Чтение 25–й страницы книги ~Воин поневоле~

что толпа состоит в основном из воинов. Их по крайней мере человек
тридцать. Он вздохнул. Предстоят новые формальности.

Тарру представил ему еще одного ученика. Потом этот ученик и
Трасингджи представили своих подопечных, и так по цепочке. Пришли еще двое
Пятых, их надо было представить, потом - их подчиненных. Вэлли двигал
руками, как автомат, имена проскальзывали в мозгу и сливались в одно
размытое пятно. Он смутно осознавал, что становится знаменитостью. Если
кто-то и был раньше предан Хардуджу, то сейчас эти чувства потускнели
перед восхищением его воинской доблестью. На всех лицах читалось искреннее
уважение.

Конечно же, все они были уверены, что Вэлли скоро станет новым
правителем. А он еще не решил, как отказаться. Сказать ли об этом прямо
сейчас или подождать? Он слишком устал, чтобы разбираться в таких
запутанных проблемах.

Но вот что-то нарушило неспешный ход его мыслей, что-то переменилось.
Перед Вэлли стоял Четвертый, в его лице читалось не восхищение, а страх,
было даже видно, как дрожит его меч. Вэлли заставил себя всмотреться
внимательнее. Лицо этого человека ему знакомо. Это один из тех, что бил
его в храме, прежде чем отвести в тюрьму. Вэлли задумался еще на секунду,
припоминая его имя... Мелью.

Месть!

В третий раз он почувствовал внезапный приступ ярости. Перед глазами
заплясали красные огоньки.

Это был здоровенный парень, примерно одного возраста с Шонсу, нельзя
сказать, что очень умный, но с другой стороны, сейчас об этом судить
тяжело. Что бы сделал Шонсу? Ответ: Шонсу никогда бы не позволил себе
попасть в такие переделки, в какие попал Вэлли. Но реакция Шонсу
проявилась в этой знакомой теперь вспышке гнева - вызови этого громилу и
убей его за то, что он осмелился поднять руку на Седьмого. Для Вэлли Смита
легче было простить, потому что этот человек выполнял приказ, а тот, кто
этот приказ отдавал, уже получил свое наказание. Но действовать в духе
Вэлли Смита - значит навлечь на себя беду. Нельзя выходить из роли.
Нельзя, чтобы овца в волчьей шкуре начала блеять.

Значит, компромисс. Вэлли подавил приступ ярости и, не обращая
внимания на приветствие, повернулся к Пятому, который представил этого
человека.

- Кто следующий?

Это невыносимое оскорбление. Люди ждали, что будет делать Мелью. Он
мог добровольно пойти на самоубийство - вызвать Вэлли на поединок. Вместо
этого он повернулся и убежал. Полагая, что Шонсу станет теперь правителем,
он, вероятно, уйдет из храма еще до заката солнца. Очень хорошо!

Наконец все было закончено. Представлен последний заикающийся Третий.
А все эти Первые и Вторые, что стоят в сторонке, слава Богине, не
считаются.

Тарру слегка поклонился.

- Если позволите, светлейший, я хотел бы спросить: какие распоряжения
вы отдадите относительно охраны храма?

Так, вот оно. Вэлли решил потянуть время; какой-то беспокойный
инстинкт подсказывал ему, что открывать все до конца еще рано.

- Достопочтенный Тарру, я уверен, что вы сможете сделать все
необходимое, пока жрецы не примут решения о том, кто будет новым
правителем.

- Вы очень любезны, светлейший Шонсу... А ученик Нанджи второго
ранга? Он... э-э-э... оставляет службу в охране?

Вэлли повернулся и посмотрел на Нанджи, который изо всех сил старался
стоять по стойке "смирно", но не мог скрыть страстной мольбы, горевшей в
глубине глаз.

- Ученик Нанджи останется у меня на службе.

Ученик Нанджи вздохнул свободнее.

Тарру опять поклонился. Усталость Вэлли усилилась, и, боясь, что от
изнеможения начнет дрожать, он коротко попрощался со всеми. Когда он
направился к лестнице, в ответном прощании вспыхнули сорок мечей, а его
вассал важно проследовал за своим господином.

Как только стало ясно, куда направляется светлейший Шонсу, на вершине
огромной лестницы развернулась бурная деятельность. Вэлли поднимался
медленно, щадя свои ноги, в которых сильно пульсировала кровь На полпути
он счел нужным остановиться, чтобы дать жрецам закончить все необходимые
приготовления. Он повернулся и с восхищением окинул взглядом открывшуюся
перед ним картину. На расстоянии Судилище выглядело значительно лучше, чем
вблизи.

Мимо него проследовал воинский строй, люди размахивали руками и
высоко держали головы, пытаясь произвести на незнакомца хорошее
впечатление. Они прошли, и на землю опустилась стая голубей. Там, где
погиб правитель, двое рабов скребли каменные плиты.

Жизнь хороша в любом мире. Вэлли чувствовал себя отлично. Он легко
завершил это непонятное дело с Хардуджу, и даже мысль о том, что он стал
убийцей, мало его беспокоила. Он в полной безопасности, его защищают
воинские понятия о чести. Единственной неприятной складкой на его удобном
одеяле были воспоминания о тех внезапных вспышках ярости, которые
появлялись всякий раз, когда какое-либо событие бросало вызов его высокому
статусу - будь то неповиновение Нанджи, дерзкий вызов Тарру, желание
свести счеты с Мелью. Эта ярость - не свойственна Вэлли Смиту, и он
подозревал, что Шонсу на его месте оставил бы после себя не один, а четыре
истекающих кровью трупа. Гнев подпитывается адреналином. Адреналин
вырабатывается где-то в районе почек. У него нет характера Шонсу, но в
наследство он получил все его железы, и в будущем всегда нужно помнить,
что разум Вэлли Смита должен четко контролировать тело Шонсу.

Он будет воином, а не мясником.

Вэлли взглянул на Нанджи и встретил застывшую улыбку, выражающую
поклонение герою высшей пробы. Это ему не понравилось.

- Отлично, вассал, - сказал он. - Ты был прекрасным секундантом.

Нанджи тут же покраснел от удовольствия.

- Ты очень хорошо понял мой намек насчет конца боя, - добавил Вэлли.
- Мне бы следовало получше тебя проинструктировать,

- Вы могли ударить его с левого бока, мой повелитель!

Вэлли обнаружил, что в его трансплантированной памяти содержится и
воинский жаргон, но эту фразу он понял бы и без перевода - нельзя достать
противника с левого бока, если он держит меч в правой руке. Таким образом
Нанджи высказал свое соображение о том, что Вэлли следовало пойти на
убийство. Кровожадный чертенок!

Чем больше Вэлли думал об этом, тем больше его раздражало всеобщее
поклонение. Честь, воздаваемая прекрасно тренированному телу и виртуозному
искусству, по праву принадлежала покойному светлейшему Шонсу, а не ему. Но
едва ли можно надеяться, что когда-нибудь он сможет объяснить эту разницу.
Мальчишка, очевидно, отличается липкой щенячьей преданностью, и придется
как-нибудь помягче от него избавиться.

Вэлли взглянул на арки храма. Паломники столпились по обеим сторонам,
а центральная часть оставалась свободной так, чтобы он мог пройти.

- Мне кажется, мы дали им достаточно времени, чтобы привести себя в
порядок, - сказал он. - Пойдем.

Пойдем... Точно так же говорил бог.

Теперь на посту у центральной арки стояли двое Пятых, из тех, кого
ему только что представили. Они бежали всю дорогу, чтобы успеть раньше
него, и все еще тяжело дышали. Они приветствовали Вэлли, когда он вошел в
прохладную тень арки, и ответом им стали одобрительный кивок и дерзкая
ухмылка Нанджи.

Итак, светлейший Шонсу в третий раз вошел в центральный неф, Вэлли
Смит - во второй Огромность этого холодного пространства подавляла его все
так же, огни окон все так же блистали. Никто из жрецов не вышел, чтобы его
проводить, и Вэлли сам отправился вперед, выжимая все силы из своих
кровоточащих ног. Примерно на середине нефа начинался строй жрецов,
тянущийся до самого алтаря. Служители Богини стояли в два ряда: с одной
стороны - жрецы, с другой - жрицы, сначала Первые в белом, за ними -
Вторые в желтом.

Когда Вэлли проходил мимо, они опускались на колени, это было похоже
на бурю в лесу - так же жутко и непривычно. Вэлли чувствовал, что не стоит
таких почестей, что он их обманывает. Ему хотелось закричать, приказать им
убраться, но все, что он мог, - это поскорее пройти мимо и не смотреть.

Увидев, что они встают на колени, Нанджи в изумлении открыл рот и
прошептал:

- Мне подождать здесь, мой повелитель?

- Не отходи от меня ни на шаг! - скомандовал Вэлли тоже шепотом, и
они вдвоем совершили этот царский проход через храм: повелитель в грязных
лохмотьях раба, и вассал - в застиранной желтой юбке. И только меч и зажим
Вэлли были здесь уместны.

Пройдя несколько сотен жрецов и жриц, они дошли до конца этого строя,
но тут путь им преградили древние старухи в голубом одеянии, беззубые и
сморщенные, некоторые из них сидели в креслах-каталках. Они тоже
собирались встать на колени.

- Святые Матери! - В голосе Нанджи был благоговейный ужас.

- Пожалуйста, не делайте этого, - взмолился Вэлли. - Я всего лишь
простой воин, который пришел поклониться Богине.

Они все равно опустились на колени.

Покраснев от злости, Вэлли сделал еще один шаг вперед и оказался у
самого возвышения. А там стоял крошечный священный Хонакура и с гордым