- Удивительное дело: иностранца у нас видно сразу. И даже
не в одежке дело. У вас непостижимо чужие лица и
непостижимо отстраненные глаза...
белую звездочку. Застегнул лощеный, с "плечиками" пиджак.
благ жизни там, может, поэтому... Ты как, не против
прогуляться?
холодно и приветливо улыбнувшейся шефу, гостю и тотчас
спрятавшей лицо в бумаги и в ухоженные рыжеватые локоны.
потерянно на церкви, колонны купеческих особнячков, лепку
карнизов. - Все знакомо, и все как впервые. Да и пешком
идти, как впервые... Все за рулем, в глазах - асфальт,
выбоины- колдобины, разметка, а по сторонам - размытый фон:
дома, камни-кирпичи... Ну, думается, и бог с ними, с
камнями, быстрее бы к дому, к телевизору...
Ярославцев недомолвки.
год назад, будучи у меня в гостях, ты посетовал на нехватку
денег...
- Ибо у денег бывает всего два состояния: или их нет, или
их нет совсем...
- В тот раз ты... намекал на необходимость не абстрактных
денег, а рублей, за которые ты готов платить валютой.
Коэффициенты не обозначались, фраза вообще была проходной...
Я же понял тебя так: в то время подобная операция виделась
актуальной для решения незначительных бытовых проблем.
Проблем не острых, сиюминутных, сугубо личных; прибыль от
операции тоже носила характер бытовой, в рамках улучшения
бюджета месяца...
Однако ныне проблема исчерпана.
решил достаточно долгосрочно, или...
заинтересован обменять ее на другие денежные единицы.
серьезно. Но ты же...
был ни валютчиком, ни жуликом. И... я все объясню. Только
сначала ответь.
долларах, ты можешь рассчитывать на сумму, в шесть раз
меньшую. Это уже бизнес, Володя. Большой бизнес. И я
должен что-то заработать.
сумму, предлагаемую для обмена. Паспорт у тебя с собой?
мимо него, - я должен бежать из страны. Должен! Именно
поэтому мне нужна валюта и нужен паспорт... На реальное
имя. Иначе не приобрести билет.
Через неделю паспорт вернется. Конечно, не исключены
неприятности... Но мы знакомы, я мог выкрасть паспорт,
причем незаметно; ты в конце концов сподобился оставить
портмоне у меня... был в гостях, портмоне выпало, не
обратил внимания, ну, и так далее.. Риск? Но это же
бизнес, Джимми.
сочувственная тревога. - Я всегда считал тебя... не
обижайся... цельным и честным человеком. Я знал. У тебя
хватало недоразумений, но предавать страну... Володя, я не
сказал еще одной вещи: да, я в состоянии обменять твои
деньги. Но, как понимаю, внушительная сумма вряд ли
заинтересует частных лиц... Она заинтересует организацию...
Не стану скрывать: мне от того - лишь набранные очки по
службе и финансовый доход... А тебе? Это же пойдет
против... твоей страны, Володя. Может, ты впервые...
торопишься? Ты всегда мне казался.
что пришлось тебя так разочаровать... Я просто спасаю
жизнь. Ничего больше. Итак, паспорт. Думаю, данная услуга
войдет в оговоренный, как полагаю, нами процент.
бессмыслен весь предыдущий и дальнейший разговор! Но -
условие, объяснения со всякого рода властями следующие:
паспорт ты выкрал...
радостью: все складывается чертовски удачно! Для
подготовки тех преступлений, за какие в лучшем случае -
максимальный срок... Одно успокаивает: через Джимми -
выход на серьезный канал. Связываться же с валютчиками в
таких играх опасно - слишком велики суммы, да и по срокам
они не уложатся с обменами.
Лица со слабой нервной системой обречены на инфаркт. - И -
наддал газу, спеша пересечь перекресток на зеленый мигающий
свет.
Прогонову. Весьма одаренный художник-график, реставратор и
попутно цинкограф. Волей судьбы неудачник. Художественных
открытий Виктор Вольдемарович не совершил, а в узкие врата
доходных сфер, где плотно отирались преуспевающие бездари,
втиснуться не сумел, несмотря на целую палитру дарований. В
то же время один из знакомых Прогонова, способный лишь
разнообразно вырисовывать на том или ином фоне профиль вождя
революции, занимал ответственные должности, имел две
мастерские, учеников и великое множество благ, нисколько не
стесняясь ремесленностью своего скудного "кредо". В основе
такого процветания лежал своеобразный талант, начисто у
Прогонова отсутствующий. И потому жил Виктор Вольдемарович
безвестно и скромно до той поры, покуда не уяснил, что
государственная служба дает доходы куда более меньшие,
нежели те, которые можно извлечь, используя талант приватным
образом.
налогов, были вполне безвинны: реставрация старинных
полотен состоятельным клиентам. Все шло ровно, хорошо, но
вскоре один из состоятельных был задержан как спекулянт
художественными ценностями... И вот, правда, в роли
свидетеля, но довелось посетить Прогонову и кабинет
следователя, и народный суд, где со всей очевидностью ему
дали понять, что его специальности и таланты могут
представлять узкоуголовный интерес. Но круг состоятельных
клиентов постоянно возрастал, возрастал и уровень жизни
Прогонова, а соответственно и запросы, и потому уже
приходилось рисковать сознательно... Впрочем, риск по
мелочам Виктора Вольдемаровича более не устраивал.
Жаждалось крупного дела, дабы единым махом разрешить
финансовые проблемы и обеспечить себе жизнь спокойную,
праздную, добычей хлеба насущного не омраченную. И такое
дело Прогонова нашло. Судьба свела его с весьма энергичным
человеком по имени Алексей, имевшим многозначительную кличку
"Матерый". За внушительный гонорар Прогонов исполнил заказ
на копию знаменитого итальянского мастера. - Фальшивку
изготовили правдоподобную фантастически. Затем еще одну,
еще... Дурные сны начали сниться Прогонову, нервная экзема
обметала руки, но наркотик наживы намертво въелся в кровь,
не отпускал. Сны снились не напрасно: вскоре вспыхнул
скандал. Возмутился один из одураченных иностранцев. И
затрепетал искусник Прогонов в преддверии краха... Чудом
пронесло. Имя копииста в показаниях обвиняемых не
прозвучало, но волк Матерый, приписав сотворение чуда себе,
надел на Виктора Вольдемаровича ярмо раба, потребовав