тывать граждан на положительных видах, то есть ли грех в том, чтобы ли-
тература воспитывала добро в людях, описывая явления отрицательные? Так
делал Фонвизин, так делал Новиков, так поступал и Радищев...
проклятая, валялась на диване светлейшего в Яссах. Ее свободно читали
все кому не лень, от руки переписывали и распространяли. Может, Потемкин
нарочно оставлял ее на диване? Может, и не считал ее пагубной? А может,
он поступал так назло самой матушке Екатерине?..
ренность, что Екатерина не станет преследовать Радищева: "Я прочитал
присланную мне книгу. Нс сержусь. Рушеньем Очаковских стен отвечаю сочи-
нителю. Кажется, матушка, он и на Вас возводит какой-то поклеп? Верно, и
Вы не понегодуете. Ваши деяния - Ваш щит!". Получить такое письмо от По-
темкина было для Екатерины как оплеуха от лучшего друга.
дений французских, желающий привесть народ к неповиновению начальству.
Это есть первый подвизатель революции в России! Он мартинист опаснее да-
же Новикова, гнездо которого на Москве давно уже разорить бы надобно...
читывала списки ученых и литературных обществ, многих масонов стали
преследовать, их высылали в глухую провинцию.
бову.
кресле, засунув в нос палец.
сольства в Варшаве мой друг - Франц Альтсстл.
бородко был явно угнетен небывалым и скорым усилением Зубова... На про-
щание он сказал:
дворца свою пустую карету, а сам останусь сидеть дома. Отсутствие кареты
у подъезда еще могут заметить. Но вряд ли заметят теперь мое отсутствие
в кабинете государства...
ших кисель на воде из костелов, а здесь, в Варшаве, упивались речами о
шляхетской свободе. В этом хаосе мятежного словоблудия сохранял спо-
койствие Феликс Щснсны-Потоцкий, волочившийся за "прекрасной фанариот-
кой". Страстно влюбленный в нее, он - по ее внушению - держался "русской
партии", в своем имении Тульчине охотно принимал Потемкина и Суворова...
Булгакову было неприятно узнать, что госпожа де Витт собирается покинуть
Варшаву, и он пытался удержать ее в этом Вавилоне:
пость Хотин, а теперь спешу на штурм Измаила...
нилью, улыбки нежных пани были очаровательны, сабли звенели, а король
Станислав был надломлен. При встрече с Яковом Ивановичем он проклинал
королевскую жизнь:
дворцом. Но, спасенный от молний небесных, бессилен я отражать грозы
земные... Что вы со мною делаете? - вырвалось у него из груди со стоном.
- Ваша императрица даже не отвечает на мои письма. Король я или не ко-
роль? Если ваши петербургские вундеркинды не могут спасти Польшу от хао-
са, так не лучше ли мне довериться берлинским графоманам?..
зом Луккезини, он сказал ему:
советую графу Герцбсргу помнить даже во сне: не один Питт в британском
парламенте-существует еще и мощная оппозиция Питту... Вы, конечно, мар-
киз, с большим остроумием помалкиваете сейчас о том, что вам нужны Торн
и Данциг.
если ваш король пожелал теперь и... Варшаву!
сидя в Варшаве, видеть только то, что творится в Польше, события сейма
надо связывать с интригами Берлина, Лондона, Вены и... даже плюгавой Ми-
тавы! Булгаков не сразу понял, что секретарь посольства, венецианец
Франц Альтссти, уже сделался тайным агентом Платона Зубова...
ции не есть наказанье господне для России, напротив, милый Франц, я по-
лагаю, что она поможет нам разрешить внешние проблемы.
и сослать его в Илимский острог, как человека, продающего графу Герцбер-
гу мои тайные донесения.
прусские интересы - в ущерб интересам России.
бург. Второе условие было гораздо важнее:
с революционною Францией, - сказал Яков Иванович. - Якобинцы ввели сей-
час в моду новое выражение: алтарь Отечества. Так вот, милейший Франц, я
напишу императрице свое мнение и после этого могу сложить голову на ал-
тарь Отечества...
больше наблюдая. Предельно честно Яков Иванович дал ей понять, что бер-
линские политики ждут ее смерти, чтобы затем - уже при Павле - воца-
риться и в русской политике, как они воцарились здесь, в Варшаве, а тог-
да послом в Петербурге окажется все тот же проклятый маркиз Луккезини,
давно брызжущий на весь мир славянства гадючьим ядом...
укатил в Рейхенбах, где на границе с Австрией собралась мощная прусская
армия и куда срочно выехал прусский король, выбравшийся из омута алко-
гольной депрессии.
же войны боится. Питт не желает видеть Пруссию балтийской державой, Питт
сам желает владеть Балтийским морем... Все проиграют, кроме России!
должна противопоставить союз с революционной Францией.
был, оживит русскую политику, зато он свяжет по рукам и ногам Англию,
все недруги разом подожмут хвосты, как подзаборные шавки... Если сейчас
Екатерина согласится с моими планами, значит, она воистину великая госу-
дарыня. Если же она отвергнет мои планы, значит, она только слабая и
старая женщина, утешенная слабой любовью ничтожного Платона Зубова...
Варшаву Булгакова? Ты посмотри, что он мне тут предлагает. Чтобы я сдру-
жилась с парижскими жакобинцами!
ногах по-прежнему свисали складками. Графу Александру Воронцову он дру-
жески признался:
предложить России то, что может ее спасти. Но союз с Францией некоро-
левской уже невозможен для Екатерины...
рабыню субтильного наглеца с тонким язвительным ртом, с крохотными руч-
ками барышни, даже летом упрятанными в муфту, с визгливым голосом кап-
ризного крикуна. Женщину одолевали сейчас ненависть к Франции и любовь к
Зубову, процесс над Радищевым и упорное молчание Потемкина в Яссах.
Светлейший писал все реже, жаловался на сильные боли, забывал датировать
письма, одно из них, словно в насмешку, Потемкин пометил XVIII веком...
Пажеском корпусе, где ребята здоровущие повалили его в траву и высекли
во славу Божию... Не думаю, чтобы они секли обер-кнутмейстера за пресле-
дование Радищева. Но все-таки не следует забывать, что секли-то Шешковс-
кого пажи ея величества, а Радищев ведь тоже из пажей вышел, - так что
корпоративную связь событии мы все же будем учитывать... Шешковскии на-
жаловался императрице.
телят не гонял. А тебе, Степан Иваныч, чую, предстоит славное путешест-
Шломо Вульф
Афанасьев Роман
Круз Андрей
Орлов Алекс
Перумов Ник