Чтение 242–й страницы книги ~Графиня Де Шарни~

королю.

Король только что столкнулся с такой же угрозой. Людовик XVI пошел на
шум: в ту минуту, как он входил в залу Лей-де-Беф, дверь затрещала под
ударами, и образовавшиеся щели ощетинились остриями кинжалов, наконечниками
копий, лезвиями топоров.

- Отоприте! - крикнул король. - Отоприте - Граждане! - громко обратился к
восставшим г-н д'Эрвили. - Зачем же взламывать дверь: король и так приказал
вас впустить.

Тем временем засовы были отодвинуты, ключ повернулся в замке, и
наполовину разбитая дверь, жалобно скрипнув, повернулась на петлях.

Господин Аклок и герцог де Муши успели подтолкнуть короля к оконной нише,
а несколько находившихся в зале гренадеров опрокинули скамьи и свалили их
перед королем.

При виде толпы, с криками, оскорблениями, завываниями заполнявшей зал,
король не удержался и воскликнул:

- Ко мне, господа!

Четверо гвардейцев в то же мгновение выхватили сабли из ножен и
выстроились по обеим сторонам от короля.

- Сабли в ножны, господа! - приказал король - Держитесь поблизости от
меня, вот все, о чем я прошу.

В самом деле, приказание это было исполнено вовремя. Огромные сабли едва
не вызвали вспышку.

Какой-то человек в рубище, с голыми руками и с пеной у рта, бросился на
короля.

- А-а, вот ты где. Вето! - выкрикнул он.

Он попытался ударить короля ножом, привязанным к длинной палке.

Один из гренадеров, вопреки приказанию короля еще не убравший саблю в
ножны, отвел удар.

Совершенно оправившись от испуга, король сам отстранил гренадера со
словами:

- Не нужно, сударь! Чего я могу опасаться перед лицом своего народа?

Шагнув вперед, Людовик XVI величественно - чего никто от него не ожидал,
- с мужеством, дотоле ему несвойственным, подставил грудь под направленные в
его сторону ружья, пики, топоры и ножи, - Тихо! - перекрывая немыслимый
гвалт, раздался чей-то зычный голос. - Я хочу говорить.

Даже пушечный выстрел вряд ли был бы услышан в этой бушующей толпе,
однако голос этот заставил всех смолкнуть.

Принадлежал он мяснику Лежандру.

Он вплотную приблизился к королю.

Его немедленно обступили со всех сторон.

В эту минуту какой-то человек возник, словно по волшебству, как раз
напротив зловещего двойника Дантона; король узнал Жильбера; доктор был
бледен, но спокоен.

Король вопросительно на него взглянул, будто говоря:

"Что вы сделали с королевой, сударь?"

Доктор в ответ улыбнулся, словно хотел сказать: "Она в безопасности,
государь!"

Король поблагодарил Жильбера кивком головы.

- Сударь! - молвил Лежандр, обращаясь к королю. При слове "сударь",
словно указывавшем на отрешение короля от власти, государь подскочил как
ужаленный.

- Да, сударь.., господин Вето, я с вами говорю, - повторил Лежандр. - Вот
вы и слушайте, потому что вы существуете на свете для того, чтобы нас
слушать. Вы - предатель, вы всегда только и делали, что обманывали нас, да и
теперь обманываете; но берегитесь! Чаша народного терпения переполнена,
народ устал и от ваших заигрываний, и от ваших обещаний.

- Я вас слушаю, сударь, - проговорил король.

- Тем лучше для вас! Вы знаете, зачем мы сюда пришли? Мы явились
требовать от вас санкционировать декреты, а также вернуть министров... Вот
наша петиция.

Вытащив из кармана и развернув бумагу, Лежандр прочитал ту же угрожающую
петицию, которую он прочитал раньше в Собрании.

Король выслушал, не сводя с него глаз; когда чтение было окончено,
король, не теряя присутствия духа, заметил:

- Я сделаю все, что требуют от меня законы и Конституция.

- Ну да, - выкрикнул кто-то, - это твой любимый конек - Конституция!
Конституция девяносто первого года, позволяющая тебе застопорить всю машину,
привязать Францию к столбу и дожидаться, пока придут австрияки и перережут
ей глотку!

Король обернулся на этот голос, понимая, что с этой стороны ему угрожает
опасность посерьезнее.

Жильбер тоже сделал движение и положил руку говорившему на плечо.

- Я вас где-то видел, друг мой, - молвил король. - Кто вы такой?

Он разглядывал незнакомца скорее с любопытством, нежели со страхом, хотя
на лице говорившего словно было написано, что он полон решимости идти до
конца.

- Да, вы меня уже видели, государь. Вы видели меня трижды: в первый раз -
во время возвращения из Версаля шестнадцатого июля; в другой раз - в
Варение; в третий раз - здесь... Государь, вспомните имя, которое не
предвещает вам ничего хорошего: меня зовут Бийо!

В это мгновение снова раздались крики; вооруженный пикой человек
попытался нанести королю удар.

Однако Бийо перехватил оружие, вырвал его из рук убийцы и переломил об
колено.

- Преступления не допущу! - предупредил он. - Лишь один вид оружия имеет
право коснуться этого человека: меч правосудия! Говорят, одному английскому
королю отрубили голову по приговору народа, преданного этим королем; ты,
должно быть, знаешь его имя, а, Людовик? Не забывай его!

- Бийо! - шепнул Жильбер.

- Что бы вы ни делали, - покачав головой, возразил Бийо, - этот человек
будет осужден как предатель и казнен!

- Да, предатель! - подхватила сотня голосов. - Предатель! Предатель!
Предатель!

Жильбер бросился между толпой и королем и закрыл его собой.

- Ничего не бойтесь, государь! - проговорил доктор. - Попытайтесь
как-нибудь успокоить этих безумцев.

Король взял руку Жильбера и прижал ее к своему сердцу.

- Как видите, я ничего не боюсь, сударь, - отвечал он. - Я нынче утром
причастился: пусть делают со мной, что им заблагорассудится. Что же до того,
чтобы их успокоить.., ну, вы удовлетворены, сударь?

Сорвав с головы одного из санкюлотов красный колпак, он нахлобучил его
себе на голову.

Толпа в то же мгновение взорвалась аплодисментами - Да здравствует
король! Да здравствует нация! - закричали присутствовавшие.

Какой-то человек протолкался сквозь толпу и подошел к королю; в руках у
него была бутылка.

- Если и вправду любишь народ, толстяк Вето, докажи это: выпей за
здоровье народа! И он протянул королю бутылку.

- Не пейте, государь! - сказал кто-то. - Вино может быть отравлено.

- Пейте, государь, я отвечаю за все, - молвил Жильбер.

Король принял бутылку.

- За здоровье народа! - воскликнул он.

Король отпил из бутылки.

Снова раздались крики: "Да здравствует король!"

- Государь! Вам нечего больше опасаться, - заметил Жильбер. - Позвольте
мне вернуться к королеве.

- Ступайте! - кивнул король, пожимая ему руку. В ту самую минуту, как
Жильбер выходил, в зале появились Инар и Верньо.

Они ушли из Собрания, чтобы, пользуясь своей популярностью, оградить
короля от возможных нападений, а если понадобится, отдать за него жизнь.

- Где король? - спросили они Жильбера. Жильбер махнул рукой, и те
поспешили к его величеству.

Чтобы пробраться к королеве, Жильберу нужно было миновать не одну комнату
и среди прочих - спальню короля.

Повсюду были люди.

- Ага! - замечали они, усаживаясь на королевское ложе. - Ну и толстяк
Вето! Черт его побери! Постель-то у него будет получше нашей.

Все это было уже не так опасно: первые, самые страшные минуты были уже
позади.

Успокоившись, Жильбер пришел к королеве.

Войдя в ту самую залу, где он ее оставил, он торопливо огляделся и
вздохнул с облегчением.

Королева была на прежнем месте, юный дофин, как и его отец, был в красном
колпаке.

В соседней комнате стоял ужасный грохот, привлекший внимание Жильбера.

Этот грохот производил при своем приближении Сантер.

Колосс шагнул в залу.

- Ого! - воскликнул он. - Так вот где Австриячка? Жильбер пошел прямо на
него через всю залу.

- Господин Сантер! - окликнул он грубияна. Сантер оглянулся.

- Эге! - обрадовался он. - Доктор Жильбер!

- ..который не забыл, - отвечал тот, - что вы - один из тех, кто взломали
ворота Бастилии... Позвольте представить вас королеве, господин Сантер.

- Королеве? Меня представить королеве? - проворчал силач.

- Да, королеве. Вы отказываетесь?

- Да нет, отчего же! - проговорил Сантер. - Я сам собирался ей
отрекомендоваться, но раз вы здесь...

- А я знаю господина Сантера, - заметила королева, - мне известно, что в
голодный год он один накормил половину жителей Сент-Антуанского предместья.

Сантер от изумления так и застыл на месте. Задержав ненадолго смущенный