Чтение 26–й страницы книги ~Голые люди~

Не-свелю подпрыгнула и чуть не подавилась долькой луковицы.

- Как вы смеете! - воскликнула она.

Все остальные обернулись к ней, но, честно говоря, никто в тот момент
не видел трагедии в этой ситуации - наоборот, она показалась всем
забавной. Люди, даже принадлежащие к самым высокоорганизованным
галактикам, бывают поражены слепотой.

И тут впервые унтер-офицер засмеялся.

- Коза! - повторял он, а переводчики не понимали, что же он имеет в
виду. - Коза! Ускакала! Иди сюда, я тебе еще дам! Никому не дам, а тебе
дам.

По-из покорно переводил слова Сато. Не-свелю, прикрывая груди правой
рукой, подошла ближе и протянула левую. Сато дал женщине дикую луковицу.
Однако не удержался от очередной шутки: когда она брала луковицу, он
попытался схватить ее за низ живота, но не преуспел, потому что красавица
уже была готова к его выпадам и вовремя отбежала, но не к своим товарищам,
а в другую сторону, к краю площадки, чтобы ни с кем не делиться.

Она кидала в рот дольку за долькой, а голодные люди не могли оторвать
от нее взгляда.

Капитану потребовалась немало труда, чтобы продолжить разговор с Ут-пя.

- Есть третий путь, - наконец негромко произнес он.

- Какой?

- Мы его обезопасим, отнимем у него нож и, если нужно, запрем в пещере.
И тогда пускай наши переводчики постараются извлечь из него всю нужную
информацию. То есть без дружбы, но и без убийства.

Тихая Люба не выдержала и подошла к красавице Не-свелю.

- Простите, - сказала она, - но по вашим ощущениям я чувствую, что вы
едите что-то очень вкусное.

Не-свелю засунула в рот луковку и начала жевать энергичнее.

- Я бы попросила немного, - сказала Люба, сглатывая слюну, ведь ей было
труднее всех - она так явственно ощущала вкусовое наслаждение Не-свелю,
будто ела сама, только в рот ей ничего не попадало.

- Неужели вы не видите, - ответила, не переставая жевать, Не-свелю, -
какая у меня маленькая луковица! Я не могу с вами поделиться. Но могу дать
хороший совет.

- Какой? - спросила Люба. Задавая этот вопрос, она уже знала ответ.

- Подойдите к этому мужчине, который сидит перед вами, и попросите у
него луковицу - вы же видите, что у него их еще две. Видите?

- Вижу, - покорно произнесла Люба, не двигаясь с места.

- В худшем случае он вас пощупает - продолжала Не-свелю. - Очевидно, на
Земле это национальный обычай. Ничего страшного с вами не произойдет.

Чтобы прекратить этот унизительный для Любы разговор, переводчик По-из
решился на крайнюю меру: он сам направился к Сато.

- Простите, - сказал он, - вы были так любезны, что угостили Не-свелю.
- По-из указал на красавицу, которая дожевывала последнюю дольку, мысленно
проклиная Любу за то, что та заставила ее поспешить.

- Не-свелю, - произнес неуверенно Сато.

- Но у нас есть другие голодные женщины. Не могли бы вы и им выделить
немного пищи из ваших запасов. Мы постараемся вам отплатить добром.

- Хай! - воскликнул Сато. - Пускай она попросит сама.

- Она боится вас, - ответил По-из.

- Кто боится, ходит голодным, - сказал Сато. Эти люди казались ему все
интереснее. Самые настоящие дикари - совершенно глупые и доверчивые. Нет,
он не будет их убивать. Может, убьет только того, старого, которому он
порезал глотку. Очень уж у него взгляд нехороший. А остальные будут
трудиться. - Пускай она не боится.

- Иди, - печально произнес По-из.

- Нет, - сказала Люба. - Я боюсь.

- Надо действовать сейчас, - сказал капитан штурману. - Немедленно.

- Вы возглавите операцию? - спросил Ут-пя.

- К сожалению, мне придется возложить руководство на вас, - ответил
капитан. - Вы же видите, что я небоеспособен. Но, как только приду в себя,
вновь возьму на себя руководство группой.

- Так дело не пойдет, - сказал Ут-пя. - Потому что мне не на кого
опереться.

- Вас трое здоровых мужчин!

- По-из не воин, он боится даже пролетающей бабочки. А Ут-бе-бе я и в
лучшие времена не доверял. Он типичный избалованный эгоист, плод нашей
либеральной системы образования.

По-из подталкивал Любу к Сато, который сидел, скрестив ноги, и держал
на ладони луковицу.

Люба сопротивлялась, и это стоило ей страшного напряжения нервов.

И в этот момент неожиданно для остальных Не-свелю сделала несколько
быстрых шагов, наклонилась, схватила луковицу с ладони Сато, но тот успел
сжать пальцы, и красавица осталась ни с чем.

Сато засмеялся еще веселее.

Как раз в это время Люба наконец-то поддалась напору По-иза и, потеряв
равновесие, упала на колени перед японцем.

- Поздно, - сказал Сато, схватив с земли третью луковицу и водя ею
перед носом переводчицы.

Этого По-из не выдержал. Он стал вырывать луковицу из руки Сато, и тот
резко рванул луковицу к себе, По-из потерял равновесие и свалился на камни
и Любу.

И тогда капитан, забыв о том, что ранен, бросился вперед, чтобы
скрутить Сато. На бегу он кричал:

- Ут-пя, Ут-бе-бе, за мной!

Но те промедлили и дали возможность Сато отпрыгнуть назад, выхватить
из-за пояса нож и остановиться, широко расставив ноги.

- Ну что же, - прошипел он, и По-из, сидя на земле, послушно переводил,
потому что в этом заключался его главный долг перед человечеством. - Иди
сюда, старая змея! Иди, я тебя еще мало порезал!

Тут Сато увидел, что двое других мужчин тоже надвигаются на него,
нерешительно, но надвигаются.

- А вы, - крикнул он им, - два шага назад! Ну!

Ут-пя и Ут-бе-бе от неожиданного оклика остановились.

Теперь у Сато был только один противник. Капитан.

И капитан понял, что его бой проигран. Он повернулся спиной к Сато и
ушел в пещеру.

* * *

В отсутствие капитана его роль попыталась сыграть умудренная Не-лю, для
чего она обратилась к Сато с длинной речью, в которой выражала ему свое
сдержанное недовольство его поведением. Она попыталась довести до сознания
Сато простую истину: чтобы тебя уважали, ты должен уважать окружающих.

На этом месте речи Не-лю Сато растянул губы в известной уже всем
зловещей улыбке и сказал:

- Женщина!

По-из не смог передать презрения, вложенного в это слово старшим
унтер-офицером, которому не приходилось еще встречать женщин умных и
образованных и который поэтому полагал, что все женщины годятся лишь,
чтобы использовать их в качестве любовниц, жен и, как естественное
продолжение, - кухарок.

- И все же! - воспротивилась окрику Не-лю, которая понимала, что, если
спустить этому мерзавцу сейчас, потом будет куда труднее его укротить. -
Не забывайте, сударь, что нас семеро, а вы один! Даже если у вас есть нож!
Или вы сейчас согласитесь на мир и сотрудничество, или мы все покинем вас.

Почему такая угроза возникла в голове Не-лю, она сама бы не могла
понять. Возникла и все тут. Хотя, как всем показалось, именно этого Сато и
желал.

На самом деле слова женщины унтер-офицера встревожили. Он уже свыкся с
мыслью, что племя голых людей послано ему судьбой для того, чтобы ему было
кем управлять и кому являть свою справедливость, свой гнев и свое
милосердие. Впрочем, последнего слова ему слышать не приходилось. Уход
голых людей оставил бы его в одиночестве, а этого Сато в тот момент никак
не желал. Его увлекла игра в вождя племени.

Поэтому угроза женщины, которая хотела быть вождем вместо старого
вождя, унтер-офицеру не понравилась. Еще минута, и за ней уйдет вот тот
молодой человек (Сато имел в виду Ут-бе-бе) - и как тогда бегать за ними
по лесу?

Сато протянул руку, нащупал на земле небольшой, чуть больше грецкого
ореха камень и, почти не замахиваясь, запустил им в Не-лю. Камень попал ей
в щеку, и это было так больно, что Не-лю схватилась за лицо и зарыдала, а
Люба пошатнулась и чуть не упала в обморок - к счастью, По-из успел ее
подхватить.

- Я тебя ненавижу! - воскликнула Не-лю. Когда она отняла руку от щеки,
все увидели, что под глазом уже расплылся кровоподтек.

Если Сато думал, что он сломил сопротивление женщины, то он ошибся.

Ведь все же перед ним была не горянка, а доктор наук, выдающийся ум
планеты Дом.

Держась за щеку, Не-лю повернулась и при полном молчании остальных
пошла к краю площадки. Она спускалась по тропинке, и все смотрели, как ее
голова скрылась в кустах. Ут-бе-бе намеревался пойти следом за ней, потому
что нельзя оставлять женщину в одиночестве в лесу. Но тут вскочил Сато.

Он не мог оставить такой бунт без внимания.

- Всем стоять здесь! - приказал он.

По-из содрогнулся от злобы, которая изливалась из оборванного
маленького человека. И потому он перевел не только приказ Сато, но и