королевские прерогативы, и мне не нужно ни с кем советоваться.
пассажира вскарабкались на траулер, отплывавший с берега Рас-эль-Хадд. Их
снаряжение было сложено под фальшбортами. На девятый день, когда солнце
садилось в Аравийское море, радары засекли грузовое судно из Бахрейна. Под
покровом ночи траулер направился к югу на его перехват.
вздымался над волной, то нырял в нее. Траулер из Рас-эль-Хадд закрепился в
полумиле от правого борта приближавшегося судна. С его кормы опустили две
большие резиновые лодки. В первой разместились двенадцать человек, во второй
- десять, среди которых одна женщина. Калейла Рашад села между Эваном
Кендриком и молодым султаном Омана.
капюшоны подогнанных по фигуре резиновых плащей. Помимо парусиновых
рюкзаков, висевших на спинах, и водонепроницаемых пистолетов, прикрепленных
к поясам, на коленях и локтях каждого были большие круглые, плотно
облегающие манжеты. Две лодки, сцепленные друг с другом, кружились на темных
волнах, а грузовой корабль тем временем бороздил море, продвигаясь вперед.
Но едва его огромная черная стена приблизилась, как с лодки стремительно
поплыли к нему. Негромкий шум их моторов поглотили всплески волн. Один за
другим "пираты" прикрепили свои манжеты к корпусу судна, и каждый проверил
своего спутника слева, чтобы убедиться, что он тоже надежно держится. Все
было в порядке.
баку, отряд из двадцати трех человек полез вверх к фальшборту. Там все
отстегнули магнитные манжеты и выбросили их в море.
руки, а ноги, по-моему, остались где-то в море, внизу, но я не собираюсь
туда смотреть.
кое-что и похуже.
Рашад. - Команды лезут через борт. Молчите.
мидель-шпангоут и корму, а израильтяне тем временем побежали по сходням на
верхнюю палубу и захватили пять моряков, сидевших в каюте и попивавших вино.
Согласно плану, поскольку они были в Оманском заливе, оманцы побежали на
капитанский мостик, чтобы официально заявить капитану, что судно находится
под их контролем по королевскому указу, и им надо установить его курс.
Команду окружили и обыскали на предмет оружия, отобрали у них все ножи,
пистолеты. Затем заперли в каютах, у которых встали то и дело сменяющиеся
три охранника.
произошедшее невозмутимо: просто пожал плечами, не оказывая сопротивления,
не выражая протеста. Он стоял у штурвала и попросил лишь о том, чтобы его
первый и второй помощник подменили его в нужное время. Эта просьба была
принята, и последующий комментарии капитана подытожил всю его философскую
реакцию на события.
сошел с ума, чем я думал.
опаской. Калейла вела двух членов бригады "Масада" и Эвана Кендрика. По ее
сигналу двери с грохотом открыли, и коммандос нацелили на радиста оружие.
Тот вытащил из нагрудного кармашка небольшой израильский флаг и,
усмехнувшись, спросил:
отряд из Омана работал не покладая рук. Люди сменяли друг друга по часам,
удерживая грузовой корабль под своим контролем. Все действовали
согласованно, каждый понимал, что это за товар, с которым им приходится
иметь дело, понимал и эффективно его уничтожал. С упаковочных клетей были
сняты печати, однако на самом товаре не было заметно никаких следов
деятельности "пиратов" - все оружие и оборудование имело такой вид, будто
оно только что сошло со сборочных конвейеров и доставлено Абделю Хаменди,
торговцу смертью.
"Пираты" с Западного берега, оманский отряд и отряд "Масада", равно как и
агент из Каира и американский конгрессмен, - все переоделись в одежду,
упакованную в их рюкзаках. Наполовину арабы, наполовину европейцы, они
надели на себя беспорядочные одеяния случайно нанятых на торговое судно
матросов, стремящихся выжить в этом несправедливом мире. Пять палестинцев,
выдающие себя за грузчиков из Бахрейна, встали у сходен, которые должны были
опуститься через несколько мгновений. Остальные наблюдали с нижней палубы,
как на огромном пирсе собираются толпы людей. В воздухе витала истерия, она
чувствовалась повсюду. Приплывший корабль был символом освобождения,
поскольку богатые и могущественные люди где-то вдали думают, что гордые,
страдающие борцы из Южного Йемена очень для них важны. Это был карнавал
мщения; не все могли с этим согласиться, однако дикие уста из-под диких глаз
издавали воинственные вопли.
уши.
оманских сил принялись за привычную работу с механизмами. Длительный процесс
разгрузки начался. После того как из специальных креплений были подняты
упаковочные клети, их перебросили на грузовую площадку пирса. Бешеные крики
приветствовали каждую единицу груза. Через два часа разгрузка завершилась
извлечением из недр судна трех небольших китайских танков. И если
упаковочные клети приводили толпу в неистовство, то танки ввергли в
настоящее безумие. Одетым в неопрятную форму солдатам приходилось сдерживать
своих соотечественников, чтобы они не роились вокруг загруженных оружием
машин. А людям все это казалось символом огромного значения, невероятным их
признанием...
сходням. - Смотрите!
шляпу, как у греческих рыбаков. - Боже, не верю своим глазам! Это он, не
правда ли?
костюме, окруженного людьми в форме и белых арабских одеждах.
путь.
висевших в апартаментах Ванвландерена, - заметила Рашад.
что благодаря им он выглядит чистым и богоподобным... Я ему это скажу, он у
меня получит сполна!
распалить этих безумцев так, чтобы они предприняли какие-нибудь действия.
Кроме того, существуют вполне веские причины не ввязываться туда, где
задействованы фанатики. Надо дать им утонуть в собственном болоте.
большая часть того, за что они заплатили, просто куча хлама. Хаменди назовут
вором, укравшим пятьдесят миллионов. Он станет парией, арабом, предавшим
арабов же за деньги.
мои люди всего лишь двадцать лет назад, - согласился султан. - Из того, что
я знаю о долине Бекаа, дюжины желающих убить его пошлют ударные команды, и
не из-за денег, а просто потому, что он выставил их дураками.
надеяться, однако у Хаменди миллионы по всему миру и не менее тысячи мест,
где он может спрятаться.
обеспечить еще более простой вариант?
из Каира.
Лондон Джек
Суворов Виктор
Орловский Гай Юлий
Каменистый Артем
Вронский Константин
Лондон Джек