Чтение 26–й страницы книги ~Тени под землей~

телескопы и другие приборы. Изобрели аппараты, чтобы видеть сквозь дерево,
камень, живое тело. Телевизор позволяет нам видеть то, что делается за
сотню километров от нас.

Чтобы лучше слышать, человек выдумал телефон и радио. Он слышит голос
издалека, за многие тысячи километров. Он изобрел чувствительные микрофоны
и усилители, с их помощью можно слышать даже, как растет трава. Он создал
звукозапись, чтобы услышать то, что сказано вчера.

Человек изобрел термометры, показывающие сотые доли градусов, пирометры
для измерения температур в печах, где плавится сталь. Он выдумал
специальные индикаторы - аппараты, определяющие шероховатость
поверхностей, для того чтобы усовершенствовать наше чувство осязания.

Мы с каждым годом все больше вооружаем наши чувства. Хитроумные приборы
делают наше зрение все острее, слух тоньше, осязание чувствительнее.

Но кто скажет, что мы стали сильнее чувствовать запах или вкус?

- Почему такое пренебрежение к этим двум человеческим чувствам? .
спрашивал я слушателей.

Уверенный, что слушатели не могут мне возражать, я уже совсем осмелел и
докладывал так, будто привык это делать ежедневно.

- Оставим в стороне чувство вкуса, - говорил я. - Здесь человек не
пользуется приборами. Опытный дегустатор по глотку вина уверенно
определяет его тип, может назвать сорт винограда, из которого оно сделано,
год урожая и даже указать местность, где этот виноград вырос. Это
настоящее искусство, так же как и дегустация чая, табака, сыров и так
далее. Здесь не всегда помогут приборы.

А что вы скажете о чувстве обоняния? Оно у нас в полном пренебрежении.
Мы его почти не используем в нашей жизни для каких-нибудь серьезных целей,
если не считать такой отрасли хозяйства, как парфюмерия. Но разве это
чувство не нужно человеку? У нас удивительно беспомощно чувство обоняния.
Оно очень слабо развито, примерно как у курицы.

В зале прошелестел смех. Я поднял руку, как бы призывая к вниманию, и
снова заговорил:

- Прошу извинения за этот пример, не совсем обычный для научного
доклада, но в данном случае я пользуюсь точной терминологией: да, именно,
как курица или другая птица, мы можем, чувствовать запах и в этом
отношении далеко отстаем от многих животных, обладающих весьма совершенным
чувством обоняния. Только птицы, обезьяны и лягушки имеют такое же слабое
обоняние, каким природа наделила человека.

Для нас совершенством кажется чутье собаки. Мы с завистью говорим: "У
него собачий нюх".

Мы так мало придаем значения обонянию, что даже не придумали названия
человеку, который вовсе лишен этого чувства, а таких, кстати, довольно
много. Мы говорим "слепой", "глухой", а как назовем человека, утратившего
чувство обоняния? Мы ничего достоверно не знаем о физической природе этого
чувства. Существует несколько теорий: одни ученые говорят, что мы ощущаем
запах благодаря механической бомбардировке нервных клеток в нашем носу
частицами пахучего вещества, легко улетучивающимися и потому обильно
рассеянными в воздухе. Другие утверждают, что это химическая реакция между
молекулами пахучего вещества и протоплазмой нервной клетки. "Нет, ничего
подобного, - доказывает третий ученый, - это молекулы пахучего вещества
воздействуют на клетки особыми внутримолекулярными колебаниями, вызывая
явление резонанса!"

Мы практически проверили эти теории, поставили сотни экспериментов и
сейчас можем продемонстрировать новый прибор, который назвали "СЛ-1" или
"Усилитель запаха".

Я поднял с пола чемодан из желтой кожи, поставил его на письменный стол
и продолжал:

- Наше обоняние несовершенно, однако должен сказать, что нос человека
все же весьма чувствительный орган при всех его недостатках. Никакими
приемами химического анализа нельзя определить одну двадцатипятимиллионную
грамма пахучего вещества в литре воздуха. А между тем эту ничтожную
примесь ощущают клетки слизистой оболочки нашего носа.

Но этого нам кажется мало. Аппарат "Усилитель запаха" обладает, - тут я
попросил извинения за не совсем научную терминологию, - чутьем собаки,
увеличенным в двести раз.

А как известно, собаки различают по запаху металлы и многие другие
вещества.

Вспомните, что во время минувшей войны собаки обнаруживали по запаху
тола мины, закопанные в землю. Даже несовершенное человеческое обоняние
может отличить медь от железа, мы не спутаем запах медного пятачка и запах
лезвия ножа. В данном случае речь идет о запахе окислов этих металлов.

Мы живем в мире запахов, но знаем лишь немногие. Мы их просто не
замечаем, хотя каждое вещество и даже каждый предмет обладает своим
особым, неповторимым запахом. Это свойство позволяет нам различать сорта
дерева, материи, строительных материалов. Вспомните, как пахнет глина,
известь, мел?

Усилив свою способность воспринимать запах и умея точно анализировать
его, человек несоизмеримо расширит границы познания. Перед ним как бы
заново раскроется мир. Он воспользуется поистине новым чувством, которое
не только поможет ему изучать тайны земных недр, но и многие неясные еще
для него особенности животного и растительного мира...

Я мог бы фантазировать без конца, так как твердо верил в будущее нашего
аппарата, к тому же перестал смущаться, чувствуя внимание аудитории, но
мои мечтания прервал директор института.

- О перспективах потом, - сказал он, - вы ничего не сообщили об
устройстве прибора.

Замечание было вполне справедливое, оно сразу мне напомнило, что я
говорю уже долго, а самого главного еще не сказал. Перейдя к объяснению
принципа работы "СЛ-1", я прежде всего рассказал, как он устроен.

- В нашем приборе, - говорил я, - с двух сторон имеются решетки. - Тут
я повернул чемодан, чтобы их все видели. - За решетками находятся
всасывающие рупоры, через них компрессор засасывает воздух. Вот в этих
камерах, - я открыл крышку чемодана и указал на овальные блестящие
коробки, - воздух сжимается. Здесь концентрируются все запахи, которые
улавливаются правым и левым рупорами. Сквозь камеры пробегает тонкий, как
волосок, луч света и падает на фотоэлементы, расположенные сзади камер.

Все это я демонстрировал не только на аппарате, но и на чертеже.

- Теперь о самом принципе, - торжественно заявил я. - Известно, что
учеными открыта способность рассеянных молекул различных веществ поглощать
ультрафиолетовую часть светового спектра. Но ведь эти находящиеся в
воздухе молекулы разных пахучих веществ мы воспринимаем как запах.
Установлено, что каждый запах, или, точнее, рассеянные молекулы каждого
данного вещества, обладает способностью поглощать световые волны только
определенной длины.

Вот на этом принципе и построен селектор - та часть прибора, которая из
множества запахов, окружающих нас, отбирает только один искомый.

Среди моих слушателей, как я уже говорил, были представители разных
специальностей, поэтому я хотел возможно яснее рассказать о принципе
работы "СЛ-1", так, чтобы он был понятен и биологу, и физику, и просто
грамотному человеку.

Я показывал основные детали нашего аппарата, - Смотрите, - говорил я,
берясь за ручку шкалы. - Сейчас я поворачиваю дисковое устройство,
состоящее из сотен миниатюрных призмочек, расположенных по кругу.
Настраивая аппарат на требуемый индекс, я прохожу, как по диапазону
приемника в поисках станции. При этом то одна, то другая призмочка
пересекает световые лучи, направленные на фотоэлементы.

Далее я рассказал о том, что в отделе оптики нашего института доктором
технических наук Голубевым разработаны особые призмы, которые пропускают
только строго определенную часть спектра. Каждая такая призмочка
пропускает узкий пучок света одной какой-нибудь волны, поглощаемой тем или
иным запахом. Предположим, я ставлю ручку шкалы на индекс КР-848, что
соответствует нефти. Если в одной из камер среди многих миллиардов
различных молекул находятся молекулы нефти, то свет от лампочки будет ими
поглощен и через фотоэлемент пойдет ослабленный ток.

Эти ничтожные изменения тока усиливаются в миллионы раз многоламповыми
радиоусилителями и подаются на отклоняющую систему электронно-лучевой
трубки, на экране которой и появляется синий луч. Ток, приходящий от
правого усилителя, от правого рупора прибора, отклоняет светящийся луч на
экране вправо, а от левого усилителя - влево. Значит, если запах приходит
справа, то и луч будет указывать именно в эту сторону.

Всасывающие рупоры направлены несколько книзу, поэтому аппарат хорошо
чувствует запахи на земле. Это обеспечивает точную направленность прибора
при поисках, например, полезных ископаемых.

- Не буду отвлекать вашего внимания на всем известные особенности
электронно-лучевой трубки, когда в зависимости от напряжения увеличивается
светящаяся черта, - продолжал рассказывать я. - Это явление мы
использовали в "СЛ-1", где при большой интенсивности запаха луч
увеличивается по длине.

Я говорил еще долго, чертил схемы, приводил формулы. Конечно, я не мог
рассказать обо всем. Да и не ждали от меня собравшиеся ученые, чтобы я
поведал им долгую историю создания аппарата, историю бесконечных поисков,
в которой успехи слишком часто сменялись разочарованиями. Я не хочу
говорить о какой-то особой стойкости моих друзей, о жертвенности в науке,
когда ради нее ученые забывают все на свете, не спят, не обедают и не
улыбаются. Мы работали, как все, дружно и упорно.

Идея аппарата, правда, еще очень смутная, впервые появилась у меня.

Дальнейшую работу мы вели все вместе. Андрей делал расчеты, я
конструировал, Валя занималась измерениями и исследованиями деталей.
Потом, когда первый макет аппарата был собран, Андрей в стремлении к
исчерпывающей точности начал исследовать молекулы всех веществ, которые
только попадались ему на глаза.