Чтение 241–й страницы книги ~Граф Монте-Кристо~

Моррель грустно покачал головой.

- Я вам сказал - надейтесь! - воскликнул МонтеКристо. - Знайте, я ни-
когда не лгу, никогда не ошибаюсь. Сейчас полдень, Максимилиан; благода-
рите небо, что вы пришли ко мне сегодня в полдень, а не вечером или
завтра утром. Слушайте меня, Максимилиан, сейчас полдень: если Валентина
еще жива, она не умрет.

- Боже мой! - воскликнул Моррель. - И я оставил ее умирающей!

Монте-Кристо прикрыл глаза рукой.

Что происходило в этом мозгу, отягченном страшными тайнами? Что шеп-
нули этому разуму, неумолимому и человечному, светлый ангел или ангел
тьмы?

Только богу это ведомо!

Монте-Кристо снова поднял голову; на этот раз лицо его было безмятеж-
но, как у младенца, пробудившегося от сна.

- Максимилиан, - сказал он, - идите спокойно домой; я приказываю вам
ничего не предпринимать, не делать никаких попыток и ничем не выдавать
своей тревоги. Ждите вестей от меня; ступайте.

- Ваше хладнокровие меня пугает, граф, - сказал Моррель. - Вы имеете
власть над смертью? Человек ли вы? Или вы ангел? бог?

И молодой офицер, никогда не отступавший перед опасностью, отступил
перед Монте-Кристо, объятый невыразимым ужасом.

Но Монте-Кристо взглянул на него с такой печальной и ласковой улыб-
кой, что слезы увлажнили глаза Максимилиана.

- Многое в моей власти, друг мой, - отвечал граф. - Идите, мне нужно
побыть одному.

Моррель, покоренный той непостижимой силой, которой Монте-Кристо под-
чинял себе всех окружающих, даже не пытался ей противиться. Он пожал ру-
ку графа и вышел.

Но, дойдя до ворот, он остановился, чтобы подождать Батистена, кото-
рый показался на углу улицы Матиньон.

Тем временем Вильфор и д'Авриньи спешно прибыли в дом королевского
прокурора. Они нашли Валентину все еще без чувств, и доктор осмотрел
больную со всей тщательностью, которой требовали обстоятельства от вра-
ча, посвященного в страшную тайну.

Вильфор, не отрывая глаз от лица д'Авриньи, ждал его приговора. Ну-
артье, еще более бледный, чем Валентина, еще нетерпеливее жаждущий отве-
та, чем Вильфор, тоже ждал, и все силы его души и разума сосредоточились
в его взгляде.

Наконец д'Авриньи медленно проговорил:

- Она еще жива.

- Еще! - воскликнул Вильфор... - Какое страшное слово, доктор!

- Да, я повторяю: она еще жива, и это очень меня удивляет.

- Но она спасена? - спросил отец.

- Да, раз она жива.

В эту минуту глаза д'Авриньи встретились с глазами Нуартье; в них
светилась такая бесконечная радость, такая глубокая и всепроникающая
мысль, что доктор был поражен.

Он снова опустил в кресло больную, чьи бескровные губы едва выделя-
лись на бледном лице, и стоял неподвижно, глядя на Нуартье, который вни-
мательно следил за каждым его движением.

- Господин де Вильфор, - сказал, наконец, доктор, - позовите, пожа-
луйста, горничную мадемуазель Валентины.

Вильфор опустил голову дочери, которую поддерживал рукой, и сам пошел
за горничной.

Как только Вильфор закрыл за собой дверь, д'Авриньи подошел к Ну-
артье.

- Вы желаете мне что-то сказать? - спросил он.

Старик выразительно закрыл глаза; как нам известно, в его распоряже-
нии был только этот единственный утвердительный знак.

- Мне одному?

- Да, - показал Нуартье.

- Хорошо, я постараюсь остаться с вами наедине.

В эту минуту вернулся Вильфор в сопровождении горничной; следом за
горничной шла г-жа де Вильфор.

- Что случилось с бедной девочкой? - воскликнула она. - Она только
что была у меня; правда, она жаловалась на недомогание, но я не думала,
что это так серьезно.

И молодая женщина со слезами на глазах и с чисто материнской неж-
ностью подошла к Валентине и взяла ее за руку.

Д'Авриньи наблюдал за Нуартье; старик широко раскрыл глаза, его щеки
побледнели, а лоб покрылся испариной.

- Вот оно что! - невольно сказал себе д'Авриньи, следя за направлени-
ем взгляда Нуартье, - другими словами, взглянув на г-жу де Вильфор,
твердившую:

- Бедной девочке надо лечь в постель. Давайте, Фанни, мы с вами ее
уложим.

Д'Авриньи, которому это предложение давало возможность остаться нае-
дине с Нуартье, одобрительно кивнул головой, но строго запретил давать
больной что бы то ни было без его предписания.

Валентину унесли; она пришла в сознание, но не могла ни поше-
вельнуться, ни даже говорить, настолько она была разбита перенесенным
припадком. Все же у нее хватило сил взглядом проститься с дедушкой, ко-
торый смотрел ей вслед с таким отчаянием, словно у него вырывали душу из
тела.

Д'Авриньи проводил больную, написал рецепты и велел Вильфору самому
поехать в аптеку, лично присутствовать при изготовлении лекарств, при-
везти их и ждать его в комнате дочери.

Затем, снова повторив свое приказание ничего не давать Валентине, он
спустился к Нуартье, тщательно закрыл за собою дверь и, убедившись в
том, что никто их не подслушивает, сказал:

- Вы что-нибудь знаете о болезни вашей внучки?

- Да, - показал старик.

- Нам нельзя терять времени; я буду предлагать вам вопросы, а вы от-
вечайте.

Нуартье показал, что готов отвечать.

- Вы предвидели болезнь Валентины?

- Да.

Д'Авриньи на секунду задумался; затем подошел ближе к Нуартье.

- Простите меня за то, что я сейчас скажу, но ничто не должно быть
упущено в том страшном положении, в котором мы находимся. Вы видели, как
умирал несчастный Барруа?

Нуартье поднял глаза к небу.

- Вы знаете, от чего он умер? - спросил д'Авриньи, кладя руку на пле-
чо Нуартье.

- Да, - показал старик.

- Вы думаете, что это была естественная смерть?

Подобие улыбки мелькнуло на безжизненных губах Нуартье.

- Так вы подозревали, что Барруа был отравлен?

- Да.

- Вы думаете, что яд, от которого он погиб, предназначался ему?

- Нет.

- Думаете ли вы, что та же рука, которая по ошибке поразила Барруа,
сегодня поразила Валентину?

- Да.

- Значит, она тоже погибнет? - спросил д'Авриньи, не спуская с Ну-
артье пытливого взгляда.

Он ждал действия этих слов на старика.

- Нет! - показал тот с таким торжеством, что самый искусный отгадчик
был бы сбит с толку.

- Так у вас есть надежда? - сказал удивленный д'Авриньи.

- Да.

- На что вы надеетесь?

Старик показал глазами, что не может ответить.

- Ах, верно, - прошептал д'Авриньи.

Потом снова обратился к Нуартье:

- Вы надеетесь, что убийца, отступится?

- Нет.

- Значит, вы надеетесь, что яд не окажет действия на Валентину?

- Да.

- Вы, конечно, знаете не хуже меня, что ее пытались отравить, - про-
должал д'Авриньи.

Взгляд старика показал, что у него на этот счет нет никаких сомнений.

- Почему же вы надеетесь, что Валентина избежит опасности?

Нуартье упорно смотрел в одну точку; д'Авриньи проследил направление
его взгляда и увидел, что он устремлен на склянку с лекарством, которое
ему приносили каждое утро.

- Ах, вот оно что! - сказал д'Авриньи, осененный внезапной мыслью. -
Неужели вы...

Нуартье не дал ему кончить.

- Да, - показал он.

- Предохранили ее от действия яда...

- Да.

- Приучая ее мало-помалу...

- Да, да, да, - показал Нуартье, в восторге оттого, что его поняли.

- Вы, должно быть, слышали, как я говорил, что в лекарства, которые я
вам даю, входит бруцин?

- Да.

- И, приучая ее к этому яду, вы хотели нейтрализовать действие яда?

Глаза Нуартье сияли торжеством.

- И вы достигли этого! - воскликнул д'Авриньи. - Не прими вы этой