тяжелую лобастую голову, словно боднуть примеривался.
разговор есть.
что ушел с завода и работает на фабрике у Семенова.
и реверансов, тебе, - он щелкнул пальцем по горлу, - за ум взяться надо.
уйти, затем раздумал. Ирина, пытаясь сгладить бестактность мужа, кое-как
поддерживала беседу. Шутин пытался ей помочь, но злость на Павла с каждым
мгновением все росла и росла.
предложил заглянуть к Перовым. "Мне надо с Олегом один вопросик
обмозговать, а ты с Иришкой поболтаешь, - объяснил Павел, - позже мы
куда-нибудь заскочим, потолкуем за жизнь". Шутин согласился, попал в
глупейшее положение, сидит на кухне, словно дворник в барском доме, и
ждет, когда Павел соизволит вспомнить, что пришел не один. Олег ни из-за
кого другого гостей бы не бросил. И Ирина, попробуй Шутин увести хозяина,
мгновенно бы такую попытку пресекла, а от Павла вот терпит. Почему все
наглость Павла Ветрова терпят и молчат? Что он такое в конце концов, тоже
мне писатель! Да я его в тридцать лет запятые учил расставлять, объяснял,
что прямая речь начинается с красной строки. Сейчас встану и уйду. Приятно
улыбаясь Ирине и кивая Семену Семеновичу, Шутин выпил рюмку. "В Ирину
Павел, конечно, влюблен, - размышлял он, - ведет себя как-то странно. Она
права, что абсолютно равнодушна к нему, женщина любит прежде всего
внимание и ласку".
крепко попало, и он смотрел себе под ноги и лишь сопел. Шутин церемонно
раскланялся с Семеном Семеновичем, поцеловал Ирину в щеку, развел руками,
указывая глазами на Павла: мол, извините, горбатого могила исправит.
Ветров же вел себя, будто не понимал своей бестактности, а возможно,
действительно не понимал. Он хлопнул Олега по плечу, подмигнул Ирине, на
Семена Семеновича вообще не обратил внимания и подтолкнул Шутина к дверям.
не заботясь, слышат его или нет и что о нем думают.
пошел проводить его до метро. Семен Семенович не ездил на такси из
соображений принципиальных.
и Олег неохотно опустился рядом. - Так что этому человеку от тебя надо? -
Угодливая улыбочка исчезла с его лица. Если раньше он смотрел на Олега
Перова с обожанием, очень редко сам начинал разговор, всегда соглашался,
то теперь положение изменилось. В добрые минуты Семенов поглядывал на
Олега как на избалованного, но любимого сына, детские суждения которого до
поры выслушиваются с улыбкой и терпением. Сейчас наступили минуты другие.
Семен Семенович задал вопрос и повторять не собирался, смотрел холодно.
меня дело, все воспитывают.
работе речи не было? Прекрасно. А пьянку надо бросать, я тебе тоже
говорил.
голосе Олега было сомнение.
прикидывая, что сказать, а о чем не говорить. - Ты с этим человеком дружбу
порви, ни к чему тебе этот человек. Он злой, людей не любит, только о себе
думает.
унизил его сегодня Павел, обидных слов наговорил.
Семенович, который никак не мог простить, что полчаса назад через него
чуть не перешагнули в прихожей. - Он ради своих принципов тебя с кашей
съест и не поморщится. Если человек в его мерку не влезает, он лишнее
отрубит, а тому, кто ростом не вышел, этот человек хребет разорвет, но на
нужную высоту вытянет. Изобрази, что приревновал к жене, в дом этого
человека не приглашай, к нему не ходи, они гордые, быстро сами отстанут,
поучал Семен Семенович.
Олега Перова Момент, когда он проклял себя, что не послушался
многоопытного руководителя.
держался месяца два, затем выпил рюмку, и скоро все возвратилось на круги
своя.
жене. Ирина научилась водить, получила права, и "жигули" целый день
находились в ее распоряжении. Дел у Ирины хватало - убрать квартиру,
купить продукты, приготовить, постирать. После двенадцати дня начинал
звонить телефон, новые подруги, появившиеся вокруг Ирины неизвестно
откуда, звали проехаться по магазинам, посетить парикмахерскую или
портниху или просто встретиться в кафе, съесть что-нибудь вкусненькое и на
людей посмотреть. Ирина очень быстро привыкла и к машине, и к хорошим
вещам, которые Аллочка, супруга Бориса Ванина, умела доставать буквально
из-под земли. Ирина уже забыла, как тратить на хозяйство четыре рубля в
день. Первые месяцы она еще задумывалась, откуда у Олега такие деньги,
даже спросила об этом у Аллы. Та лишь брезгливо поморщилась, махнула
выхоленной рукой. Пусть у мужиков голова болит.
покорители мира, сильные и умные, мы с тобой, Ириша, слабые женщины. Ты
скажи своему, что тебе шуба нужна, а он пусть думает, где деньги достать.
спрашивала у Олега, не много ли они тратят.
небылицы о перевыполнении плана на четыреста процентов и о колоссальных
премиях. Ирина успокаивалась, деньги облегчали существование, сколько
тратит их семья в месяц, она подсчитать не могла.
существу не была накопительницей. Посторонние мужчины ее интересовали
мало, завлекать их новыми нарядами потребности тоже не было. Доставая ту
или иную вещь, Ирина помнила о ней сутки-двое, затем забывала в шкафу или
серванте. Наткнувшись на вещь через месяц, Ирина морщила лоб, вспоминая,
что это, кем и с какой целью приобретено.
дал ей Павел после ее первого визита. Павел высунулся из ванной, где
замачивал рубашки, и приветственно махнул рукой:
гвоздь, вбитый Павлом в дверцу шкафа специально для нее, и прошла на
кухню.
чашки не глядя, автоматически. Чуть подсластив воду - Павел не любил
сладкий кофе, - она засыпала в турку коричневый порошок и, скинув туфли,
забралась с ногами в большое "писательское" кресло. Ирина прижалась щекой
к шершавой, чуть пахнущей пылью спинке, закрыла глаза и лениво потянулась.
Кто увидит, ведь черт знает что подумает. "Что - черт знает что? -
рассуждала она, почти засыпая. - Замужняя женщина часто бывает у холостого
мужчины, порой, когда он работает, дремлет с книжкой у него на тахте или
без книжки в кресле".
появления здесь, вопля о помощи и долгих слез Ирина изменила отношение к
Ветрову. Она знала, что Павел заставил Олега лечиться, хотя оба не сказали
ей об этом ни слова. Гордое мужское самолюбие! Она перестала ревновать
мужа к этому странному, замкнутому и открытому, хмурому и веселому, до
отвращения уверенному в себе человеку. Она чувствовала, что Ветров не
равнодушен к ней, влюблен в нее, Ирину, и ведет себя совершенно непонятно,
но очень удобно. Мужчину выдают глаза и руки. Павел смотрел бесстрастно,
подавая пальто, не придерживал его, не искал прикосновения. Однако она
ничуть не сомневалась, этот человек ее любит, и с радостью приходила сюда
отдыхать от безделья и суеты дня и напряженного ожидания вечера, потому
что каким вернется с работы Олег и чем кончится вечер, Ирина никогда не
знала. Порой она ловила иной взгляд Павла - жесткий, требовательный, она
два или три раза поинтересовалась, мол, ты хочешь о чем-то спросить?
Ветров взгляд мгновенно убирал, лицо его приобретало чуть ироническое
выражение, он молча пожимал плечами или улыбался. У него существовала
отвратительная привычка не отвечать на вопросы. Однажды Ирина, выйдя из
себя, схватила Павла за плечи, потребовала ответа на свой вопрос.
один-единственный, абсолютно правильный взгляд. Он, Павел Ветров, так на
это дело и смотрел, так же, естественно, смотрели и остальные разумные
люди. Если же они задавали вопросы, то либо притворялись, либо были глупы
непроходимо, и в том и в ином случае отвечать им не требовалось.
беспамятства и за которого, до последней минуты не веря в собственное
счастье, вышла замуж. Прошло время, исчезла загадочность, за стальными
мускулами оказался далеко не стальной характер. Ирина гордилась мужем,