дурного, чтобы бояться!
выставила моего сына на посмешище. Завлекла его, поиграла и выбросила, когда
надоел. Ах ты, шлюшка!
кинулась было на защиту дочери, но Дженни сказала ей:"Погоди, мама!" и
повернулась к старухе.
королева. -- Мне непонятно, по какому праву вы врываетесь сюда и оскорбляете
меня в моем собственном доме! Я никогда не "завлекала" вашего сына -- это он
не давал мне проходу своими ухаживаниями! И я никогда ничего не обещала
Робину. А если деревенские сплетницы решили, что мы жених и невеста, то это
не моя вина. И что такого в том, что я не хочу больше, чтобы он за мной
ухаживал? Мне кажется, я могу сама выбирать себе мужа, а замуж за Робина я
не собираюсь! Это не я, а вы выставляете его на посмешище! Если он чем-то
недоволен, то пусть сам придет и скажет, а вам, дорогая миссис Джилфри,
здесь делать нечего!
желтыми скрюченными пальцами. -- Я еще не все сказала, что хотела! Тебе мой
сын пришелся не по нраву тем, что он, якобы, неласковый. Говори, так или
нет?!
вырваться из цепких пальцев старухи, но тщетно. -- Ну, так, так!
усмешкой. -- Ну что ж, красавица, обещаю тебе -- скоро будет у тебя ласковый
любовник! Вот тогда ты наплачешься и пожалеешь, да будет поздно!
руку Дженни и проговорила так, словно ничего не случилось:
Прощайте!
слова. Наконец, миссис Уиллоу медленно проговорила:
нее говорят, что она ведьма -- и, верно, неспроста! Боюсь, как бы она не
наслала на тебя сглаз, или порчу, или еще что похуже!
беспечным голосом, но на сердце у нее было невесело, ибо она сама в глубине
души верила, что миссис Джилфри -- ведьма.
больше времени проходило, тем больше забывалась эта история.
корзинку, отправилась в лес. Корзинку она взяла больше для вида -- на самом
деле ей хотелось посидеть где-нибудь в тиши и помечтать. Невдалеке от опушки
была уютная лощина, вся заросшая колокольчиками. В деревне говорили, что там
водится нечистая сила, и старались обходить лощину стороной. Дженни пошла
прямиком туда -- ей не хотелось, чтобы кто-нибудь ее побеспокоил.
могучих деревьев, становились зеленоватыми. Тут и там виднелись огромные
замшелые корни, на которых так удобно сидеть. Колокольчики были в самом
цвету -- когда Дженни устроилась на большом корне, ее со всех сторон
окружили нежные белые и голубые чашечки. Дженни прислонилась к дереву и
вздохнула -- так хорошо стало у нее на сердце.
девушки, как вдруг до нее донеслись нежные звуки. Замечтавшейся Дженни
показалось было, что это звенят голубые колокольчики, перекликаясь с белыми,
и возглас восторженного изумления сорвался с ее губ. Тут звуки немного
приблизились, и стало ясно, что совсем неподалеку кто-то играет на флейте.
Ах, как сладко пела флейта в руках неведомого музыканта! Ее трели были так
хороши, так невыразимо прекрасны, что на глаза Дженни навернулись слезы. Она
вскочила на ноги, готовая бежать навстречу дивной музыке, и вдруг увидела
самого музыканта.
еще Дженни не встречала такого красавца. У него была небольшая золотистая
бородка и длинные кудри. Зеленовато-карие глаза незнакомца смотрели мягко и
ласково. Одет музыкант был как фермер, но эта простая одежда сидела на нем
так ловко и изящно, что казалась придворным нарядом. Дженни, завороженная,
смотрела, как он идет ей навстречу, а сердце ее сжималось и трепетало от
неведомого доселе чувства.
посмотрел на нее долгим взглядом, от которого девушка зарделась. Потом он
вежливо поклонился ей и хотел было идти дальше, но Дженни, всплеснув руками,
преградила ему путь.
имени, но если ты сейчас уйдешь, это разобьет мне сердце! Я и не знала, что
музыка бывает так прекрасна! Прошу тебя, сыграй еще что-нибудь для меня!
Уиллоу, я сыграю свою лучшую мелодию. Присядь со мной здесь, под деревом, и
слушай!
рядом с ней, поднес флейту к губам и заиграл. О, что это была за музыка!
Дженни захотелось одновременно засмеяться и расплакаться, пуститься в пляс и
умереть. Сердце ее изнывало от сладкой тоски, а нежный взгляд незнакомца
заставлял его биться все сильней и сильней. Она не знала, сколько времени
прошло, но когда музыка кончилась, ей казалось, что она прожила целую жизнь.
А незнакомец все смотрел на Дженни, и во взгляде его она читала любовь.
Никогда еще никто не смотрел на нее так ласково, так нежно, и Дженни
почувствовала, что сейчас растворится в теплых лучах этих глаз. И когда
незнакомец бережно обнял ее, она сама потянулась губами к его губам, ибо
жаждала поцелуя. А поцелуй этот был прекрасен, как звездное небо, и длился
целую вечность. Когда же он кончился, они долго молчали, ведь слова порой
излишни. Но Дженни не давал покоя один вопрос, и она, наконец, решилась его
задать.
Ты, наверно, живешь здесь недавно?
почти ни с кем не вожу знакомства -- потому ты и не знала обо мне до сих
пор. А вот я не раз слыхал о красоте Дженни Уиллоу, но не верил, пока сам не
увидел.
свои и сказал:
колокольчики. Не хочешь ли побродить со мной и полюбоваться на них?
им было вместе! Ганконер то наигрывал на флейте, то принимался рассказывать
Дженни волшебные истории о цветах, зверях и птицах. Они плели венки, они
смеялись и весело болтали о всяких пустяках, а когда уставали --
присаживались под деревом и отдыхали в объятиях друг друга. Дженни казалось,
что этот чудесный день никогда не кончится. Но вскоре -- она и не заметила
как -- на землю легли тени, а вечерний лес стал задумчив и тих.
темнеет.
нужно идти.
Дженни так не хотелось расставаться с любимым! Ее сердце щемило, словно
предчувствуя грядущие печали. И она спросила, заглянув ему прямо в глаза:
где?
неужели это было сегодня! Мне кажется, что с тех пор прошло много лет, что я
знаю тебя всю жизнь.
руками. -- Не "прощай", а "до свидания"! Ведь мы увидимся завтра!
смотрел ей вслед, потом поднес флейту к губам, издал несколько грустных
трелей и исчез среди деревьев.
щеки и радость, разливавшаяся вокруг нее, подобно аромату цветка, тут же
выдали ее. Миссис Уиллоу не стала ее ни о чем расспрашивать -- лишь окинула
долгим, внимательным взглядом. Но когда ужин был окончен, и Дженни, пожелав
всем доброй ночи, убежала в свою комнату, миссис Уиллоу многозначительно
сказала мужу:
выронил трубку изо рта. Несколько минут он молча переваривал эту новость, а