Он поспешил прочь, испытывая облегчение оттого, что вновь всю вину и
ответственность, возможную в данной ситуации, взвалил на других. Хотя в
случае успеха он, без сомнения, рассчитывал получить единолично все
похвалы и почести.
Манасия вновь обратился к голове. Старый страх соперничества овладел им.
По длинной костистой спине пробежали мурашки.
враг?
Ираджу пришлось распрощаться. Этому они посвятили целую церемонию,
вернувшись в пещеру Алиссарьяна и к снежному перевалу, где они сражались с
демонами. Прошедшие снегопады совсем скрыли свидетельства сражения, и
когда они проходили на грубо сработанных деревянных лыжах, и следа не
осталось от развернувшихся здесь некогда событий.
вообще не происходило ничего подобного, и мы в любой момент проснемся и
окажемся в обычной жизни двух обычных людей.
признавайся в этом, хочешь нет. Но если признаешься, то просто избавишь
себя от ненужных переживаний. - Он усмехнулся. - Если, и Астария тебе
приснилась, - сказал он, - то у тебя самое богатое воображение в Эсмире.
Представить себе куртизанку, одновременно и юную, и красивую, и
девственную, и искусную в доставлении наслаждения мужчине... Нет, это был
не сон, мой друг. Когда ты состаришься, то, вспоминая ее среди всех прочих
женщин, можно будет сказать, что жизнь ты провел неплохую.
воспоминания об Астарии лишь сбивают меня с толку.
первый и не последний. Ну помечтал о вечной любви. Ну пообещал ей луну и
звезды, лишь бы она оказалась в твоих объятиях. Я тоже говорил это своим
двойняшкам. По отдельности. И вместе.
И мне стыдно.
иногда. Особенно когда левой рукой обнимал одну, а правой - другую. По
титьке в каждой руке, да еще по такой округлой и совершенной, какую только
может представить себе мужчина.
невозможно укрыться. Ерунда, мой друг! Ерунда! Все дело только в том, как
упакована эта похоть.
следующего утра. И поэтому, в момент бессилия, попросил ее стать твоей
женой. А она, я представляю себе, с каким очарованием и типичными женскими
уловками, сообщила тебе, что не хочет всю оставшуюся жизнь стряпать и
рожать детей для деревенского парня. Она же куртизанка. И амбиций у нее
столько же, сколько и красоты. Ты проявлял упорство. Надо полагать, вновь
устроился среди этих шикарных бедер. - Новая волна краски на лице Сафара
подтвердила, что Ирадж не ошибся в догадке. - И тут она рассмеялась. А
смеяться должен был ты. Ведь ты же получил все, что хотел. Я позаботился
об этом. И теперь, когда тебе от нее ничего не надо, ты добился того, что
она тебя пнула. А ведь ты - Сафар Тимур! Человек, созданный для великих
дел. Тот самый мужчина, на которого она будет молиться все оставшиеся дни
ее жизни.
и ты вскоре разделишь мой взгляд на эти вещи. Ты затащил бабу в постель. А
презрительный смех куртизанки - особенно после того, когда дело сделано, -
ничего не стоит. Потому что правда заключается в следующем: очередной
мужик, который оседлает Астарию, будет старым и толстым, и именно о тебе
она вспомнит в этот момент, представляя себе толстого старика божественным
красавцем.
могли исцелить уязвленный дух Сафара. И поэтому он обрадовался, когда
Ирадж внезапно вскрикнул, что-то обнаружив.
снег.
морда демона. Черты покойника отливали голубовато-зеленым цветом. Из
искаженного гримасой рта торчали огромные клыки. Этим демоном был Гифф, и
на морде осталась печать удивления, с которой он принял смерть, когда
лезвие Ираджа рассекло ему горло. Сафар отвернулся.
- Он пальцем провел по зияющей красной ране под выступающим подбородком
Гиффа.
острием ножа.
друга, отвел взгляд.
- Чтобы люди не волновались без необходимости.
Разумеется, им ничего не будет известно. Но из их задниц польется зеленое
дерьмо, когда они только представят себе, какое чудище я убил.
родственник Ираджа с сообщением, что юному принцу можно спокойно
возвращаться домой. Его коварный дядя - лорд Фулен - заболел. Солдаты
лишились боевого духа в связи с этим, а союзник - Коралия Кан вынужден был
запросить мира. В качестве условия мира Ираджу разрешалось возвращение
домой и восхождение на наследный трон главы клана. Разумеется,
существовали и оговорки, направленные на то, чтобы ослабить его, сделав
лишь номинальным главой. Но Ирадж уже имел свои соображения, как обойти
эти оговорки.
засыпал тело Гиффа и разровнял снег, сделав, как было раньше.
Вне гор тебя поджидают лживые соблазны.
Хотя ненадолго они постараются выглядеть иначе. Когда же Фулен
выздоровеет, кровавая вражда вновь начнется. Но когда она начнется, я
постараюсь быть к ней готовым. - Он потрогал кожаный кошель с клыками
демона. - Они считают меня юным и не готовым к схватке. Эти зубы скажут им
совсем другое. Я сохраню тайну о происхождении зубов, и от этого талисман
станет еще более могущественным.
руки над огнем. Над ними жутковато просвечивал из стены облик Алиссарьяна.
вяленой козлятины. - Чем ты займешься, когда я уеду? Я по-прежнему не могу
смириться с образом гончара Сафара Тимура.
от правды. Ты же маг, Сафар. Эти клыки - ничто по сравнению с тем, чем ты
обладаешь. Неужели же ты упустишь предложенную тебе Коралином возможность
получить образование в самом блестящем университете Эсмира?
сделать.
Киранию, если откажусь от этого шанса. И что когда я, обремененный
знаниями, вернусь домой, то смогу принести много пользы.
соотечественникам будет стыдно. В истории Кирании никому еще не выпадала
такая возможность. Второе же утверждение Губадана ошибочно. Ты не должен
возвращаться, Сафар. Я слабый прорицатель по сравнению с тобой, но уверен,
что, если ты покинешь Киранию, ты сюда уже не вернешься. Потому что ты
окажешься рядом со мной. Забыл?
нет.
Семенова Мария
Якубенко Николай
Шилова Юлия
Лондон Джек
Лукин Евгений
Белов Вольф