Чтение 25–й страницы книги ~Путешествие с трупом~

ее губах выступает розовая пена. Она делает шаг, второй и валится на паркет,
лицом в свои белые трусы!

В дверях я вижу толстяка Берюрье. Его рубашка вылезла из штанов, шляпа
набекрень, галстук развязан, на щеках пот, в руке дымящийся револьвер...

- Кажется, я появился, как солнышко,- говорит он.

- Даже лучше,- отвечаю.- Как Господь Бог! Он дует в ствол своего не
перестающего дымить шпалера, словно ковбой из "Нападения на форт Хендерсон".

- Я думал, что потерял тебя,- рассказывает он.- Я все время спрашивал у
прохожих. Хорошо еще, что я узнал тебя за рулем "ланчии"! Еще хорошо, что
такая машина не остается незамеченной, особенно если чешет по Парижу на ста
тридцати в час! Я приехал сюда и увидел перед дверью тачку Плюме... А кто
эти люди?- спрашивает он.- Я хоть правильно сделал, что шлепнул девку?

- Ты сделал правильно! Очень правильно... Я предпочитаю/чтобы на тот свет
отправилась она, а не я. Вполне естественное желание, а?

- Точно!- соглашается он, подтягивая привычным жестом штаны.

- А потом, девицам в этой истории со мной не везет,- добавляю я.

- Похоже на то...

Он указывает на Дмитрия, лежащего по-прежнему без сознания.

- А с этим что случилось? Поскользнулся на апельсиновой корке или
испугался волка-оборотня?

- Хук левой плюс примочка парижским ботинком,- отвечаю.- Он скоро
очухается.

- А кто этот малый? Я пожимаю плечами:

- Жертва любви!

- И чё мне с ним делать?

- Набери в кувшин воды и вылей ему на морду!

Дмитрий приходит в себя... Берюрье выплескивает на него новую порцию
воды, от чего он фыркает.

- Ну что, лучше?- спрашиваю я.

Он утвердительно кивает.

- Веди себя спокойно, Дмитрий, а то с тобой произойдет то же, что с твоей
телкой. Посмотри, на что она похожа...

Он смотрит... Происходящая в нем перемена поражает меня. Его лицо
искажается, краснеет, потом зеленеет; глаз закатываются, и, наконец, он
разражается бесконечным громким взрывом безумного хохота.

- Чокнулся!- замечает Берюрье, с которым такое никогда не случится.

Я смотрю на парня и соглашаюсь с ним.

- Пожалуй.

Я в нерешительности.

- Дмитрий,- зову я, тряся его за руку.

Он не реагирует. Точно свихнулся. Одиночное заключение, любовный вихрь,
удар ботинком по чайнику и вид мертвой возлюбленной подействовали на его
рассудок.

- Слушай, парень,- говорю я,- я сделаю тебе подарок... в память одной
девушки, которую мы оба знали. Ее звали Рашель. Я оставлю тебя здесь, из
первого же бистро позвоню патрону и скажу, где ты. Это займет минут
двадцать. Если захочешь-смоешься. Нет-пеняй на себя, вернешься туда, откуда
вышел. Уходим,- говорю я Берюрье.

Он стоит, уставившись на меня.

- Ты это серьезно?

- Серьезней некуда... Тебе не понять...

Минут пять мы ищем тошниловку, наконец находим ее на главной улице.
Патрон поднимает полотняный навес рычажком... Погода хорошая, жизнь
прекрасна...

- Два рома, хозяин! Он послушно повторяет:

- Два рома.

- У вас есть телефон?

- В глубине зала, справа...

Полчаса спустя, когда мы садимся в тачку Берюрье, мимо проезжает черная
машина, в которой сидят четверо мужчин.

Красный свет заставляет ее остановиться рядом с нами.

На заднем сиденье я узнаю два знакомых лица: Дмитрий и Анастасьев.

Дмитрий по-прежнему мрачен и потерян. Анастасьев замечает меня и машет
рукой...

Заключение

Эта история, полная недоразумений, неверных шагов, неизвестности и
трупов, вконец расшатала мои нервы.

Меня так все достало, что я попросил у Старика отпуск, а у него не
хватило смелости отказать мне.

Я решил отдохнуть на природе. У Фелиси как раз есть родня, живущая в
департаменте Йонны. Йонна - река, полная рыбы, а я не знаю лучшего лекарства
от нервов, чем рыбалка...

И вот неделю спустя я сижу на складном стульчике, в соломенной шляпе на
кумполе, с удочкой в руке, и смотрю на ярко-красный поплавок.

Время от времени поплавок вздрагивает, словно не решаясь нырнуть, потом
замирает... Если червяка обхаживает не карп, то я - архиепископ
Кентерберийский. Я этого гада не упущу...

Все мое внимание сосредоточено на красном поплавке, который в моих глазах
сухопутного млекопитающего представляет волнение глубин.

- Это карп,- шепчет голос за моей спиной. Я бросаю быстрый взгляд через
плечо. Позади меня стоит рыбак в брезентовой куртке, с ведерком в руке и
удочкой в другой.

- Точно!-соглашаюсь я.

И высоко подскакиваю, потому что узнал этого типа. Я вмиг забываю про
своего карпа.

- Не может быть, месье Бразин! Разве советские дипломаты ловят рыбу?

Он смеется.

- Месье Сан-Антонио, а разве комиссары Секретной службы ловят рыбу?

Он садится рядом со мной.

- Я прихожу в себя после волнений, милейший месье Бразин... Вы с вашими
комбинациями вымотали мне все нервы.

Он пожимает плечами.

- Не говорите так, мой дорогой друг. Мы оба занимаемся работой, при
которой надо подчиняться, не пытаясь понять. Вы, французы, слишком много
думаете... Это плохо.

- Ну знаете!- взрываюсь я.- Вы что, не могли свести свои счеты с Бунксами
напрямую? И вообще, как такой капиталист, как Бункс, стал сотрудничать с
коммунистической страной? Из-за денег?

- Да, и из-за любви...

- Ну рассказывайте, разве не видно, что я подыхаю от любопытства. Он
улыбается.

- Красивые девушки - идеальные шпионки. Они умеют оказывать влияние на
мужчин, даже на самых богатых. Я все понял.

- Кристия не была дочерью Бункса, да?

- Если бы вы провели в Германии более тщательное расследование, то узнали
бы, что Бункс совсем недавно купил имение во Фрейденштадте. Еще вы узнали
бы, что у него никогда не было дочери... Но он человек с принципами...
стыдливый человек... Он выдавал Кристию за свою дочь, чтобы сохранить
внешние приличия.

- А сын?

- Ах, сын... Его было необходимо... нейтрализовать, потому что он осуждал
связь отца и его отношения с нами!

- А что с ним стало? Бразин улыбается.

- Он покоится в фамильном склепе.

- Не понял.

- Все очень просто: вы вернули его семье... они его похоронили, что
обычно делают с мертвыми...

- Все равно не понимаю,- говорю я.

- Тогда зачем вы столько думаете? Послушайте, комиссар, это нашими
стараниями вы узнали, что в Орлеане есть труп, подходящий под ваши
требования. Это был труп Карла Бункса.

От изумления я чуть не начинаю пускать пузыри, как новорожденный.

Так, значит, я притащил к старику Бунксу его сына, которого мы так
старались сделать похожим на Дмитрия!

- Ну вы сильны!- говорю.- А я - идиот, юродивый...

- Не надо самокритики... Вы действовали хорошо, комиссар. Доказательство
тому то, что вы единственный, кто понял, что происходит.

- Зачем столько сложностей, если Кристия играла на вашей стороне?

- Она начала свою игру. Она была слишком честолюбивой.

- Если бы я знал...

- Мы тоже, комиссар, если бы мы знали- Если бы мы знали, что Кристия и
Дмитрий любовники; что Дмитрий ведет двойную игру, выдавая себя за Бункса в
немецком посольстве... Если бы мы знали, что он у вас... что... Но мы всего
этого не знали. И вы, и я - люди, ищущие правду... Частичку правды.

Он берет меня за руку.

- Где ваш поплавок?

Я смотрю на гладкую поверхность Йонны... Тяну удочку. Она Не поддается.

- Должно быть, отличный экземпляр,- шепчет Бразин, у которого горят
глаза.

Я вытягиваю леску. На крючке висит грязный сапог. Мы разражаемся хохотом.

- Вот видите, Бразин, если день несчастливый, то как ни старайся, а все
равно ничего не получится.