Чтение 26–й страницы книги ~Зеркало Иблиса~

покрытыми тонким слоем песка. Такое покрытие заставляло трястись и
подпрыгивать каждую незакрепленную деталь в автомобиле.

- Развилка! - закричал Богер, указывая куда-то вперед. - Развилка!

И действительно, в неясном свете, который еще давало запыленное небо,
прямо посреди дороги торчал полосатый столб. Дорога в этом месте делилась
надвое, плавно расходясь в стороны.

- Налево, - сказал Ягер, и Фрисснер, не раздумывая ни минуты, повернул
руль. В тот же миг тряска уменьшилась.

- Дорога, кажется, лучше... - неуверенно сказал Богер.

- Это просто песок, - тихо сказал Замке. - По этому пути редко ездят...
Толщина песка над камнями тут больше, поэтому колеса идут ровнее. Есть
возможность завязнуть.

- Только этого не хватало. - Макс оглянулся на тучу.

Черный осьминог расползся на полнеба, заслонив солнце и погрузив мир в
сумерки, которые грозили перейти в ночь. Уже можно было разглядеть отдельные
вращающиеся струи в общем теле бури. Как длинные, гибкие ноги, они ползли,
пульсируя и извиваясь, по песку, всасывая пустыню в себя, поднимая ее вверх
к самым небесам, словно стремясь поглотить весь мир!

Людвиг Ягер не мог оторвать глаз от этого устрашающего зрелища. Огромная
мистическая мощь скрывалась в этой смертоносной силе, с которой играла
природа. Сама Пустыня летела за маленьким караваном!

- Людвиг, не спите! Карту! - Ягера вырвал из транса окрик Фрисснера. -
Сколько до оазиса?

- Совсем недалеко, мы уже должны его увидеть!

- Черта лысого увидишь в этом киселе! Что там по карте?!

Фрисснер включил фары, но они были не в состоянии пробить коктейль из
беспокойных воздушных струй, которые предшествовали буре, и песка.

- Не знаю, можно ли ей доверять! По ней судить - так мы уже движемся по
территории оазиса...

- Дьявол!

В этот момент едва видимые сзади огни грузовика вдруг вспыхнули и
тревожно замигали Фрисснер осторожно остановился. Муамар снова успел
подскочить к головной машине раньше, чем ее пассажиры сумели выбраться
наружу.

Проводник размахивал руками, как ополоумевший.

- Что? Что он говорит? - старался перекричать вой ветра Фрисснер.

- Ждать, он говорит, что нужно ждать, - закричал Замке, который сумел
перевести жесты Муамара раньше Ягера. - Согнать грузовики в один ряд, и
ждать под их прикрытием. Так делают бедуины, когда их застигает в пути буря.
Только у них вместо грузовиков..

- Черт! - заорал Ягер. И, обращаясь к возникшему рядом Обету, рявкнул: -
Слышали?! Исполняйте, дьявол вас раздери!

Серый то ли от ужаса, то ли от песка Обст кинул быстрый взгляд на
Фрисснера и кинулся исполнять распоряжение, лишь дождавшись короткого кивка
командира экспедиции. Даже угроза смерти не могла выбить из него смесь
солдатской дисциплины и немецкой пунктуальности.

Грузовики заворчали, становясь бортом к фронту надвигающейся бури.

Взбесившийся ветер ревел раненым львом, заглушая звук двигателей.
Казалось, что огромное, черное, косматое животное наваливается боком на
одинокий, маленький караван.

Солдаты повысыпали из машин, сбиваясь в кучу.

И тут, в миг, когда песчаная буря уже почти нависла над беззащитными
людьми, случилось нечто такое, что заставило некоторых из них рухнуть на
колени.

В теле огромного пылевого облака, повинуясь дикой воле ветра, открылся
гигантский глаз и обратил на людей пылающий, кроваво-красный зрачок
предвечернего солнца. Нижнее "веко" чуть прикрывало "зрачок", отчего
казалось, что буря свирепо смотрит именно вниз, на людей, которых она
собралась раздавить. Смотрит мстительным оком Бога в день Страшного суда.

Среди солдат раздались крики ужаса. Кто-то распростерся ниц, пряча лицо в
пыли. Каунитц закрыл лицо ладонями, Замке упал на спину. На ногах остались
только Фрисснер, Ягер и Муамар. Им почудилось в реве бури что-то знакомое,
человеческое.

Смех.

Когда наконец злобное око закрылось и тьма пополам со смертью уже совсем
намеревалась накрыть людей, ветер вдруг начал слабеть. Постепенно секущие
плети песка сменились омерзительной взвесью пыли, висящей в воздухе.

Буря в очередной раз непостижимо резко изменила направление и сместилась
к северу, уходя к морю.

Показалось солнце, багровое, с трудом пробивающееся сквозь пыль.

Длинные вечерние тени протянулись на песке. Тишина оглушала.

Ягер наконец позволил себе упасть на песок. Его взгляд зацепился за
нелепую корягу, торчащую неподалеку

- Оазис.. - прохрипел он и закашлялся.

- Что? - не понял Фрисснер. Его красные глаза слезились, часть лица, не
защищенная маской, была черна от грязи. - Что?

Артуру казалось, что он ничего не слышит, а Ягер говорит слишком тихо,
почти шепчет.

- Оазис...

- Он просто высох... - задыхаясь, сказал Замке, лежа на песке - Потому
эта дорога оказалась такой заброшенной. Странно, что мы не поняли этого
сразу.

- Дьявол! Готовьтесь к ночевке... - обессилено прошептал Фрисснер,
опускаясь на песок рядом с Ягером.

Ночь - для сна День - для действий. Что же для размышлений?

Апокриф. Книга Пяти Зеркал. 5

Пыль окончательно осела далеко за полночь, когда уже горели два костра и
большая часть солдат спала.

Макс Богер лежал на спине и смотрел в звездное небо. В горле першило,
как, впрочем, у всей команды. В темноте было слышно, как глухо кашляют
спящие. Богер им завидовал. Спят. И ничего-то их не волнует. А у Макса не
осталось сил даже на то, чтобы задремать, даже на то, чтобы повернуться на
бок и закрыть глаза.

У костров завозились. Это часовой встал и подбросил в огонь несколько
сухих веток. Пламя алчно затрепетало, затрещало, заглатывая их подобно
гурману, поглощающему новую порцию деликатесов.

- Не спишь? - раздалось над ухом. Это Каунитц повернулся под теплым
одеялом на живот и с любопытством посмотрел на Богера.

- Как ты догадался? Каунитц пожал плечами:

- Почувствовал. Я вот тоже никак не могу...

- Почему?

- Все думаю... - Эмиль в нерешительности замолчал.

- О чем? - спросил Богер, подталкивая его к откровенности.

- Да так... Ты вот думаешь... мы дойдем?

- С чего это тебя на такие рассуждения потянуло?

- Ну, после сегодняшнего и не на такое потянет...

- Что ты имеешь в виду? - Богер поднял бровь.

- А то ты не знаешь...

- Боишься?

- Макс... - Каунитц приподнял голову и осторожно огляделся по сторонам. -
Ты меня знаешь давно. Я когда-нибудь от пуль бегал?

- Нет...

- И не побегу, можешь мне поверить. А с нашим Артуром я куда угодно... Но
тут совсем другое дело. Ты... Я тебя спрошу?

- Спроси. - Богер тихонько покашлял. Лучше от этого в горле не стало,
наоборот, першение только усилилось. Казалось, что по всей глотке ссыпаются
маленькие противные песчинки.

- Ты раньше... Понимаешь? Раньше, в церковь ходил?

- Ходил. Меня родители таскали каждое воскресенье. Меня и брата. Я помню,
был такой забавный священник. У него глаза были как у жабы, навыкате... И он
всегда говорил так: "Аминь!" и прибавлял: "Да". Он вообще вставлял это "да"
где попало. Он контуженный был.

- Я не про то, - нетерпеливо пояснил Каунитц. - Я хочу спросить, ты
вообще верил?

- Ты имеешь в виду в Бога?

- Ну... - Каунитц снова осторожно огляделся. - Я имею в виду в
христианского Бога...

Богер молчал. Он смотрел в непроглядную темноту ночного неба и старался
представить, как это - быть засыпанным песком. Наверное, как утонуть. Максу
уже доводилось тонуть, в море. Вода противно заливалась в нос и горло, жгла
глаза, а вынырнуть было нельзя, над головой горела нефть, разлившаяся по
поверхности воды тонкой пленкой. Тогда уцелели единицы...

- Макс... - Каунитц высунул руку из-под одеяла и толкнул Богера в плечо.
Тот вздрогнул и понял, что на минуту заснул. - Я говорю, ты верил?

- Не знаю, - сказал Макс. По его горлу снова покатились маленькие
песчинки. - Наверное, нет.

- Почему?

- Как можно верить человеку, который говорит одно, а делает другое?

- Но ведь он не говорит, чтобы пример брали с него.

- Все равно, неприятно. Каунитц не нашелся что ответить.

- А ты, - в свою очередь спросил Богер. - Ты верил?

Эмиль поежился под одеялом и нехотя сказал:

- Не знаю... Когда нас сегодня эта туча накрывала, я вдруг подумал, что
на самом деле я червь. Никто... А Он может сделать со мной все.

- Эмиль... - Богер осторожно прочистил горло, стараясь сдержать рвущийся
наружу кашель. - Ты упускаешь из виду одно обстоятельство. Туча отвернула в