамазану и, сам удивляясь своей холодности и ясности
рассудка, тихо сказал:
Иначе тебе будет совсем плохо. Слышишь, мразь?!
выпрямился и спокойно вышел из кафе.
Доктора. Доктор даже улыбнулся ему:
Танцора, пожал плечами:
Шилова Юлия
Русанов Владислав
Ильин Андрей
Ковальчук Вера
Корнев Павел
Фазиль Искандер