стилась над ним ночь, он проспал до утра в каком-то переулке, а с утра
стал ходить с камнями по городу до конца дня. И после этого он вернулся
к себе домой, чтобы переночевать там, и его увидела его соседка (а это
была старая женщина из добрых людей) и спросила его: "О дитя мое, спаси
тебя Аллах, когда ты помешался?"
ла: "Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого! О дитя
мое, я хочу, чтобы ты рассказал мне о твоей беде - может быть, Аллах
даст мне силу помочь тебе в ней, по своей воле". И Али-Шар рассказал ей
обо всем, что у него случилось с Барсумомхристианином, братом кудесника,
называвшего себя Рашид-ад-дином, и, узнав об этом, она сказала: "О дитя
мое, тебе простительно!"
и купи корзинку, - такую, как корзинки у ювелиров. И купи браслетов,
перстней, колец и украшений, подходящих для женщин, и не скупись на
деньги. Положи все это в корзину и принеси ее, а я поставлю ее на голову
и пойду под видом посредницы, и буду ходить и искать девушку по домам,
пока не нападу на весть о ней, если захочет Аллах великий".
поспешно ушел и принес ей то, что она потребовала. И когда это оказалось
у нее, она поднялась и, надев заплатанную одежду, покрыла голову изаром
медового цвета, взяла в руки посох и понесла корзину. И она ходила с
места на место, из квартала в квартал и из улицы в улицу, пока не привел
ее Аллах великий ко дворцу проклятого Рашид-аддина, христианина. И она
услышала из дома стоны и постучалась в ворота..."
ня, о счастливый царь, что, когда старуха услышала из дома стоны, она
ночь постучалась в ворота и к ней вышла невольница и отворила ей и при-
ветствовала ее, и старуха сказала ей: "У меня есть вещицы для продажи.
Найдутся у вас люди, которые их купят?" - "Да", - отвечала ей невольница
и ввела старуху в дом и посадила ее, и девушки сели вокруг нее, и каждая
из них что-нибудь у нее взяла. И старуха стала подлаживаться к девушкам
и уступала им цену. И девушки были ей рады из-за ее милости и мягких ре-
чей, а старуха оглядывала со всех сторон помещение, ища ту, что стонала.
И взгляд ее упал на стонавшую, и она проявила к девушкам любовь и оказа-
ла им милость и всмотрелась и увидела, что это брошенная Зумурруд. И
старуха узнала ее и заплакала и спросила невольниц: "О дети мои, почему
эта девушка в таком состоянии?" И невольницы рассказали ей всю историю и
сказали: "Это не по нашей воле, но нам господин наш так приказал, а он
теперь уехал". - "О дети мои, - сказала старуха, - у меня к вам просьба,
и вот какая: освободите эту бедняжку от веревок до того времени, как уз-
наете о приезде вашего господина, а тогда вы свяжите ее, как раньше, и
вам достанется награда от господа миров".
Зумурруд и развязали ее и напоили и накормили, и старуха сказала: "О,
если бы моя нога сломалась и я бы не вошла в ваш дом!"
дешь ты благополучна! Аллах тебе поможет". И потом она рассказала ей,
что пришла от ее господина Али-Шара, и сговорилась с Зумурруд, что та к
завтрашнему вечеру приготовится и будет прислушиваться к шуму, и сказала
ей: "Твой господин придет к скамейке под дворцом и свистнет тебе, и,
когда ты услышишь это, свистни ему и спустись к нему из окна по веревке,
и он возьмет тебя и уйдет с тобой".
Али-Шару, и уведомила его и сказала: "Отправляйся следующей ночью, в
полночь, в такой-то квартал - дом проклятого там, и признаки его та-
кие-то и такие-то. И стань под дворцом и свистни, - она спустится к те-
бе, возьми ее и уходи с ней куда хочешь".
изнес такие стихи:
кие два стиха:
время, и отправился в тот квартал, который описала ему соседка, и увидел
дворец, и узнал его, и сел под окном на скамейку. И его одолел сон, и он
заснул (да будет прославлен тот, кто не спит!), а он долгое время не
спал из-за охватившего его волнения, и стал точно пьяный. И когда он
спал..."
ня, о счастливый царь, что он спал, а один вор из числа воров вышел этой
ночью на окраину города, чтобы чтонибудь украсть, и судьба забросила его
ко дворцу этого христианина. И он обошел вокруг дворца и не нашел пути,
чтобы туда подняться, и до тех пор ходил вокруг, пока не дошел до той
скамейки. И он увидел спящего Али-Шара и взял у него тюрбан. И, взяв
его, не успел опомниться, как Зумурруд выглянула из окна. И она увидела
вора, стоявшего в темноте, и приняла его за своего господина и свистнула
ему, и грабитель свистнул ей, и она спустилась к нему на веревке с меш-
ком, полным золота. И, увидав девушку, вор сказал про себя: "Поистине,
вот удивительное дело, и причина его диковинна!"
жающая молния. И девушка сказала ему: "Старуха мне рассказывала, что ты
из-за меня ослабел, а ты вон сильнее коня". Но вор не дал ей ответа, и
тогда она ощупала его лицо, и оказалось, что у него борода, точно банный
веник, и он словно кабан, который проглотил перья, и концы их торчат у
него из горла. И девушка испугалась его и спросила: "Кто ты такой?" И
вор отвечал: "О шлюха, я ловкач Джаван-курд из шайки Ахмедаад-Данафа
[354], и вас сорок ловкачей, и все мы будем сегодня ночью мять тебе матку
с вечера до утра". И, услышав его слова, Зумурруд заплакала, и стала
бить себя по щекам, и поняла, что судьба одолела ее и что нет для нее
хитрости, кроме как вручить себя Аллаху великому. И она стала терпеть и
подчинилась приговору Аллаха великого и сказала: "Нет бога, кроме Алла-
ха! Всякий раз как мы освободимся от одной заботы, мы попадаем в еще
большую".
ду-ад-Данафу: "О ловкач, я заходил в этот город еще раньше, до этого, и
знаю пещеру за городом, которая вместит сорок человек. Я хочу пойти туда
раньше вас и отвести мою мать в эту пещеру, а потом я вернусь в город и
украду там что-нибудь вам на счастье, и буду хранить это для вас, пока
вы не придете, и это будет вам от меня угощеньем в тот день".
раньше их и пришел прежде них в то место и поместил свою мать в пещере.
А выйдя из пещеры, он увидел спящего солдата, подле которого был привя-
зан конь, и зарезал его и взял его платье и коня. И он взял оружие и
одежду солдата и спрятал их в пещере у своей матери, и привязал коня, а
потом он вернулся в город, и шел до тех пор, пока не пришел ко дворцу
христианина и не сделал того, о чем было раньше упомянуто, взяв тюрбан
Али-Шара и забрав его невольницу Зумурруд. И он бежал с ней, пока не по-
садил ее подле своей матери, и тогда он сказал матери: "Сторожи ее, пока
я не вернусь к тебе завтра утром"! И ушел..."