Чтение 26–й страницы книги ~Исполин над бездной~

В сопровождении отца и своего бородатого пленника Арса поднялась в номер.
Только здесь можно было дать волю чувствам и словам.
- Папа, зачем ты пришел? Я же просила не искать меня!..
- Совершенно верно, дитя мое. Мне было тяжело, но я не мог не выполнить
твоего желания. Я не искал тебя до тех пор, пока не понял, что ты была
права.
- Что ты этим хочешь сказать, папа?
- Я уничтожил его, Арса. Ты можешь спокойно вернуться домой...
- Ты уничтожил Материона?!
- Ну зачем эти уточнения? - поморщился профессор и поспешил перевести
разговор в иное русло: - Познакомь меня со своим спутником, Арса.
- А мы с вами знакомы, ведеор профессор. Я только не знал, что ведрис
Арцисса ваша дочь, - проговорил молчавший доселе бородач.
Профессор вскинул лохматые брови.
- Да, да, знакомы, - продолжал гигант. - Я имел честь позировать перед
вашей фотокамерой на заводе Куркиса Браска. Для освежения вашей памяти
позвольте представиться: Рэстис Шорднэм из Марабраны.
Бородатый великан отвесил Вар-Доспигу церемонный поклон.
- Теперь вспомнил. Совершенно верно. Вы Рэстис Шорднэм. Однако... Впрочем,
не смею ни о чем спрашивать... - смущенно пробормотал профессор, во все
глаза рассматривая бывшего токаря.
Тут в разговор вмешалась Арса.
- Он лжет! - сказала она отцу. - Он такой же Рэстис Шорднэм, как и твой
Материон, папа! Он лжет! Это профессор Вериан Люмикор Нотгорн!
- Что за чушь! Вы оба сумасшедшие! - вскричал Вар-Доспиг.
- Ах, ведрис Арцисса, зачем вы говорите об этом?! Прочтите лучше письмо,
которое вам оставил ваш престарелый дядюшка! - с укором произнес Рэстис
Шорднэм (будем его так называть, раз он сам на этом настаивает).
Арса смутилась и торопливо взялась за позабытое письмо. Разорвав конверт,
она вынула листок, на котором старческими каракулями было написано
следующее:
"Милая Арса! Вчера у меня был разговор с представителями Гроссерии. Мне
дан ультиматум, срок которого истекает сегодня вечером. После этого меня,
вероятно, арестуют и предадут суду. Трудно загадывать, чем это для меня
кончится. Но, что бы ни случилось, ты, Арса, должна поступить так, как я
тебе говорил, если, конечно, у тебя не возникнет желания вернуться в дом
отца. Последнее для тебя было бы самым благоразумным, так как в доме
профессора Вар-Доспига ты будешь в полной безопасности. Скоро наступит
развязка всей этой истории. Я уверен, что наш друг Рэ тебя не оставит.
Сейчас я еду на поезде в Марабрану, чтобы встретиться с рабочими Куркиса
Браска и узнать, когда они думают начинать забастовку. Может случиться,
что меня задержат в поезде или в Марабране, так как я окружен агентами
гросса. Поэтому я и пишу тебе эту записку. Если наш друг Рэ ошибся, то
прости и его и меня. В таком случае передай ему, когда он к тебе придет,
что я до конца верил в его честность и ни разу не пожалел о случившемся.
Прощай, милая Арса, не поминай лихом своего старого-престарого дядюшку.
Целую тебя крепко. Нотгорн".
Конец письма Арса читала сквозь слезы.
- Сколько благородства! - прогудел вдруг над ней Шорднэм, успевший через
ее плечо тоже прочесть записку. - Мне даже не верится, что это пишет
двойник моего сознания. Обрати внимание, Арса: даже идя на гибель, он
старается не выдать профессора Нотгорна! Какая честность!..
- Теперь не время восторгаться его честностью! - сказала Арса. - Если вы в
самом деле Рэстис Шорднэм, чему я, впрочем, все равно не верю, вы
отправитесь в Марабрану и спасете моего друга!
- Хорошо, Арса, я поеду за нашим стариком и сделаю для него все, что будет
в моих силах. Но где вас найти потом?
- Я буду в доме своего отца, в Гроссерии...
- В четыре часа на Марабрану летит самолет. Попытаюсь на него попасть!..
До свиданья, Арса! Мое почтение, ведеор профессор!
Через несколько минут Шорднэм уже мчался в наемной машине к сардунскому
аэропорту.

36

- Повтори еще раз, малыш, все сначала! Я что-то туго соображаю! -
озабоченно проговорил Рульф Эмбегер. - Итак, он пришел к тебе сегодня
утром...
- Он пришел ко мне сегодня утром, когда я был дома один! - скороговоркой
подхватил Дуванис Фроск. - Калия ушла к своей подруге, которая живет на
другом конце Аркотты. Как он узнал адрес моего дома, просто ума не
приложу! Вероятно, через адресный стол или раньше еще от Рэ Шкипера. Ну
ладно, пришел он ко мне и говорит: "Вы меня помните, ведеор Фроск?" - "Да,
- говорю, - конечно, помню. Вы, - говорю, - ведеор доктор Канир, который
устроил моего друга Рэстиса Шорднэма дрессировщиком обезьяны у славного
профессора Нотгорна в Ланке!" - "Совершенно правильно", - сказал он и стал
мрачно осматриваться по сторонам, словно он и не доктор вовсе, не ученый,
а судебный исполнитель, пришедший описывать мое барахло за долги. Я
предложил ему сесть. Он сел и молчал еще довольно долго. Потом вздохнул и
говорит: "Я принес вам очень печальную весть о вашем друге Рэстисе
Шорднэме". - "Что такое, ведеор доктор? С Рэ Шкипером случилась беда? Уж
не обезьяна ли эта помяла его?!" - спросил я. "Нет, - ответил он, -
обезьяна тут ни при чем. Эту работу профессор Нотгорн придумал для отвода
глаз. Жаль только, что я поздно узнал о подлинных замыслах своего шефа и
не смог предотвратить несчастья!" Рульф, я был настолько поражен этими
словами, что не сразу нашелся, что сказать. А доктор Канир продолжал: "Я
почел своим долгом рассказать вам о судьбе вашего друга и предупредить вас
и ваших друзей. Возможно, что профессора Нотгорна будут скоро судить за
все его злодеяния..." Тут я не выдержал и закричал: "Что вы мне городите
чепуху о профессоре Нотгорне?! Какой он преступник?! Чем он обидел нашего
друга Рэ Шкипера? Я знаю, ведеор доктор, только одно: профессор Нотгорн
подарил профсоюзу нашего завода два миллиона суремов! Вот что я знаю о
профессоре Нотгорне! Враг рода человеческого не станет дарить рабочим два
миллиона суремов! Это мне доподлинно известно!" Пока я все это высказывал,
доктор Канир так изменился в лице, что я испугался, как бы его не хватил
удар. Он встал и промямлил, как пьяный: "Нотгорн подарил рабочим два
миллиона суремов?! Какой ужас! Теперь Рэстис Шорднэм погиб окончательно!"
С этими словами он пошел прочь, даже со мной не простившись. Ты что-нибудь
понимаешь, Рульф?
- Нет, Дув, я ничего не понимаю! - горестно вздохнул верзила Рульф.
Друзья уже с час сидели в полупустом зале трактира "Золотой Лев", обсуждая
странное и непонятное происшествие.
- Но что могло случиться? Почему Канир сказал, что теперь Рэ Шкипер погиб
окончательно, раз Нотгорн подарил нам два миллиона? Почему Канир не знал
об этом подарке? Ведь он служит у Нотгорна! Да и вообще, какая может быть
связь между миллионами Нотгорна и этим сообщением о гибели Шорднэма?! -
горячился Дуванис, теребя друга за рукав, словно Рульф знал ответы на эти
вопросы, но не хотел их высказать.
- Погоди, малыш, не трещи! Не даешь сосредоточиться и подумать! У меня как
раз наклевывается одна мысль, только я не могу никак поймать ее за хвост...
- Какая мысль?
- Да молчи ты!.. - отмахнулся Рульф и, удостоверившись, что Фроск
угомонился и приготовился слушать, принялся с натугой цедить слова: -
Деньги, которые нам подарил профессор Нотгорн, нам пришлись очень и очень
кстати. Представь себе, Дув, за одни сутки мы успели разработать все
требования, так что через три дня, если владельцы не пойдут на наши
условия, "Браск" остановится. Мы так обрадовались этой возможности, что ни
разу не задумались над простым вопросом: почему, собственно, Нотгорн
преподнес нам эти два миллиона суремов? Мы знали, что Нотгорн великий
ученый, что у него большие заслуги перед нашей страной и народом. Этого
нам оказалось достаточно, чтобы принять подарок без зазрения совести. Но
вот приходит Канир и говорит, что Рэ Шкипер погиб, и картина сразу
меняется. Подарок Нотгорна приобретает совершенно иной смысл. Выходит, что
Рэ Шкипер погиб или должен погибнуть из-за этих двух миллионов! С Рэ
Шкипером что-то случилось, а мы за это получили два миллиона!.. Эти
деньги, малыш, похожи на откуп!
Рульф до конца договорил свою мысль, не повышая голосе, и умолк, мрачный,
как туча. Дуванис был поражен столь ужасным предположением.
- Это невозможно, Рульф... - тихо сказал он.
- Это наверное так! - отозвался Рульф и вдруг, подняв глаза и посмотрев в
зал, заметно вздрогнул и переменился в лице.
По залу от входа в трактир медленно шел высокий худой старик в черном
костюме и в черной шляпе. Опираясь при каждом шаге на бамбуковую трость,
он направлялся прямо к столу, за которым сидели Эмбегер и Фроск. Глаза его
издали впились в друзей и полыхали при этом, как два черных факела.
- Рульф, кто это? - шепотом спросил Дуванис.
- Не узнал? Плохо читаешь газеты, малыш! Это сам профессор Нотгорн
пожаловал к нам в гости! - глухо проворчал он и сжал свои могучие кулаки.

37

Старик подошел вплотную к столу и сказал резким металлическим голосом,
словно ударил в надтреснутым колокол:
- Здравствуйте, ведеоры Эмбегер и Фроск! Разрешите старику Нотгорну