Чтение 26–й страницы книги ~Зима 001~

- Ах ты, с-с-с... - прошипел Топорков, поднимаясь со стула.

- Я этого не сделаю, обещаю.

- Если ты!.. - Он задохнулся и тяжело откинулся на спинку. - Если ты его
хоть пальцем!..

- Сказала же! - прикрикнула Маришка. - Все будет нормально. И с
журналистами... Кому это надо? Журналисты! Но дайте же ему доступ!

- Эй! - очнулся Егор. - Что еще за нулевой вариант? Вы совсем заифались?!

- Вот так вот, Соловьев. Выбирайте, с кем дружить. У Запада для вас
большой пряник припасен. И ба-альшой кнут.

- Егор, я не то... - смутилась Маришка. - Это не я...

- Ставки высокие, Соловьев. Очень высокие.

- Сам вижу, - буркнул Егор. - Теперь все вижу. Доступ даете или нет?

- Под моим контролем, - сказал Топорков и исчез.

Стена разбилась на квадратные ячейки меню. Маришка торопливо опустилась
на пол и, облазив всю комнату, протянула Егору пульт.

- Только молчи, выдра, - предупредил он. Она закивала и, жалко
улыбнувшись, присела на краешек кровати.

Егор откинул на пульте клавиатуру и начал вводить фамилии. Кнопки были
маленькие, какие-то скользкие - он постоянно путался и нажимал то соседнюю,
то сразу две.

- Можно я? - робко молвила Марищка.

- Валяй.

Он передал ей книгу и пульт, а сам попробовал напрячь мозги.
Сосредоточиться не получалось. Его отвлекало присутствие Маришки, отвлекало
незримое участие Топоркова, такой же сволочи, как и она. И еще - весь Восток
и весь Запад, вся эта подлая игра в противостояние. Егору мешал думать весь
мир, и особенно - список, в котором он значился под номером шестьдесят
четыре. Цифра не плохая и не хорошая. Аккурат в серединке.

- Готово, - тихо сказала Маришка и опять отодвинулась на уголок.

Практически идеальная жена, отметил Егор. Всего-то и требуется - угроза
для жизни. Зато в семье согласие.

Он повертел пульт, наугад потыкал в меню и, пожав плечами, задал общий
поиск. Вместо ответа на экране возник кислый Топорков.

- Я вам волю дал, чтобы вы способности свои проявили, фантазию.
Перебирать вслепую любой дурак может. Мы уже смотрели. Ни в одном учреждении
Восточного материка этого списка не заведено.

- Но, как любые дураки, все же посмотрели.

- Соловьев!.. Немного повежливей, прошу вас. Также мы проверили все базы
данных на половину списка, потом на треть... Сейчас в разработке десять
процентов. Хотя бы двенадцать фамилий где-нибудь найти. Это, как вы
понимаете, очень долго. Здесь совпадения будут, но - именно совпадения. Путь
сам по себе тупиковый. Шевелите мозгами, Соловьев, вам это нужнее. Я - что?
Я в черную папку новый листок положу, и все.

- Черная папка? - переспросил Егор. В сознании мелькнула какая-то догадка
- тоже черная. Настолько, что и хвататься за нее не хотелось. И думать о ней
было противно. Противно и страшно.

- Сергей Георгиевич, вы давно эту папку завели? Вернее, эти. Эти папки.

Топорков выразительно глянул на Маришку, но все же ответил:

- Когда мы не смогли предотвратить первую смерть. Тогда и завел.

- Продолжайте, Сергей Георгиевич. Вы же поняли, что я имею в виду.

- Да, Соловьев, это правда. Мы не в силах кого-либо спасти. До сих пор
нам этого не удавалось. Ни разу.

Маришка спрятала лицо в ладони и, раскачиваясь, завыла.

- Коллега, не спешите себя оплакивать. Пока еще не доказано...

Егор тяжело посмотрел ему в глаза - Сергею Георгиевичу, как никому
другому, было известно, что сигнал с Земли не предупреждает, а лишь
констатирует.

Они умрут - сто двадцать два человека. Сегодня или завтра. Вместе или
поодиночке. Но - почти со стопроцентной гарантией. И фирма их не защитит. Да
и не за этим ее создавали. Фирме поковыряться интересно,
вникнуть-разгадать-доложить. А список... что список? Приобщат к делу.

Егор помассировал веки и, проморгавшись, махнул Топоркову рукой. Тот
безропотно покинул канал, и на экране вновь повисло активное меню.

- Если списка нигде нет, - задумчиво произнес Егор, - то формально нас
ничто не объединяет. В данный момент не объединяет, это важно.

- Может, каждый сам по себе? - спросила Маришка. - Кто от инфаркта, кто
под машину...

- Тогда зачем всех в кучу?

- Просто даты сходятся. Мы же не в алфавитном порядке.

- В том-то и дело. Нет, система определенно есть. Увидеть бы ее... Скоро
мы окажемся в одном месте, и...

- Вот уж точно!

- Я не о том. Нас всех убьет одно и то же. Для этого нам надо собраться.
Соберемся мы, допустим, на площади...

- Никуда не пойдем, - отрезала Маришка.

- ...или в этом доме. Нет, ерунда выходит. Единственная приличная версия
- катастрофа, и то... Что с нами случится-то? Как будто эти катастрофы три
раза в неделю... Когда была последняя, ты помнишь?

- Года три назад.

- Во. Самолеты каждый день не па...

Егор осекся и обернулся на Маришку - та раскрывала рот, но сказать ничего
не могла.

- Списка нет, потому что билеты еще не проданы, - заключил он. - Какой
рейс? Из Дебрянска?

- Мы... имена же!.. Я в списке значусь под фиктивным, ты - под
настоящим...

- Ты кого обмануть-то хотела? Их?! - Он поднял брови к потолку. - Рейс!

- Дебрянск - Вормс. Вылет... не знаю. Но надо было успеть сегодня.

Егор вошел в городскую информ-систему Дебрянска и разыскал аэропорт.
Дальше справочной его не пустили. Он хотел переключиться на Топоркова, но
тот сам уже обо всем позаботился.

На экране развернулась внутренняя сеть: схема рулежек и основных полос,
график заправки, кассовые отчеты и еще десяток разделов, вторжение в которые
сулило как минимум штраф.

Егор добрался до пассажирской службы и запросил информацию по дальним
рейсам. Последний самолет, отправлявшийся ровно в полночь, садился в Вормсе.
Билетов на него было продано только девять штук. Винникова, Бугров и прочие,
все фамилии - из книги.

Девять человек из ста двадцати двух. Аналитики фирмы их не заметили бы,
они ищут двенадцать. Пока купят еще три билета, поиск уже наверняка
закончится. Когда купят еще сто, совмещение списков станет очевидным, но,
как знать, будет ли в запасе время, чтобы перехватить самолет в аэропорту.

- Похоже, вы их спасли, - растерянно сказал Топорков. - Что ж, рейс мы
отменим. Проследим, чтоб все эти люди находились подальше друг от друга.
Значит, Дебрянск - Вормс? Я мог бы и сам додуматься. Вы же в списке - рядом,
на соседних местах. Вормс, красивый город... Оттуда - в Блэкхилл? В
центральное отделение... э-э... вашей туристической компании?

Ответа Топорков не требовал. Повернувшись в сторону, он приложил к горлу
большой палец и что-то сказал - явно не им.

Маришка с опаской посмотрела на дверь и передвинулась к изголовью,
подальше от прихожей. В ту же секунду раздался стук - тихий, можно сказать,
тактичный.

- Заходи!

Голенко, по-прежнему в черной рубахе, ступал мягко и осторожно, словно по
стеклу.

- Не кушаете? Не помешал? - ласково спросил он. За дверью слышалось
шуршание и позвякивание. На этот раз курьер явился не один.

- У вас все с собой?

- А что у нас... - равнодушно сказала Маришка. - КИБ и два плаща.

- Ну и отлично.

Степан неторопливо, с томлением, достал из поясного кармана трубку и
выстрелил. Над кроватью повис тонкий дымный след. Не зная, что делать, Егор
прижал к себе книгу и склонился над Маришкой.

- Не надо, не поднимай, - сказал ему в спину Голенко. - Сами донесем.

Потом что-то щелкнуло, и Егора потащило вперед, лицом на подушку. Дышать
стало нечем, но это вроде бы не тревожило.

Все вокруг засыпало и успокаивалось.

Август. 9

Тела не было, сознания тоже. Егор парил над огромным шаром из темного
льда и созерцал - на большее он был не способен. Шар медленно вращался
навстречу и открывал новые глыбы, новые покореженные железки, новые
выжженные прогалы. Все эти куски прошлого были похожи один на другой, и
Егору казалось, что Земля, как головоломка, составлена из одинаковых
фрагментов. Внизу проплыла ровная береговая линия, и он замер над свинцовым
океаном. Видимое движение пропало.

Егору стало смертельно тоскливо. Он захотел пошевелиться, и океан
стремительно полетел куда-то назад. Вокруг клубилось, притягивая и пугая,
мутное небо.

Последнее, что он разглядел на свинцовой поверхности, - слова. Крупные и
четкие, как в книге. Запомнившиеся почему-то сразу.

ПОСТОРОННИЙ ПОД ВОДУ

КОНЕЦ КОМАНДЫ

Маришка тогда спросила: ?Прямо в голову послания получаешь??

Может, и так. Уже.

Егора перевернули на спину и насильно разлепили веки. Перед глазами стоял
все тот же свинец. Какие здесь, однако, потолки...