Чтение 25–й страницы книги ~Ударь по больному месту~

Пришлось вынуть еще одну бумажку в десять долларов. Я сложил ее и
посмотрел на попрошайку.

Он тоже не спускал глаз с купюры, как собака с сахара.

- Это мне?

- Возможно, если опишешь этого мужчину. Он подумал и удовлетворенно
кивнул.

- Как вы уже сказали, он невысокий и грубый. Я видел его дважды, но
этого вполне достаточно. Лицо такое, как будто бы кто-то прошелся по
нему, когда он был еще ребенком: плоский нос, покатый лоб, лицо может
напугать любого. - Он опять взглянул на купюру в моих руках:

- Так это мне?

- Какого цвета у него волосы? Темные, светлые?

- Откуда я знаю? Он бреет голову, поэтому, наверное, и носит шляпу. И
брови у него выбриты.

Это было уже кое-что, можно было работать, и я отдал ему обещанную
десятку.

- И часто он сюда приходит?

- Я не считаю. Он был здесь вчера. Я как раз выносил пустые
консервные банки, а он в это время входил в дом. Возможно, он и сейчас у
этой шлюхи.

- Хорошо, - проговорил я. - Мы еще встретимся.

Бесшумно и осторожно я поднялся к квартире Долли. На двери была
пришпилена бумажка с надписью: "ПРОСЬБА НЕ БЕСПОКОИТЬ".

Я тихо подошел, прислонил ухо к дверной панели и прислушался. Можно
было различить слабо доносившиеся голоса: мужской и женский. Они
доносились из спальни.

Спустившись по лестнице и выйдя на улицу, я направился к своей
машине, забрался в нее, закурил сигарету и приготовился к долгому
ожиданию.

Так продолжалось битых два часа. Было уже 13.40, когда показалась
Долли в сопровождении невысокого, плотного человека. На Долли было
тонкое пальто цвета, имитирующего шкуру леопарда, а на голове серый
шарф; но все мое внимание было сконцентрировано на мужчине. На голове у
него была черная спортивная кепка с длинным козырьком, а на плечи был
накинут водонепроницаемый плащ с капюшоном.

Я не сомневался, что это был Хула Мински. Жестокое, хищное лицо могло
напугать кого угодно, а широкими плечами и короткими толстыми, как
бревна, ногами он напоминал гориллу. Глядя на него и зная, что он
повинен в гибели Сюзи, я едва сдержался, чтобы не выхватить револьвер и
не застрелить его на месте.

Пройдя немного с Долли, он остановился у темно-зеленого "кадиллака",
открыл ключом дверь водителя и скользнул за руль. Долли села с
противоположной стороны.

Я включил двигатель, дождался, пока он отъехал и двинулся за ними.

Они проехали по Оуши Бульвар, затем свернули в переулок и
остановились у итальянского ресторана. В зеркало водителя мне было
видно, как они вошли в ресторан.

Я припарковал машину в конце улицы, перешел на другую сторону и вошел
в закусочную. Устроившись так, чтобы хорошо был виден ресторан, я
заказал два сандвича с мясом и кофе.

Прошел примерно час и мне уже три раза приносили кофе. Наконец из
ресторана вышла Долли и пешком направилась в сторону Брэкерс-стрит.

Оплатив по счету, я вышел на улицу и, проходя мимо "кадиллака",
запомнил его номер; затем, сев в машину, стал наблюдать за дверью
ресторана, при этом не теряя из поля зрения и "кадиллак".

Мински появился через полчаса с высоким худым человеком, глаза
которого закрывали темные очки. Он был в рубашке с открытым воротом и в
джинсах; длинные волосы спадали до плеч, а черная соломенная шляпа с
опущенными вниз полями почти закрывала лицо. Оба сели в "кадиллак",
который проехал мимо меня, в то время, как я включал зажигание.
Подождав, пока они не достигли конца улицы, я поехал за ними. Доехав до
перекрестка и повернув направо, я выехал на Сивью Авеню, которая была
забита транспортом. Ни один водитель не дал себя обогнать и, прождав
минуты четыре, ругаясь на чем свет стоит, я понял, что Мински от меня
ушел.

Свет светофора переменился на зеленый и, проехав по Сивью Авеню еще
два квартала, я свернул к "Нептуну".

Там я без труда нашел Эла Барни, сидящего на своем обычном месте с
банкой пива в руке. Когда он увидел меня, его жирное лицо просияло.

- Я тороплюсь, Эл, - сказал я, опуская двадцатидолларовую купюру в
его замусоленный карман. - Высокий, худой парень с длинными черными
волосами до плеч, на голове черная соломенная шляпа, громадные
солнцезащитные очки. Кто это? Барни вздрогнул:

- Это Яд. Держитесь от него подальше, мистер Уоллес. Это Сол Хармэс.
Он шкипер на яхте Валински.

- Где его можно разыскать?

Барни испуганно посмотрел по сторонам:

- Из-за вас, мистер Уоллес, бедного Эла когда-нибудь пристукнут и
спустят под воду, - прошептал он. - Его бунгало последнее по Сивью
Авеню. Если его нет на яхте, значит, он там.

- Спасибо, Эл, - сказал я и вышел.

Сев в машину, я поехал в сторону Сивью Авеню. Мне опять пришлось
долго простоять на перекрестке, пока поток легковых машин не проехал в
сторону побережья. В машинах сидели девчонки в бикини, парни в плавках,
а в воздухе стоял страшный несмолкаемый шум от их радиоприемников и
магнитофонов. Добравшись до конца Сивью Авеню, я притормозил и посмотрел
на самое дальнее бунгало, стоявшее на песчаном откосе, недалеко от
пляжа. Оно было больше похоже на ранчо: четыре или пять спален и большая
гостиная. Все было обнесено высоким забором с колючей проволокой, а у
входа стояли два здоровенных парня в белых тропических костюмах с
пистолетами у пояса. Вскоре у ворот появился третий человек в таком же
костюме. Он прислонился к дереву, держа за поводок большею полицейскую
собаку.

Я решил вернуться, совершенно уверенный в том, что именно здесь, за
усиленно охраняемыми стенами, окопался Хула Мински. Чтобы до него
добраться, нужно было дождаться, когда он покинет это логово.

Остановившись у телефонной будки, я позвонил в отель "Спэниш Бэй" и
попросил соединить меня с мисс Сандрой Уиллис.

- Минуту, сэр, - сказала телефонистка. Раздался щелчок, и послышался
голос Сандры:

- Слушаю, вас. Кто это?

- Вам удобно говорить? - спросил я.

- Говорите быстрее - он на балконе.

- Вы сможете сегодня встретиться со мной?

- В шесть часов. "Три краба", - прошептала она в трубку. Затем голос
ее стал жестче: - Извините, вы не туда попали, - и она повесила трубку.

Я понял, что Валински вошел в комнату.

Вернувшись в машину и несколько минут поразмыслив, я направился в
полицейское управление.

Том Лепски был на месте и читал какую-то телеграмму. Два других
детектива, сидя за своими столами, строчили рапорты.

- Хэлло, Том, - сказал я и улыбнулся. Затем, придвинув стул, я сел
рядом с ним. - Занят? Он пристально посмотрел на меня.

- Где ты был прошлой ночью в полночь?

- Если тебе обязательно нужно это знать, то я был в постели с одной
очаровательной киской.

- С кем? Как ее зовут?

- Послушай, Том, - проговорил я. - Почему ты разговариваешь со мной
таким тоном? Зачем тебе нужно знать, где я был?

- А вот послушай! - он схватил телеграмму. - Полиция Майами сообщает,
что найдено тело Хенка Смелди. Найдено в воде, в районе порта. Он был
убит выстрелом в голову.

Волна удовлетворения захлестнула меня: одного не стало. Остались
только Анжела и Мински.

Я состроил удивленное лицо.

- Интересно, кто бы это мог сделать?

- Любой, кроме тебя, - ехидно и с издевкой сострил он.

- Это-уж точно. Потеря, конечно, не большая. Я зашел за информацией,
Том. Как идет расследование по делу с кислотой? Он посмотрел в сторону.

- К сожалению, мертвое дело, Дирк. Мы знаем столько же, сколько и ты.

- Вам что-нибудь известно о Соле Хармэсе?

- Ты имеешь в виду шкипера с яхты Джо Валински?

- Именно его.

- На него у нас ничего нет. А почему он тебя интересует?

- Том, я не собираюсь оставлять это дело. Сюзи была моей невестой. Я
собираю материал и, когда у меня будет что-то конкретное, я приду к
тебе.

- Дай нам какие-нибудь доказательства, и мы сразу начнем действовать.

- Так как же насчет Хармэса?

- Он в порядке, имеет охрану. На него нет никаких зацепок.

- Еще вопрос. Что тебе известно о Хуле Мински? Лепски озабоченно
посмотрел на меня.

- А этот сукин сын тебе к чему?

- Я уверен, что он был главным, действующим лицом в том деле с
кислотой. Он плеснул эту отраву ей в лицо. Описание внешности к нему
подходит. Кстати, Смелди пользовался его квартирой. Они оба виновны в
гибели Сюзи. Хенк был за рулем.

- Доказательства, - потребовал Лепски, наклоняясь вперед.

- Пока нет, но будут, и тогда ты их получишь. Он покачал головой.

- Послушай, Дирк. Ты не представляешь, какой опасности подвергаешь