дились больничные палаты. Полуподвальный этаж, устроенный в склоне хол-
ма, представлял собой гимнастический зал, который тянулся до самого кон-
ца территории, упиравшейся в залив, где сохранились старые лодочные при-
стани, напоминающие скрученные артритом пальцы.
что именно требует столь строгой секретности в невинном санатории; одна-
ко теперешней Шийле не было до этого дела. Ее интересовало одно: Римо. И
она знала, что его держат именно в южном крыле.
где ей сделали моментальную фотографию.
Службой.
происходит в южном крыле? Почему столько охраны? Что там особенного?
циента.- Девушка обрезала края фотографии и прилепила ее на толстую кар-
точку.- Там занимаются исследованиями по заказу правительства, поэтому у
них и компьютеры, и все такое прочее. Наверное, просто не хотят риско-
вать своим оборудованием.
рат для изготовления визиток. Она нажала кнопку, и верхняя часть аппара-
та опустилась. Раздалось шипение, Шийла почувствовала запах нагретой
пластмассы.
Прицепите это на халат - и вас везде пропустят.
попасть?
ведущей к старой пристани. Пристанью давно не пользовались, но она еще
не до конца сгнила. Она запомнила и это.
южного крыла односторонние и снаружи представляют собой зеркала. Это на-
вело ее на мысль, что именно сейчас молодой белый может рассматривать ее
через окошко. Мысль не напугала ее, а наполнила предвкушением приятных
событий. Она широко зевнула, как зевают крупные кошачьи, и адресовала
улыбку окнам второго этажа над гимнастическим залом.
го крыла. Перед ней был обычный больничный коридор, пропитанный вездесу-
щим больничным запахом.
латы. Она учуяла его, шагая по узкому коридору. Запах привел ее к двери
перед вестибюлем. Запах, несомненно, принадлежал Римо, но к нему приме-
шивался горький запашок чего-то горелого. Она узнала сигаретный дым.
неодолимым. Она уже готовилась ворваться, когда ее остановил другой за-
пах - жасмина и трав, принадлежавший старому азиату. Он был знаком ей по
квартире в Бостоне: там он ударил ей в нос, как только она избавилась от
перца, которым надышалась на пороге.
тницу, по которой добралась до запасного выхода. Оттуда она увидела, что
весь второй этаж окружен металлической галереей для эвакуации при пожа-
ре.
время и разработать план.
думал о том, что ему не помешал бы отдых на Карибском море. И хороший
коктейль.
тить самого себя, но и потерял бдительность? Только что в коридоре проз-
вучали шаги. Они затихли у двери, а потом стремительно удалились. Эти
шаги не принадлежали обычному человеку. Когда шагает человек, проходит
томительно долгое время, прежде чем за каблуком на пол опустится подош-
ва, эти же шаги издавали совсем другой звук, звук мягких лап. Тигровых
лап.
буду мечтать о свиной отбивной, яблочном соке и картофельном пюре. Да, о
свиной отбивной!
Йорк, перелезли через стену санатория строго в указанное ею время - в
восемь вечера.
здесь охранник был удален по настоянию Чиуна. Поэтому никто не остановил
троицу, продвигавшуюся с помощью нюха к палате 221-В, где в кровати ле-
жал Римо с желудком, набитым лангустами и свиной отбивной.
шумно двинулся к двери, что Римо и ухом не повел.
той, увидел на экране монитора двух женщин и мужчину, перемещавшихся по
коридору. Зрелище повергло его в дрожь, какой он не испытывал с тех са-
мых пор, как стал свидетелем нацистских зверств во второй мировой войне.
двери. Одна женщина очутилась перед самой камерой. Рот ее был ощерен, в
глазах горел нечеловеческий огонь. Смит впервые осознал, как мало в них
осталось от людей и как много появилось от диких зверей.
калибра и бросился по коридору к лестнице, ведущей на следующий этаж.
возразил Римо.
стальную обшивку двери. Им всего и надо было, что повернуть ручку, но
они не сделали этого, а предпочли царапать дверь. Они настойчиво царапа-
ли ее, как кошки, которых по забывчивости не впустили в дом на ночь.
удержался, чтобы не вскрикнуть, и отскочил в угол, чтобы на него не на-
кинулся со спины недруг, воспользовавшийся, как и он, лестницей. Он при-
целился и крикнул:
был не человеком, а бараньим эскалопом.
ками, скрюченными пальцами, изображающими смертоносные когти, и разину-
тыми пастями, из которых струйками сбегала слюна.
опустил револьвер.
пока они отойдут от двери на достаточное расстояние, и снова скомандо-
вал:
разделились и бросились на Смита с трех сторон, угрожающе рыча. Смит
выстрелил мужчине прямо в грудь, отчего тот сначала взмыл в воздух, а
потом растянулся на мраморном полу.
встать.
опустошенного, сидеть на краю кровати.
рямилась. После долгих часов, проведенных в скрюченном положении, ей по-
надобилось потянуться. Ее мускулы были готовы к рывку.
подглядывала через нее в палату Римо. Она видела, как вышел Чиун.