Чтение 26–й страницы книги ~В простор планетный~

Он стал придвигать все ближе и ближе лучи фар, ощупывая пространство. И
вдруг... луч под тупым углом ушел вниз. Машина стояла почти в метре от
обрыва.

Путь был разорван на расстоянии не более трех метров. На худой конец
машина могла бы перескочить их. Надо ли? Провал, может быть, более
интересный объект для исследования, чем продолжение коридора.

Однако как его обследовать? Будь это на Земле, Василий не задумался бы
спуститься туда. Но здесь нельзя предпринимать никаких рискованных шагов
без разрешения Штаба освоения. Стало быть, и перепрыгивать через провал
тоже не следует.

Шотиш и Василий вышли из машины и осторожно приблизились к провалу.
Платон остался в вездеходе для связи со штабом.

- Выключи-ка фары, - попросил Василий.

Наступила непроглядная темнота. Стали вглядываться вниз. Там та же
тьма, ничего не видно.

Вдруг Василий зашатался. Шотиш подхватил его и инстинктивно отодвинул
от провала. Но тут же почувствовал, что и сам еле держится на ногах.

Преодолевая внезапную слабость и затемнение сознания, он втянул Василия
в машину. Тягостное ощущение не проходило.

- Мне плохо, - глухо сказал Платон, - не пойму...

- Обратно! - с трудом выговорил Шотиш и потерял сознание.

Группа Сергея летела над горной местностью в маленьком, хорошо
оборудованном исследовательском самолете, снабженном защитным футляром из
прочного жаростойкого материала. Вел его Карл Холмквист.

Бросались в глаза резкие, острые очертания. Уступы, нагромождения скал
выглядели своеобразной лестницей, ступени которой не соединялись между
собой. У самого края равнины возвышался почти правильный ряд невысоких
конусообразных скал. Дальше, через несколько десятков метров, еще скалы
такой же формы, но гораздо более высокие. И опять ровное место - десятки
или сотни метров, а за ними снова скалы, но уже не меньше полукилометра
высотой.

И так, чередуясь с ровными участками, шли конусы, каждая гряда выше
предшествующей. Вершины самых дальних терялись в облаках.

Карл остановил машину, она повисла неподвижно: лететь дальше было
незачем.

Вершина каждого конуса представляла собой небольшую скалистую площадку.

Оставалось только выбрать достаточно ровную и просторную и не слишком
высокую, спуститься на нее и тщательно обследовать.

- Сядем... хотя бы вон на тот конус, - сказал Сергей, - мне кажется,
там есть кое-что подходящее.

Однако при ближайшем рассмотрении выяснилось, что задача не так проста.

Конусы стояли почти ровными рядами, между которыми, как и между
конусами каждого ряда, были большие, разрывы. Склоны очень круты.
Намеченная было площадка оказалась узкой. Машину на нее кое-как посадить
можно, но тогда останется слишком мало свободного места, людям удержаться
будет трудно.

- А ведь это вовсе и не страшно, друзья! - воскликнула Милдрэд. - Здесь
нет ни льда, ни снега. Страховаться на склонах можно.

Она вопросительно взглянула на Сергея.

Но прежде чем он успел ответить, произошло то, чеговсегда можно было
ожидать на Венере и что всегда происходило неожиданно.

Внизу, глубоко под почвой, загудело, потом загрохотало, на глазах
ошеломленных участников экспедиции один из конусов обвалился, за ним
другой... Грохот обвала и подземный гул слились в оглушительный гром.
Густое облако пыли, словно дым, поднялось над местом обвала. Карл отвел и
немного выше поднял машину. Казалось бы, уже можно было привыкнуть к
разгулу стихии на этой планете, и все же люди с изумлением и даже страхом
смотрели, как на их глазах меняется пейзаж.

Между двумя горными конусами вспучилась бурая поверхность почвы, затем
вдруг взорвалась, словно туда попала бомба. Раскрылась воронка, она росла
с неописуемой быстротой и скоро превратилась в кратер, изрыгающий пламя и
раскаленные камни.

Карл начал отводить машину. Однако сделать это было непросто. Камни
летели во все стороны, красное облако раскаленных газов стремительно
расширялось.

Пожалуй, можно было не опасаться, что тысячи градусов охватившего
машину огненного облака повредят ее оболочку. Но камни! Если даже один из
миллиона летит с силой, способной пробить ее...

Хоть кабина и прозрачна, но видимости нет: машина потонула в пылающем
багровом тумане. Это не страшно: приборы видят много лучше человеческого
глаза. Страдает слух. Камни градом бьют в корпус машины, и каждый удар
болезненно отражается в ушах людей, тяжело бьет по нервам.

Скорей бы выбраться из опасной зоны! Машина сама идет осторожно,
автоматически обходя еще уцелевшие горные пики.

Наконец опасное облако осталось позади.

Что там творится! Число конусов заметно уменьшилось. Не один, а
несколько кратеров зияют между ними. Вон тот, самый большой, - наверно,
"старший", возникший первым. Внизу дым и ослепительное сияние, из кратеров
текут огненные реки.

Доживут ли остальные конусы хотя бы до завтра?

- Ну, вот, - сказала Милдрэд, отведя взгляд от удаляющейся картины
разрушения, - не пригодились мои альпинистские навыки.

- Еще понадобятся, - возразил Сергей. - Но не здесь... Здесь, пожалуй,
и гор-то не останется.

Как бы в подтверждение его слов, еще два конуса обрушились, грохоча.

Пылающее облако раскаленных газов все расширялось. Но машина была уже
за пределами его досягаемости и продолжала уходить, заметно ускорив
движение.

Грохот доносился слабее. То ли он в самом деле затихал, то ли его
приглушало увеличивающееся расстояние. Но вдруг раздался один короткий,
страшный удар.

И тотчас же повторился с еще большей силой, а затем удары слились в
непрерывный оглушительный гул. И как ни странно, чем дальше машина уходила
от нового вулканического очага, тем гул раздавался все сильнее.

Мгновенная вспышка, мертвенно-бледная и в то же время ослепительная,
разъяснила, в чем дело: началась гроза. Блеск не слабел, молнии загорались
одна за другой без перерывов, и беспрерывно грохотал гром, куда более
грозный в этой плотной атмосфере, чем в земной. Облака нависли еще ниже,
самолет шел уже в их гуще и весь был окутан дрожащим, неугасающим
фиолетовым светом, словно плыл в море огня, смешанного с густым туманом.
Сергей поглядел на своих спутников. Они реагировали по-разному. Карл
сосредоточенно следил за навигационными приборами, за автоштурманом,
прокладывающим на карте трассу движения машины, за приемником маячного
луча. Девушка тоже молчала, но тревожно озиралась. В первый раз в жизни
она попала в такую переделку. Подземная и атмосферная стихии объединились,
чтобы дать потрясающий спектакль.

Все-таки звукоизоляция помогала, в какой-то мере она смягчала грохот.

Перекрывая его, Сергей обратился к Милдрэд:

- Не забывай, что электромагнитное поле надежно защищает машину от
молний.

Но и самому Сергею было жутковато: одно дело - трезвое понимание
происходящего, а другое - эмоциональное восприятие. Картина такая, что
могла бы вывести из равновесия самого твердого человека.

Настроение у Сергея, как и у обоих его спутников, было далеко не
блестящее:

их группе так и не пришлось выполнить задание. Местность оказалась явно
не подходящей для станции озонирования. Бешено разыгравшиеся вулканические
силы, возможно, разрушили все вершины, которые они ранее вытолкнули на
поверхность.

В течение следующего земного дня от Жана поступали в штаб
успокоительные сообщения.

И вдруг на третий день прозвучал тревожный звонок, на экране показался
Жан.

Лицо его было так страшно, что дежурная радистка сразу поняла:
произошло несчастье. И только спросила сдавленным голосом:

- Кто?

- Герда. Срочно самолет, ее надо в больницу, и лучшего хирурга...

Что же произошло в лесу?

Едва группа Жана отошла на несколько шагов от опушки в глубь леса, как
сразу же убедилась, что дальше пути нет: деревья стояли почти сплошной
стеной.

Стволы идеально прямые, почти все одинаковой толщины и высоты -
примерно полметра в обхвате, высотой метров тридцать.

Как ни трудно давалось продвижение вперед, никто и не подумал об
отступлении. У лесных путешественников имелись круглые аккумуляторные
алмазные пилы. Даже они с трудом прорезали стальной твердости кору,
покрывающую стволы. С древесиной, хотя тоже очень твердой, было уже куда
легче, но от коры пилы быстро тупились.

- Если так будет дальше, то хватит ли у нас алмазных насадок да и
аккумуляторов? - забеспокоился Джек.

- Думаю, хватит, - отозвался Жан. - А не хватит - тоже не беда,
кто-нибудь по готовому проходу вернется в дом за добавочными, не так ли?

Прошло несколько часов, прежде чем удалось заметно углубиться в лес.

Странный и жуткий был этот лес.