окружил: диваны и кресла тисненой кожи; картины и статуэтки, приобретенные
за бешеные деньги, могли бы украсить любой музей... Спасибо Нив Керни,
теперь ему придется большую часть времени проводить не у себя в кабинете, а
в суде. Или в тюрьме, если он не будет достаточно осторожным.
уличные торговцы, - она не меняется. Он вспомнил, как ребенком бегал прямо
из школы помогать отцу, меховщику. "Дешевые меха". Лиса под соболь. Ровно
каждые два года отец объявлял себя банкротом. К тому времени, как Гордону
исполнилось пятнадцать, он уже твердо знал, что не станет всю свою жизнь
чихать среди кроличьих шкурок, уверяя идиотов, что им удивительно к лицу эти
убогие "меха".
необходимо всегда. Чем бы ты не торговал: куртками - длинными или короткими,
меховыми пальто или плащами, везде требуется подкладка.
долг, Гордон открыл "Стюбер Энтерпрайзес". Молодежь, которую он нанимал из
школ по дизайну, имела свежее воображение и была оригинальна, в результате
чего расцветки его подкладочных тканей получались восхитительными.
снискать известность. Поэтому он стал ловить молодых людей, знакомых с
пошивом костюмов. Он задался целью стать кем-то вроде Шанель.
одним из дюжины, даже из двух дюжин, постоянно сражаясь за состоятельного
клиента, что также не приносило достаточных в его представлении доходов.
рубинчиками и, прикурив, еще долго крутил ее в руках. Да-а, все, что надо
было сделать этим молодцам из ФБР, так это подсчитать стоимость обстановки
его кабинета, включая и зажигалку, а они все продолжают копать, пока не
найдут что-нибудь, чтобы предъявить ему обвинение в уклонении от уплаты
налогов.
заработать," - сказал он себе. Все это знают. Каждый раз, когда Стюбер видел
по телевизору рекламу одного из женских рабочих профсоюзов, он испытывал
желание чем-нибудь запустить в экран. Все, что они хотели - это больше
денег. Прекратите ввозить людей, наймите нас.
нанимать иммигрантов без вида на жительство на нелегальную работу. А почему
нет? Мексиканцы прекрасные портные. Вот тогда он почувствовал, что такое
настоящие деньги.
Но тут появилась эта сумасшедшая Этель Ламбстон со своим инстинктом хорошей
ищейки... Он вспомнил, как эта сука ворвалась сюда вечером в прошлую среду.
За дверью сидела Мэй. Иначе бы прямо тогда...
демонстрационный зал к выходу, она очутилась у лифта. Но это ее совершенно
не смутило. Услышав, что он хлопнул дверью, она закричала: "Если ты до сих
пор не попался, то они все равно доберутся до твоих налогов, также, как и до
твоей фабрики. И это только начало. Я - то знаю, какими деньгами ты
набиваешь себе карманы."
надо было остановить.
трубку: "Что там, Мэй?"
тревожили, сэр, но люди из прокуратуры настаивают на встрече с вами."
шелкового костюма, засунул носовой платок за манжет с квадратной
бриллиантовой запонкой и принял комфортную позу в кресле за столом.
раз за последний час помянул недобрым словом Нив Керни, с подачи которой
началось это пристальное внимание к его нелегальной фабрике и к его персоне.
сотрудников и снова взялся за рукопись, которую должен был прочитать
накануне. На этот раз он приложил титаническое усилие, чтобы заставить себя
сосредоточиться на пикантных похождениях известной тридцатитрехлетней дамы,
врача-психиатра, которая влюбилась в своего пациента - теряющего былую
популярность киношную звезду. Устроив себе каникулы, они вместе сбегают в
Сен-Мартин. Искушенный в делах с женщинами, звезда экрана ломает все
барьеры, которые врач-психиатр выстраивает с удивительной изобретательностью
, защищая свое женское целомудрие. После трех недель бесконечного
совокупления под звездным небом, звезда в отставке снова обретает
уверенность в себе. Он возвращается в Лос-Анджелес, согласившись на роль
дедушки в новой комедии. Она в свою очередь возвращается к практике, полная
надежд на светлое будущее, когда она встретит человека, с которым сможет
идти по жизни. Книга заканчивается сценой ее встречи с новым пациентом,
привлекательным тридцативосьмилетним биржевым маклером, который говорит ей:
"Я слишком богат, слишком напуган и слишком одинок."
отложил рукопись, как в кабинет вошла Джинни, держа в руках пачку писем.
"Ну, как?" - она кивнула головой в сторону рукописи.
саду: интересно, как можно заниматься любовью, когда тебя со всех сторон
кусают комары? Или я старею?"
время ланча?"
молоденькие редакторши без ума от тебя? Они все выпытывают, есть ли у тебя
кто-то."
сейчас подумал, за сколько времени до выхода печатается "Контемпорари
Вумен"?"
моде? Я знаю, что Тони обычно не любит ничего показывать, пока журнал не
готов, но постарайся, ладно?"
Джинни. "Статья включена в выпуск на следующей неделе. Тони сказала, что в
виде одолжения даст тебе ее посмотреть. Она еще сказала, что передаст копию
записей Этель."
адвокаты вырезали из статьи Этель гораздо острее и интереснее, чем то, что
допустили к печати. Тони тоже начинает волноваться относительно Этель. Она
говорит, что с тех пор, как вы взялись за опубликование книги о моде, она
чувствствует, что предается огласке что-то очень секретное."
прочитать записи Этель и посмотреть, что же там такого, что даже нельзя
напечатать.
уставившись друг на друга, как люди, которых засасывает болото, и они не в
силах сопротивляться неизбежному. В полдень Рут сварила крепкий кофе и
сделала горячие бутерброды с сыром. Она заставила Симуса встать и одеться.
"Ешь, - приказала она. - И расскажи еще раз подробно, как все произошло."
дочерей. На них была вся ее надежда. Учеба в колледжах, ради которой она
берегла каждую копейку. Уроки танцев и пения. Одежда, тщательно выискиваемая
по распродажам. И что теперь, если их отец окажется в тюрьме?
тонкие руки беспомощно упали на колени. Он опять вспоминал о том, как умолял
Этель освободить его, как она забавлялась этим. "Может - да, а может и нет,"
- повторяла она. Потом она пошарила за подушкой на диване: "Посмотрим,
может, я найду что-нибудь, что не успел стащить мой племянничек," - сказала
она, смеясь и вытаскивая стодолларовую купюру. Она засунула ему деньги в
карман, приговаривая, что в этом месяце у нее совсем не было времени ходить
по ресторанам.
собирался этого делать. Ее голова дернулась в сторону. Она упала навзничь. Я
не знал, убил ли я ее. Но она встала и была очень напугана. Я сказал ей,
что, если она попросит еще хотя бы один цент, я уж точно прибью ее. Она
почувствовала, что я это сделаю и сказала: "Ладно. Не надо больше присылать
алименты."
похолодало, было впечатление, что уже наступает вечер. Серо и холодно.
Также, как было в тот четверг в квартире Этель. Потом поднялась буря. Буря
поднимется и на этот раз. Симус был в этом уверен.
дубовую мебель, которую она ненавидела вот уже двадцать лет, вылинявший
восточный ковер машинной работы, который она вынуждена была терпеть; она
знала, что Симус не сказал ей всей правды. Она опустила голову и посмотрела
на свои руки. Слишком маленькие. Квадратной формы. С пальцами - обрубками. У
Посняков Андрей
Ильин Андрей
Пехов Алексей
Круз Андрей
Смоленский Вадим
Шилова Юлия