своей жены, чтобы эти звонки не беспокоили ее. Миссис Росс хотела спросить
его, что он сделал с тем анонимным письмом. Она знала, что он положил его в
бумажник, который всегда держал в нагрудном кармане пиджака, вспомнила, как
после этого ужасного происшествия он не переоделся и ушел домой в костюме
французского посла, и страшно перепугалась, что это письмо все еще находится
в клубе. Доктор очень забывчив и беспечен в отношении подобных вещей,
однажды он оставил одно из ее писем на своем туалетном столике и вспомнил об
этом только днем, когда уже ушел из дома.
прочитанным ею детективным романам, было смутное представление о том, что
полиции не разрешалось обыскивать частные дома без специального разрешения.
Но имело ли это отношение к общественному месту? Ну конечно, раз тело убитой
в ратуше, то они там все осмотрят. Что они подумают, если найдут письмо? Она
захотела предупредить доктора Темплетта, чтобы у него на этот случай был
готов ответ.
письмо". "Не лучше ли будет утверждать, что автором письма был кто-то
другой.., даже его жена, например? Кто угодно, кроме этих двух женщин".
минут восьмого. "Может, уже слишком поздно". В панике она схватила телефон и
набрала номер.
***
уснула бы, даже если бы боль не пульсировала всю ночь. Ей не давали спать ее
мысли, быстро сменявшие одна другую и переплетавшиеся между собой, - мысли о
ректоре, о ней самой и о Идрис Кампанула, которой уже не было в живых. Она
думала о многом: о том, как, когда она только приехала в Пен Куко, они с
Идрис стали большими друзьями и делились самыми сокровенными тайнами, как
школьницы-подружки. Она вспомнила все восхитительные разговоры, которые были
у них, - разговоры, полные волнующих сплетен о жизни других жителей деревни
и даже графства. Теперь не с кем будет поговорить, не с кем обсудить те или
иные события или людей, никто не сможет заменить старую Идрис. Так они
дружили, пока Идрис не начала завидовать. Только этим мисс Прентайс могла
объяснить возникшие между ними разногласия: Идрис стала завидовать все
возраставшему влиянию своей подруги в деревне и в делах церкви.
говорил ей на исповеди, должны быть преданы забвению, как и воспоминание об
ужасном коварстве Идрис.
было очень простое завещание. Много господину Коупленду, немного какому-то
двоюродному племяннику и семь тысяч самой Элеоноре. Идрис как-то сказала,
что до приезда Элеоноры у нее никогда не было настоящего друга и что если
она умрет первой, то будет счастлива перед смертью думать, что кое-что
оставила на память подруге. Элеонора помнила, каким покровительственным
тоном были произнесены эти слова.
больше так зависима от Джоуслина.
богатой женщиной.
сыщешь причины, чтобы Генри и Дина не могли пожениться.
известно о завещании, - может, это показалось бы всем добрым и великодушным?
Если бы только она могла подавить в себе воспоминание об этой сцене в
пятницу после полудня. Безвольная фигура Дины в объятиях Генри, от восторга
забывшего обо всем на свете. От этого Элеонора чуть не потеряла рассудок.
Как можно взять назад все те слова, которые она говорила тогда, прежде чем
развернуться и убежать, стараясь спасти себя от агонии? Но если Дина выйдет
замуж за Генри, ее отец станет очень одиноким. Богатый одинокий мужчина
пятидесяти лет, слишком добропорядочный и величественный, чтобы искать себе
молодую жену. Именно тогда!
от радужных планов. Она поднялась, оделась и вышла из дома в темное осеннее
утро.
***
час он должен быть в церкви. Он поспешно оделся, не в состоянии больше
лежать и думать о событиях прошедшей ночи. У него в голове проносились
всевозможные воспоминания, и в них присутствовала женщина, которая была
убита и превращала воспоминания в ночной кошмар. У него было такое чувство,
будто на нем лежит несмываемое пятно вины и он никогда не избавится от этих
ужасных видений. Его мысли были хаотичны, и он с трудом их контролировал.
отправился, как он делал это каждое воскресенье в течение двадцати лет, вниз
по подъездной дорожке, через ореховую аллею, и затем поднялся по ступенькам,
ведущим во двор церкви.
молитву.
***
выбивает из инструмента эту проклятую мрачную мелодию. Блэндишу не следовало
запирать Элеонору внутри рояля. Как исполняющий обязанности главного
констебля, я возражаю против подобных вещей. Это вам не крикет. Выпустите
ее! Если она начнет стучать громче, все кругом разлетится на куски, и тогда
не придется обращаться в Скотленд-Ярд. Бум, бум...
***
она поняла, что он не спал, чувствуя себя несчастным, и сейчас он пойдет в
церковь и будет молиться. Она надеялась, что он не забыл надеть под сутану
шерстяной кардиган: чаще всего он подхватывал простуду именно в церкви. Она
почувствовала вчера вечером, что для них обоих наступили трудные времена. По
какой-то необъяснимой причине он уже начал обвинять себя в этой трагедии,
говоря, что как приходской священник проявил слабость и нерешительность и
был недостаточно усерден в выполнении своих прямых обязанностей.
сердца спросила его, подозревал ли он в ком-либо убийцу мисс Кампанула. Это
было вчера вечером, когда они пришли домой, и воспоминание о поцелуе Генри
придало ей сил.
ему в пятницу Идрис Кампанула? Что сказала ему Элеонора Прентайс? Что-то
очень сильно огорчило его, Дина была в этом уверена. Что ж, одна из них
покинула этот мир и больше не будет сеять раздоры. Бесполезно жалеть. Дине
не было жаль, ей было только страшно, при каждом воспоминании о мертвом теле
ее сердце наполнялось ужасом. Это была первая смерть, которую она видела так
близко.
Прентайс. Отец должен это понимать. Тогда у кого же был мотив для убийства
Элеоноры?
дороге, в пятницу после полудня, те слова, что сказала тогда Элеонора, и то,
что ответил ей Генри.
у Генри был мотив".
возбужденное сознание не восприняло предупреждающих сигналов Дины. Но в этом
не было большой необходимости, так как он уже был напуган.
***
телефон. Тотчас же, с точностью движений, выработанной путем долгой
практики, он в полумраке дотянулся до телефонной трубки.
звонил чересчур рано. Он подумал, что, возможно, у молодой миссис Картрайт
уже начались роды.
своего сердца.
Василенко Иван
Бажанов Олег
Дальский Алекс
Корнев Павел
Пехов Алексей
Шилова Юлия