Чтение 25–й страницы книги ~Операция "Гром"~

Она вскочила.

- Я не занимаюсь политикой. Но ненавижу всех, кто снова хочет
возродить рабство. Это гораздо коварнее! Американцы не такие жестокие, как
испанцы или португальцы. Но в их глазах все, кому нечего есть и у кого
темная кожа, являются дикарями.

Малко прикрыл глаза. Слушая низкий голос Кристины и то, что она
говорила, ему с трудом верилось, что рядом с ним сидит элегантная молодая
женщина, рафинированная до кончиков ногтей, что они - в современном отеле,
а на дворе - 1965 год. Кристина словно угадала его мысли. Она продолжала
гораздо более спокойно:

- В Мехико я приняла вас за простого повесу. Я хотела проучить вас.
Теперь я знаю, что вас интересует не только мой шарм.

- Простите!

- Давайте не будем разыгрывать комедию! Я не знаю в точности, кто вы
на самом деле. Но вы опасны и работаете на наших врагов.

- Почему тогда вы здесь? Чтобы следить за мной?

- Потому что я женщина, сеньор Малко. И вы меня интересуете как
мужчина.

- Но вы подозреваете, что я работаю на тех, кого вы ненавидите.

В глазах Кристины промелькнула безмерная грусть.

- Это правда. Если вы что-нибудь предпримете, я забуду, что
находилась в ваших объятиях. Я убью вас собственными руками. А еще я
надеюсь всем сердцем, что вы согласитесь потерпеть в этом деле поражение
единственный раз в своей жизни.

Она протягивала Малко спасительную соломинку. Была ли Кристина в
курсе прожектов японца или думала, что Малко намерен всего лишь разгромить
кастристскую организацию?

- Вы думаете только о том, чтобы убивать, - осторожно сказал он. - Я
нахожусь здесь только потому что хочу помешать многим людям погибнуть.

- Кровь за кровь, - мрачно сказала она. - Мы задолжали слишком много.
Одна индейская пословица гласит: "Одного поцелуя недостаточно, чтобы
загладить пощечину".

От выпитого глаза прекрасной метиски сверкали. Малко подумал, не
удастся ли ее разговорить, раздразнив побольше. Она наверняка знала, где
скрывается японец. Он поднял руку, чтобы заказать что-нибудь. В тот же миг
какой-то босоногий мальчишка в парусиновых штанах и разорванной рубашке
появился у входа в бар. В руке у него был ящик с принадлежностями для
чистки обуви.

На него налетел служитель и схватил за руку. Бар "Хилтона" - не место
для уличных чистильщиков. Должен же быть где-то островок роскоши, где
перед глазами не мелькают картины нищеты, а именно - этот дворец с
номерами по сорок долларов в сутки.

Мальчишка вырывался и рассматривал в полумраке бара клиентов. Малко,
произведя насилие над своим хорошим воспитанием, щелкнул пальцами.

Служитель подбежал к нему.

- Позовите этого чистильщика, - приказал Малко. - Я желаю, чтобы он
начистил мне ботинки.

Служитель смущенно закрутился.

- Сеньор, эти мальчишки не имеют права заходить сюда. Если вам
угодно, может быть, в холле... Существуют предписания.

- Мне наплевать на предписания, - сказал Малко с чувством
собственного превосходства. - Идите позовите этого чистильщика, или я
устрою скандал.

Кристина удивленно поглядывала на него краешком глаза.

- Что на вас нашло? - спросила она. - Это "коко-локо" так на вас
подействовал?

- Нет. Но я прихожу в ужас при виде того, как эти лакеи обращаются с
бедным мальчишкой. Это послужит им уроком, а мои ботинки будут блестеть.

Он бы дорого дал за то, чтобы остаться одному. Только бы сорванец не
оказался слишком разговорчивым, если это еще он! Нет никакой возможности
выбежать следом за ним, это бы еще больше насторожило Кристину.

Надутый служитель проводил чистильщика до самого столика Малко. Бар
заполнялся народом, и американцы в шортах неодобрительно поглядывали на
оборванца, который ступал босыми ногами по прекрасному паркету.

- Вот он, сеньор, - сказал служитель.

Подросток тотчас принялся на работу. Малко видел только взлохмаченные
нечесаные волосы темного цвета и время от времени блеск его белых зубов.
Это был метис с крупными, но приятными чертами лица. Ему на вид было около
шестнадцати лет.

Поплевав на черную крокодиловую кожу, он принялся яростно ее
начищать.

- Он протрет до дыр ваши прекрасные туфли, - заметила Кристина. - Тем
более, что крокодиловую кожу не чистят, а натирают жиром.

Подозревала она что-нибудь или насмехалась над Малко?

- Что за беда, - сказал Малко. - Лишь бы блестели.

Он склонился к мальчишке.

- Как тебя зовут?

- Эухенио, сеньор, к вашим услугам.

Он посмотрел ему прямо в лицо и Малко показалось, что тот хочет дать
ему что-то понять.

Но не мог же Малко ему сказать: "Это я тебе назначил встречу". Хорошо
еще, что он говорит по-испански...

- Ты часто приходишь сюда? - спросил он.

- Редко, сеньор. Они не хотят. Но сегодня я не очень хорошо
заработал. И решил попытать счастья. У меня жена и малыш, сеньор.

Малко удивленно на него посмотрел.

- Сколько же тебе лет?

- Восемнадцать. Я женат уже два года.

Он снова принялся тереть. Малко склонился к Кристине.

- Сколько ему нужно дать?

- Десять песо и он будет доволен, как король.

Малко вытащил банкнот и сложил его вчетверо. Затем сунул мексиканцу в
карман рубашки.

- Если ты придешь сюда завтра утром, до завтрака, - сказал он. - Я
прикажу тебе начистить все мои ботинки.

Эухенио горячо поблагодарил и сложил свои принадлежности. Малко
надеялся, что он все понял.

- Я приду завтра, сеньор, - сказал он. - Вы так добры. Да хранит вас
Господь!

Слышал бы это Фелипе!

Когда мальчишка уходил, Фелипе как раз зашел в бар. Он сразу же понял
ситуацию, встретившись с умоляющим взглядом Малко. Оглядев зал, словно ища
кого-то, он пропустил чистильщика, затем вышел за ним следом.

Малко вздохнул. Может быть, Фелипе удастся разыскать жилище Эухенио.

Сбросив напряжение, он предложил Кристине:

- Не хотите ли поужинать?

Она улыбнулась.

- Наш ужин нас уже ждет!

- Где?

- У меня.

Малко сделал от удивления неуловимое движение.

- Вы боитесь, сеньор Малко?

Он рассмеялся:

- Я не хотел бы, чтобы ваши друзья разрезали меня на ремни под тем
предлогом, что моя кожа недостаточно темного цвета.

- Вам нечего бояться. Сегодня вечером мы будем одни. В любом случае
никто не коснется и волоска на вашей голове, если вы будете со мной.

- Но что меня будет ожидать в случае, если я отвечу на это заманчивое
приглашение?

Она как-то странно посмотрела на него:

- Может быть, стакан рома для приговоренного к смерти, сеньор Малко.

Он встал, приготовившись уходить. Фелипе еще не было. Если Малко
исчезнет, никто не будет знать, где он, поскольку он сам не знал, куда его
увлекала Кристина. Оставалось только молиться, чтобы там не оказалось
ловушки. Расплатившись по счету, Малко догнал свою даму на автомобильной
стоянке. Она уже сидела за рулем белого "линкольна" без верха.

Он уселся рядом с ней, и машина неслышно тронулась с места в сторону
от Акапулько. Малко откинулся на подголовник, подставляя лицо ласковому
свежему воздуху ночи. Бухта сверкала всеми огнями. Эта великолепная
женщина, этот шикарный автомобиль, тропическая растительность,
Акапулько!... Одна только немного мешавшая выпуклость в том месте, где был
пистолет, напоминала о том, что он не на каникулах.

На противоположном конце авеню Ариман Эухенио Кастильянос торопился
домой. Тяжелый ящик оттягивал ему плечо. Он понял, что сеньор иностранец
не хочет говорить при своей спутнице. Он еще завтра вернется. К счастью, у
него было сто песо, так как дорога была долгой.

В ста метрах за ним следом шел Фелипе, прячась в тени домов. Он не
захотел взять машину, чтобы не привлекать внимания чистильщика, и
проклинал себя за это. Фелипе терпеть не мог ходить пешком.

Немного дальше, позади Фелипе, тихо двигалась какая-то тень. Этот
человек, одетый во все темное, долго сидел в засаде напротив "Хилтона". У
него на ногах были холщовые туфли на веревочной подошве, ступавшие
совершенно бесшумно. За поясом была засунута бритва, которую он каждое
утро натачивал. Так он был гораздо более опасен, чем с револьвером. Его
звали Оливеро Майо.