Чтение 25–й страницы книги ~Смерть постороннего~

В шесть вечера Нина привезла Соню. Хотела сразу уезжать, но Виктор
остановил ее и попросил с ними поужинать. Он быстро сварил картошки.

Соня закапризничала и ушла из кухни, почти ничего не съев.

Виктор и Нина остались за столом. Они ели молча, украдкой поглядывая
друг на друга.

- Сергей надолго уехал? - спросил Виктор.

- Сказал, что на год, - ответила Нина. - Но он обещал летом приехать
на пару дней... Мама его здесь осталась... Я теперь ей продукты покупаю...

- А она что, старая? - спросил Виктор.

- Нет, но у нее больные ноги...

Выпили чаю. Нина поблагодарила за ужин и попрощалась до завтра.

Закрыв за ней дверь, Виктор прошел в гостиную. Там работал телевизор,
а на диване спала Соня. Она заснула одетой.

- Устала, - подумал Виктор.

Он раздел ее, накрыл одеялом. Подошел к телевизору, чтобы выключить.
Увидел на экране пингвинов, смешно прыгающих с ледяной горы в воду.
Негромко звучал голос комментатора, рассказывающий о животных Антарктиды.

Виктор оглянулся, разыскивая взглядом Мишу. Он стоял у балконной
двери. Виктор подошел, поднял его и опустил уже перед телевизором.

Пингвин что-то буркнул.

- Смотри! - прошептал ему Виктор.

Миша, увидев своих собратьев, замер. Уставился на экран.

Минут пять они вместе с Виктором смотрели на прыгающих и ныряющих
пингвинов, пока передача не кончилась. Миша вдруг подошел к телевизору и
попытался толкнуть его грудью, но толкнул только тумбочку, на которой тот
стоял. Правда толкнул сильно, так, что телевизор зашатался.

- Ты что! - шепотом сказал Виктор, придерживая телевизор и
оглядываясь на пингвина. - Так нельзя!

Утром позвонили из больницы.

- Ваш родственник умер, - сказал спокойный женский голос.

- Когда? - спросил Виктор.

- Ночью... Тело забирать будете?

Виктор молчал.

- Вы будете его хоронить? - снова раздался из трубки женский голос.

- Да... - произнес Виктор и тяжело вздохнул.

- Мы можем держать его в морге до трех дней, - сказала звонившая
женщина. - Пока вы организуете похороны. Не забудьте взять паспорт, когда
за ним приедите...

Виктор опустил трубку. Обернулся на Соню - она уже не спала. Лежала
на диване под одеялом, сонно смотрела на Виктора.

Часы показывали полдевятого.

- Можешь еще поспать, - сказал девочке Виктор, выходя из комнаты.

В десять пришла Нина. Она была немного простужена и сказала, что они
сегодня побудут дома.

- Ты не знаешь, где хоронят ученых? - спросил ее Виктор.

- На Байковом, - ответила Нина.

Одевшись потеплее, Виктор поехал на Байковое кладбище.

В конторе кладбища его встретила пожилая толстая женщина. Она сидела
за старым письменным столом в красной шерстяной кофте. Держала в руках
очки с толстенными линзами.

Обойдя стоявший посередине комнаты обогреватель, Виктор сел на стул
перед женщиной. Она одела очки.

- У меня знакомый умер... - заговорил он. - Ученый...

- Ясно, - спокойно произнесла женщина. - Академик?

- Нет...

- Ну а родственники здесь уже похоронены? - спросила она.

- Не знаю... - ответил Виктор.

- То есть вам нужно отдельное место... - кивнула сама себе женщина.
Потом открыла общую тетрадь, лежавшую на столе, написала что-то на
странице и подсунула ее Виктору.

Виктор придвинул тетрадь поближе и увидел "$1000".

- Стоимость места, - понизив голос, сказала женщина. - Сюда входит
спецавтобус и копка могилы... Сейчас зима, сами знаете. Грунт мерзлый...

- Хорошо, - согласился Виктор.

- Фамилия покойного? - спросила она.

- Пидпалый.

- Завтра привезете деньги, а послезавтра в одиннадцать - похороны.
Подъедите сначала сюда, я скажу водителю номер участка... Кстати, можете у
нас и памятник заказать...

Следующий день показался Виктору самым тяжелым в его жизни. Нет, ему
не пришлось целый день тратить на организацию похорон. Эмма Сергеевна -
так звали распорядителя печальных церемоний на Байковом - четко записала
ему на листке бумаге хронологию следующего дня - в 11:00 встретить "ПАЗик"
номер 66-17 возле морга Октябрьской больницы. К этому времени похоронный
гример - дополнительные сто долларов - подготовит покойника к погрузке.
Покойник будет одет в собственную одежду и будет лежать в "недорогом, но
добротном сосновом гробу". Деньги освободили Виктора от суеты, но не сняли
с души тяжесть. Возвращаться домой не хотелось - там были Нина и Соня.
Утром он сказал Нине, что у него умер друг. Нина отнеслась к этому с
пониманием. Сказала, что не уйдет, пока Виктор не вернется домой.

Но возвращаться домой Виктору не хотелось. Он поехал на Подол.
Просидел в "Бахусе" до закрытия, выпив там три стакана красного вина.
После теплого "Бахуса" он бродил по Подолу пока не почувствовал, что
замерзает.

Домой вернулся около девяти.

- Я суп сварила, подогреть? - спросила Нина, заглядывая в глаза
Виктору.

Поужинав, Виктор попросил Нину остаться. И она осталась.

Соня спала в гостиной, а в спальне Виктор прижимал к себе Нину. Они
лежали, накрывшись двумя одеялами, но Виктору все-равно было холодно.
Только прижимаясь к Нине, он чувствовал тепло. Но ее глаза смотрели на
него с жалостью и эта жалость раздражала Виктора. Ему захотелось ей
сделать больно. Он еще сильнее прижал ее к себе, чувствуя ее ребра. Но
Нина молчала и только смотрела на него с жалостью. Он чувствовал ее руки
на своей спине. Она тоже обнимала его, но как-то покорно, без силы, словно
не обнимала, а просто держалась за него. Так же покорно она отдалась ему,
молча и беззвучно. А он все пытался сделать ей больно, заставить ее
вскрикнуть или остановить его. Но вскоре он устал, так и не добившись от
нее ни звука. Он снова лежал и обнимал ее уже слабее. Глаза его были
закрыты, но он не спал. Он не хотел больше видеть жалость в ее взгляде. Да
и было ему теперь за себя стыдно, за свою злость и раздражение, за
грубость. И когда он все-таки уснул, она еще долго лежала с открытыми
глазами, глядя на него и о чем-то думая. Может быть, о терпении.

Когда он проснулся утром - Нины рядом не было. Виктор испугался, что
она ушла и больше не придет. Он встал, одел халат и выглянул в гостиную.

Соня еще спала.

В кухне что-то звякнуло.

Виктор прошел туда и увидел Нину. Она была одета, стояла у плиты.
Варила рисовую кашу.

Виктору хотелось что-то сказать ей, может быть извиниться.

Она обернулась и кивнула ему. Виктор подошел, нежно обнял ее.

- Извини, - прошептал он.

Она потянулась на цыпочках и поцеловала его в губы.

- Тебе когда надо уходить? - спросила она.

- В десять...

По дороге "ПАЗик" нещадно трясло. Водитель старался вести автобус
помедленнее, но вечно спешащие иномарки сигналили и заставляли его бросать
испуганные взгляды в зеркало заднего вида.

Впереди сидели два мужичка интеллигентного вида: один в коротком
овчинном тулупе, второй - в черной кожаной куртке. Обоим было около
пятидесяти. Один из них был гример, а второй - распорядитель, но кто из
них кто Виктор не знал. Появились они одновременно, помогая санитарам
морга выносить гроб и просовывать его в заднюю дверцу спецавтобуса.

Виктор сидел сзади, обнимая и одновременно удерживая на сидении Мишу.
Рядом в проходе потрескивал на поворотах заколоченный гроб, оббитый
красной и черной тканью.

Иногда Виктор ловил на себе любопытный взгляд мужичков, но, конечно,
не он вызывал их любопытство, а Миша.

Заехав на Байковое кладбище, остановились у конторы. Водитель вышел
узнать номер участка, а Виктор тем времени успел купить большой букет
цветов у одной из стоявших здесь старушек. Потом вернулся в автобус.

Дорога по кладбищенским аллеям оказалась неожиданно долгой. Виктору
уже надоело ехать вдоль бесконечных памятников и оградок.

Автобус остановился.

Виктор поднялся, собираясь идти к выходу.

- Еще не приехали! - сказал ему, высунувшись из-за прозрачной
перегородки водитель.

- Глянь, глянь, сколько их! Лишь бы не царапнуть! - сказал,
заглядывая вперед по ходу автобуса один из мужичков.