Чтение 26–й страницы книги ~Спираль времени~

- Где гарантия, что шар подал сигнал по воле четырех? Может быть,
его заставили это сделать люди той планеты. В их руки мог попасть шар.

- Никак не мог. Шар находится в камере, а в нее никто не может
проникнуть без ведома четырех.

- У них один шар?

- Об этом нет сведений. Видимо, один.

- А если все-таки?..

- Тогда, - ответил руководитель, - из пашей попытки ничего не
получится. Шар не примет сообщения. Здесь снова сказалось, странное
для нас, расхождение в деталях техники. Шар переводится на прием с
помощью механического, ручного приспособления, о котором никому не
может быть известно, кроме четырех.

* ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ *

ПОИСКИ

Контрольный зал ИЦ помещался в здании Института космогонии,
несмотря на то, что по своему назначению не имел к этому институту
почти никакого отношения. Но так повелось, что весь комплекс вопросов,
связанных с проблемой "Ц", уже более ста лет находился в ведении
людей, занимающихся космосом. А тот факт, что вопрос о связи с
внеземными цивилизациями занимал у космонавтов первенствующее
положение, в какой-то мере служил оправданием такому "сожительству".

Ким явился в институт к семи часам утра.

Чтобы увидеть работу ИЦ-8, нужно было запастись терпением. Как
правило, кибернеты действовали в темноте, чувствительные приборы не
нуждались в освещении места поисков.

Свет появлялся изредка, когда на пути ИЦ-8 попадались препятствия
и они вынуждены были "зрительно" определять степень их трудности и
принимать решения о преодолении этих препятствий. Никто не мог заранее
сказать, когда произойдет такой случай и на экране появится
изображение.

Кима предупредили, что можно просидеть несколько суток и ничего
не увидеть.

- Я буду приходить каждый день, - ответил Ким.

Но ему повезло в первый же день.

Правда, после нескольких часов очень скучного ожидания.

То, что находилось перед глазами Кима, только с большой натяжкой
можно было назвать "экраном". Он привык, что под этим словом
подразумевается поверхность, на которую тем или иным способом
проецируется изображение объекта. Здесь было совсем другое. Никакой
поверхности, только огромная рама, обрамляющая... пустоту.

Отделаться от этого впечатления никак не удавалось.

Пустота была черной.

Ким понимал, что это соответствует тому, что в действительности
находится перед "глазами" кибернетов. Когда нет света, место поисков
погружено в абсолютную мглу. "Экран" передает обстановку с точностью
механизма, условности ему чужды.

Чернота означает, что ни один из десяти ИЦ-8 в данную минуту не
пользуется светом.

Ким обладал настойчивым и упрямым характером. Сев в кресло перед
"экраном", он, почти не шевелясь, просидел в нем до середины дня.

Несколько раз заходил Эрик и заботливо осведомлялся, не устал ли
Ким, не надоело ли ему ожидание, не голоден ли он?

- Я должен дождаться, - отвечал Ким. - Не сегодня, так завтра, не
завтра, так послезавтра. Я должен увидеть ИЦ-8 в действии.

- Их действия однообразны, - убеждал Эрик. - Тебе хорошо известна
их конструкция. Да и нет никаких внешних действий. Они просто
передвигаются.

Эрик был прав, и Ким это понимал.

- Они зажигают свет, когда им трудно, - отвечал он. - Именно в
такой момент мне нужно их увидеть.

- Ну что ж, сиди! - говорил Эрик и уходил.

А Киму действительно нужно было увидеть. Он был
инженером-кибернетиком. В плане общепланетной жизни Земли ИЦ-8,
конечно, весьма незначительная проблема, но кому-нибудь нужно же
заниматься и мелкими вопросами, особенно если они грозят затянуться до
бесконечности. А с проблемой "Ц" именно так и происходило. Ее
разрешение надо было ускорить. Так думал не один Ким, недаром же
появились, одна за другой, восемь конструкций ИЦ.

Ким разработал девятую. ИЦ-9 был уже готов, но конструктор
колебался - на каком способе передвижения остановиться. Было несколько
вариантов. Какой из них выбрать?

В его распоряжении находился образец ИЦ-8, точно такой же, как и
те, что бродили сейчас в темноте на месте поисков. Можно было пустить
его по труднопроходимой местности на поверхности земли, понаблюдать
при свете дня за его поведением в условиях, близких к действительным.
Для ИЦ-8 это не имело значения, они ведут себя одинаково на суше и в
воде. Но Ким хотел видеть не имитацию, а реальность. Могла сказаться
разность давлений, да мало ли еще что.

Он сидел и ждал.

И удача пришла, как награда за настойчивость.

Огромный квадрат "экрана" внезапно ожил. Вспыхнул свет, и
"пустота" исчезла. Перед Кимом появился запутанный лабиринт скал и
отдельных камней, заросших косматым мхом.

Он заметил несколько глубоководных рыб, прежде чем они успели
скрыться, испуганные светом. Ему показалось, что некоторые из них
скользнули над его головой.

Впечатление было настолько реальным, что Ким невольно оглянулся,
точно хотел увидеть этих рыб позади себя, в воздухе контрольного зала.

Он рассмеялся и повернулся к экрану.

Но, как и прежде, перед ним не было никакого экрана. Казалось,
что, ограниченная рамой, стояла стена воды, до которой можно было
дотронуться и "замочить" руку.

ИЦ-8 ходили парами, всегда готовые оказать помощь друг другу, и
сейчас, когда они оба включили свет, можно было хорошо рассмотреть
каждого из них, освещенного светом другого.

Ким сразу понял, что заставило ИЦ-8 осветить дно.

Между скалами змеилась довольно широкая и, видимо, глубокая
трещина. Было ясно, что путь кибернетов лежал через эту трещину и
теперь они "думают", как через нее перебраться.

Где, в какой точке океанского дна это происходило, Ким не знал.
Он не спросил Эрика, как ориентироваться в показаниях приборов,
расположенных на нижней раме экрана. Впрочем, для него это не играло
никакой роли.

Ким ждал решения ИЦ-8. Момент оказался очень удачным. Именно
такое препятствие могло подсказать, какой способ передвижения является
наилучшим.

Кибернеты походили на старинные военные танки и передвигались на
гусеницах. Но ширина трещины превосходила длину гусениц.

Что же они предпримут? И смогут ли перебраться на другую сторону?

Ответ не замедлил.

- Никуда не годится! - громко сказал Ким, когда ИЦ-8 повернули и
пошли в сторону, с явным намерением обойти трещину. Некоторое время
был виден удаляющийся свет. Потом он погас. Видимо, кибернеты решили,
что обойти препятствие можно и в темноте.

- Никуда не годится! - повторил Ким.

- А что именно? - раздался позади него чей-то голос.

Ким обернулся.

Возле его кресла стояла девушка. Совсем еще юная, не старше
пятнадцати лет, она была небольшого роста, тоненькая и очень изящная.
Белый костюм обычного покроя подчеркивал гибкость стройной фигурки.
Черты ее лица показались Киму знакомыми.

- Здравствуй! - сказал од. - Кто ты? Как тебя зовут?

- Почему ничего больше не видно? - спросила она вместо ответа.

- Они погасили свет. Тебе повезло, если ты видела. Я ждал этой
минуты несколько часов.

- Я только что вошла, - сказала девушка. - Минут пять назад. Эрик
предупредил, что, если появится изображение, надо стоять тихо и тебе
не мешать. Я стояла тихо.

Ким засмеялся.

- Настолько тихо, что я даже не заметил твоего присутствия.

- Кому же ты говорил?

- Никому. Сам себе.

- Я думала, мне, - укоризненно сказала девушка. - Разговаривать с
самим собой - это нехорошо.

- Почему?

- Может перейти в привычку.

- Ты медик?

- Будущий. Я еще учусь, - сказала она, словно извиняясь.

Ким указал на кресло, стоявшее рядом:

- Садись и ответь на мой вопрос.

- Меня зовут Элла.