Чтение 244–й страницы книги ~Тысяча и одна ночь~

платьем, сколько дал Абд-Аллах, и вернулось к этому человеку его прежнее
благосостояние, по величию души этих двух благородных.

Рассказ ОБ УЧЕНОМ И ХАЛИФЕ АЛЬ-МАМУНЕ

Передают также, что не было среди халифов из потомков аль-Аббаса ха-
лифа более сведущего во всех науках, чем аль-Мамун [343].

И было у него каждую неделю два дня, когда он устраивал диспуты уче-
ных, и садились в его присутствии состязающиеся, из числа законоведов и
богословов, по разрядам и чинам. И однажды, когда он сидел с ними, вдруг
вошел в собрание чужой человек в белых изношенных одеждах и поместился
среди последних людей, усевшись сзади законоведов, на незаметное место.
И начались прения и приступили к затруднительным вопросам, - а обычай у
них был таков, что вопрос задавали присутствующим на собрании по очере-
ди, одному за другим, и всякий, у кого находилось тонкое словцо или ди-
ковинная шутка, говорил ее. И вопрос ходил по кругу, пока не дошел до
того чужого человека, и он заговорил и дал ответ лучший, чем ответы всех
законоведов. И халиф одобрил его слова..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Триста восьмая ночь

Когда же настала триста восьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о
счастливый царь, что халиф аль-Мамун одобрил слова этого человека и при-
казал поднять его с того места на более высокое. И когда дошел до него
второй вопрос, он ответил ответом лучшим, нежели первый ответ, и аль-Ма-
мун приказал поднять его на еще более высокое место; когда же пошел по
кругу третий вопрос, этот человек дал ответ лучший и более правильный,
нежели два первых ответа, и аль-Мамун приказал ему сесть к себе близко.
А когда диспут кончился, принесли воду и вымыли руки, и подали кушанье,
и поели, а затем законоведы поднялись и вышли. И аль-Мамун не позволил
тому человеку выйти вместе с ними, и приблизил его к себе, и обласкал
его, и обещал ему милость и благоволение. А затем приготовили покои пи-
тия, и явились прекрасные сотрапезники, и пошло по дугу вино. И когда
дошла очередь до того человека, оп вскочил на ноги и сказал: "Если поз-
волит мне повелитель правоверных, я скажу одно слово". - "Говори что хо-
чешь", - молвил аль-Мамун. И человек сказал: "Высокое мнение знает, - да
увеличит Аллах его высоту! - что раб был сегодня в этом почтенном собра-
нии, среди неведомых людей и низких собеседников, и что повелитель пра-
воверных его призвал и приблизил из-за малой доли ума, который он проя-
вил, и сделал его возвышающимся над степенью других, и привел его к пре-
делу, до которого не возносились его помыслы. А теперь он хочет разлу-
чить его с той малой толикой ума, которая возвеличила его после унижен-
ности и дала ему изобилие после скудности. Но не будет того, и невозмож-
но, чтобы позавидовал ему повелитель правоверных из-за той доли ума,
проницательности и достоинства, которой он обладает, ибо, когда раб
выпьет вина, удаляется от него разум, и приближается к нему неразумие, и
похищается у него пристойность, и возвращается он на ту же презренную
ступень, на какой был, и становится в глазах людей презренным, неведо-
мым; и я надеюсь, что высокое мнение не похитит у раба этой жемчужины по
своей милости, великодушию и величию и по прекрасной своей природе".

И когда халиф аль-Мамун услышал от этого человека такие слова, он
восхвалил его и поблагодарил, и усадил его на место, и почувствовал к
нему уважение. Он приказал дать ему сто тысяч дирхемов и посадил его на
коня и даровал ему роскошные одежды, и в каждом собрании он возвышал его
и приближал к себе больше всех законоведов, пока он де стал выше их всех
по степени и знатнее членом, а Аллах знает лучше.

Рассказ ОБ АЛИ-ШАРЕ И ЗУМУРРУД

Рассказывают, что был в древние времена и минувшие века купец из куп-
цов в землях хорасанских, которого звали Маджд-ад-дин.

И имел он много денег, и рабов, и невольников, и слуг, но только дос-
тиг он шестидесяти лет жизни, и не досталось ему ребенка. А после этого
послал ему Аллах великий сына, и назвал он его Али. И когда мальчик вы-
рос, стал он подобен луне в ночь полноты. Когда же он достиг возраста
мужей и приобрел все качества совершенных, его отец заболел смертельной
болезнью и призвал к себе своего сына и сказал ему; "О дитя мое, прибли-
зилось время моей гибели, и я хочу дать тебе наставление". - "А какое, о
батюшка?" - спросил Али. И его отец сказал: "О дитя мое, завещаю тебе, -
не общайся ни с кем из людей и сторонись того, кто навлекает вред и бе-
ду. Берегись злого собеседника - он подобен кузнецу: если тебя не обож-
жет его огонь, повредит тебе его дым. А как хороши слова поэта:

Уж не от кого теперь любви ожидать тебе,

И если обманет рок, не будет уж верен друг,

Живи в одиночестве и впредь никому не верь -

Я дал тебе искренний совет - и достаточно.

И слова другого:

Все люди - недуг сокрытый,

На них ты не полагайся.

У них обманы и козни,

Когда ты про них узнаешь.

И слова другого:

От встреч с людьми мы только получаем

Пустую болтовню и пересуды.

Встречайся мало ты с людьми - и только,

Чтоб стать ученей иль дела поправить.

Или слова другого:

Когда людей испробует разумный -

Я раскусил их, - и их нрав узнает,

Увидит, что обманчива любовь их,

А вера их, увидит он, - притворство".

"О батюшка, я выслушал и повинуюсь. А еще что мне делать?" - спросил
Али. И его отец сказал: "Делай добро, когда можешь, и постоянно твори с
людьми благие дела. Пользуйся случаем и расточай милости - не во всякое
время удаются стремления, и как хороши слова поэта:

Не во всякий, ты помни, миг и минуту

Удается свершить дела нам благие.

Так спеши же навстречу им, когда можешь,

Опасаясь, что вновь придет затрудненье".

И юноша сказал: "Я выслушал и повинуюсь..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Триста девятая ночь

Когда же настала триста девятая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о
счастливый царь, что юноша сказал своему отцу: "Я выслушал и повинуюсь.
А что потом?" И его отец сказал: "О дитя мое, сохраняй повиновенье Алла-
ху, он сохранит тебя; береги свои деньги и не будь неумеренным, если ты
станешь неумеренно их тратить, будешь нуждаться в ничтожнейшем из людей.
Знай, что человек стоит столько, сколько имеет его десница, а как хороши
слова поэта:

Коль деньги мои скудны, не дружен со мной друг,

А если побольше их - все люди друзья мне.

Как много врагов моих за деньги со мной дрожат,

И сколько, как денег нет, друзей мне враждебны!"

"А потом что?" - спросил Али. И его отец сказал: "О дитя мое, сове-
туйся с теми, кто старше тебя годами, и не спеши к тому делу, которого
хочешь. Жалей того, кто ниже тебя - пожалеет тебя тот, кто выше тебя, -
и не обижай никого - не то Аллах даст над тобою власть тому, кто тебя
обидит. Как хороши слова поэта:

Сочетай с твоей ты другого мысль и советуйся -

От двух не скрыто правильное мненье,

Муж-зеркало, где лицо его отражается,

А в два зеркала может видеть он затылок.

И слова другого:

Помедли и не спеши к тому, чего хочешь ты,

И к людям будь милостив, чтоб милость к себе найти,

Над всякой десницею десница всевышнего,

И всякий злодей всегда злодеем испытан был.

Или слова другого:

Не будь притеснителем, когда только можешь ты -

Всегда притесняющий на лезвии мести.

Коль очи и спят твои, обиженный бодрствует,

Кляня тебя, и не спит глаз зорки" Аллаха.

И берегись пить вино - в нем начало всякого зла; вине прогоняет ум и
бесчестит вьющего, и как хороши слова поэта:

Аллахом клянусь, вино не будет пьянить меня,

Пока связан с телом дух, и ясность со словом!

Стремиться к прохладному вину я не буду впредь,

И друга возьму себе и только из трезвых.

Вот мое наставление тебе. Держи его у себя перед глазами, и Аллах
преемник мой для тебя".

И потом он обмер и некоторое время молчал, а очнувшись, попросил про-
щенья у Аллаха и произнес оба исповедания [344], и преставился к милости
Аллаха великого. И заплакал о нем его сын и зарыдал, а потом принялся
обряжать его, как подобает. И шли в похоронном шествии великие и малые,
и чтецы стали читать, вставши вокруг гробницы, и сын не упустил ничего,