Чтение 25–й страницы книги ~Трагедия в трех актах~

помните? Вы появились в самый психологически подходящий момент. Кстати, вы
даже не представляете, как важно психологическое состояние преступника в
критический момент... Психопатология и преступление - они идут рука об руку.
Однако вернемся к нашим баранам. Это преступление ставит меня в тупик..,
совершенно сбивает с толку.

- Какое преступление, первое или второе?

- По-моему, есть только одно преступление, а то, что вы называете первым
и вторым, суть две его половины. Вторая - довольно проста.., и мотивы и
способ.

- Поверьте, тут способ столь же неочевиден, как и в первом случае, -
перебил его мистер Саттертуэйт. - В вине яд не найден, а ел сэр Бартоломью
то же, что и остальные.

- Нет-нет, тут совсем иное дело. Понимаете, по-моему, никто не мог
отравить именно Беббингтона. Вернее, сэр Чарлз мог бы, если бы пожелал,
подсыпать яд в любой из стаканов, но как сделать так, чтобы этот стакан
попал Беббингтону или другому лицу? Тампл, захоти она кого-то отравить,
могла бы подсыпать что-то в последний стакан из тех, что стоял на подносе, и
поднести его своей жертве. Но ведь последний стакан она поднесла не
Беббингтону. Нет, убийство несчастного пастора представляется мне просто
невероятным, и у меня такое чувство, что, возможно, он просто-напросто умер
своей смертью... Но ничего, скоро мы это узнаем. Смерть же сэра Бартоломью -
совсем другое дело. Его мог отравить любой из гостей, дворецкий, горничная.
Это было совсем нетрудно.

- Не понимаю... - начал мистер Саттертуэйт. Но Пуаро перебил его:

- Берусь как-нибудь вам это доказать, проведя небольшой эксперимент. А
теперь давайте перейдем к другому, самому важному вопросу. Надеюсь, вы
понимаете, не можете не понимать, ибо у вас доброе и чуткое сердце и тонкий
ум, что я не должен, как у вас говорят, перебегать дорогу.

- Иными словами... - начал мистер Саттертуэйт, понимающе улыбаясь. . -
Иными словами, сэр Чарлз должен играть главную роль! Он к этому привык. А
некая юная леди совсем не была рада тому, что я вмешался в расследование.

- Вы, как у нас говорят, понимаете все с полуслова, мосье Пуаро.

- Ну что вы, право, это же просто в глаза бросается! У меня очень
чувствительное сердце. И мое самое большое желание - помогать влюбленным, а
не препятствовать им. Мы с вами, мой друг, должны вместе трудиться на благо
и во славу сэра Чарлза Картрайта, разве не так? А когда распутаем это
дело...

- Если распутаем, - мягко поправил его мистер Саттертуэйт.

- Нет, не если, а когда! Я не проигрываю.

- Никогда? - не удержался от вопроса въедливый мистер Саттертуэйт.

- Были случаи, - с достоинством отвечал Пуаро, - когда ненадолго я, как
бы это сказать, становился тугодумом. То есть добирался до истины не так
быстро, как обычно.

- Но в целом вы никогда не терпели неудач? Настойчивость мистера
Саттертуэйта проистекала из чистой любознательности.

- Eh bien, - сдался Пуаро, - Было однажды. Давно, в Бельгии. Но не будем
об этом говорить...

Мистер Саттертуэйт, удовлетворив свое любопытство, не лишенное толики
злорадного чувства, поспешил переменить тему.

- Хорошо. Вы говорили, что когда распутаете это дело...

- Его распутает сэр Чарлз. Это весьма существенно. Я буду лишь "пятая
спица в колеснице"! - Пуаро воздел руки. - Отныне и пока мы не окончим дела,
всегда и везде обязуюсь хранить молчание - разве что тончайший намек
сорвется с моих уст, не более того. Мне не нужны ни признание, ни слава. Я
их давно завоевал.

Мистер Саттертуэйт разглядывал его с живейшим интересом, про себя
потешаясь над наивным тщеславием маленького человечка. Однако он был далек
от мысли считать мосье Пуаро пустым хвастунишкой. "Нам, англичанам, - думал
он, - вообще свойственно чрезвычайно скромно оценивать свои успехи, зато
порой мы бываем весьма довольны собою, даже если делаем что-то плохо, а эти
иностранцы более трезво судят о своих возможностях. Если француз, например,
талантлив, он не видит причины замалчивать этот факт".

- Признаться, меня очень интересует, - сказал мистер Саттертуэйт, - что
вы надеетесь лично для себя извлечь из этого дела? Или это просто охотничий
азарт?

Пуаро помотал головой.

- Нет-нет, отнюдь. Когда я, как chien de chasse ,
беру след, меня охватывает азарт, и я уже не могу отступить. Это все так. Но
есть еще нечто, более сильное. Это - как бы сказать? - страстное желание
добраться до истины. В целом мире нет ничего столь волнующего, столь
захватывающего и столь прекрасного, как поиски истины.

Оба немного помолчали.

Потом Пуаро взял лист, на который мистер Саттертуэйт старательно
переписал все семь имен, и прочитал их вслух:

- Миссис Дейкерс, капитан Дейкерс, мисс Уиллс, мисс Сатклифф, леди Мэри
Литтон Гор, мисс Литтон Гор, Оливер Мендерс. Интересно, не правда ли?

- Что тут интересного?

- Порядок, в каком записаны имена.

- По-моему, тут и думать не о чем. Мы записали все имена в произвольном
порядке.

- Верно. Список возглавляет миссис Дейкерс. Стало быть, вы сочли, что она
более всех подходит для роли преступницы.

- Не то чтобы более всех подходит, - возразил мистер Саттертуэйт, -
вернее, меньше всех не подходит.

- А еще вернее было бы так: вы все предпочли бы, чтобы именно она
оказалась преступницей.

Мистер Саттертуэйт открыл было рот, чтобы пылко возразить Пуаро, но,
поймав насмешливый взгляд пронзительных зеленых глаз, передумал, - Ей-богу,
кажется, вы правы, мосье Пуаро. Но это получилось бессознательно.

- Я бы хотел кое-что спросить у вас, мистер Саттертуэйт.

- Я к вашим услугам, - ответил с готовностью мистер Саттертуэйт.

- Из ваших слов я понял, что миссис Беббингтон расспрашивали сэр Чарлз и
мисс Литтон Гор.

- Да.

- Вы с ними не ходили?

- Нет. Трое - это уж слишком. Пуаро улыбнулся.

- К тому же, сдается мне, на уме у вас было нечто иное. Вы расставили
сети совсем в другом месте... Итак, куда же вы направились, мистер
Саттертуэйт?

- На чай к леди Мэри Литтон Гор, - нехотя ответил мистер Саттертуэйт.

- О чем же вы говорили?

- Она почтила меня доверием, рассказала, сколь тягостна была ее жизнь в
замужестве.

И он вкратце передал Пуаро содержание их разговора. Пуаро сочувственно
кивал.

- Вот так в жизни и бывает - юная идеалистка выходит за негодяя и слушать
никого не хочет. А о ком-нибудь еще вы говорили? Об Оливере Мендерсе,
например?

- Говорили.

- И что новенького вы о нем узнали? Мистер Саттертуэйт повторил то, что
услышал от леди Мэри.

- А почему вы подумали, что у нас был о нем разговор?

- Ведь вы для того туда и пошли. Да-да, и не уверяйте меня в обратном.
Может быть, вы и надеялись, что преступление совершили миссис Дейкерс или ее
муж, но вас не оставляла мысль, что это сделал Мендерс.

Мистер Саттертуэйт хотел было возразить, но Пуаро не стал его слушать.

- Да-да, вы по своей природе скрытны и предпочитаете свои соображения
держать при себе. Я вас хорошо понимаю. Я и сам такой.

- Да нет же, право, я его не подозревал, это просто нелепо. Я только
хотел побольше о нем узнать.

- Вот именно. Ваш выбор невольно пал на него. Меня, признаться, этот
молодой, человек тоже интересует. С того самого вечера, когда мы здесь
обедали.

Видите ли, я понял тогда...

- Что? - нетерпеливо перебил мистер Саттертуэйт.

- Что здесь, по крайней мере, двое - а может быть, и больше - разыгрывают
спектакль. Один из них - сэр Чарлз. - Пуаро улыбнулся. - Он выступал в роли
бывалого морского волка, я не ошибаюсь? Что ж, это вполне естественно.
Великий актер не перестает играть, даже если он оставил сцену. Но вот юный
Мендерс - он ведь тоже играл. Играл роль скучающего, пресыщенного жизнью
повесы. А ведь на самом деле он вовсе не таков, он на редкость наблюдателен
и энергичен. Потому-то я и приметил его, мой друг.

- Как вы догадались, что Мендерс занимает мои мысли?

- По разным мелочам. Вас заинтересовала авария, в результате которой
Мендерс оказался в Мелфорт Эбби. Вы не пошли с сэром Чарлзом и мисс Литтон
Гор к миссис Беббингтон, Почему? Потому что сами хотели кое-что
расследовать, не привлекая к себе внимания. Вы направились к леди Мэри,
чтобы разузнать о ком-то. О ком? Конечно, о ком-то из местных. Об Оливере
Мендерсе. Затем весьма показательно, что вы его поставили в конце списка.
Кого вы меньше всего подозреваете? Разумеется, леди Мэри и мадемуазель Мими,
однако в вашем списке Мендерс идет после них, потому что он - темная
лошадка, и вы приберегли его для себя.

- Боже мой! Неужто я в самом деле таков, каким вы меня представили?

- Precisement . Вы наблюдательны, у вас острый
проницательный ум. Ваши суждения - ваше личное достояние, и вы не
демонстрируете их всем и каждому.

- Думаю, что... - Мистер Саттертуэйт не успел договорить - дверь
отворилась, и вошел сэр Чарлз, упругим, пружинистым шагом.

- Брр, ну и ночка! Штормит вовсю! Он налил себе виски с содовой. Мистер
Саттертуэйт и Пуаро от виски отказались.