мужей заждались, матери все глаза исплакали, сынов ожидаючи. Разойдутся
полки да дружины по домам, а тут ворог и нагрянет. Чем держать его будем?
Против такой-то силищи кто сам выдюжит?
Он вновь обратился к нам: - Субедэй за ваши жизни клянется полон вернуть, а
его нынче в Орде тыщ до трех будет. Да божится, что уломает Чингисхана не
ходить впредь на землю русскую.
Окиян-море.
куш?
отдавать! - раздалось где-то совсем близко.
голос слышен. То Святополк Туровский. Молодой еще да горячий. А может,
надеется в своих лесах да болотах отсидеться?
разделявших его точку зрения.
Что это вы тут рюмаете, точно вас батогами всю ночь гоняли! В своем ли вы
уме, али белены объелись? Прав Святополк. А коли в завод у вас пойдет людей
своих злому ворогу передавать, то кто с вами-то останется? Оттого наши рати
за нас и стоят, что и мы за них жизни свои не жалеем. Ведовством да
лукавством Субедэю глаза отвести нужно, а не выдавать. А уж коли спрятать
их надо ненадежнее, пускай ко мне в Юрьев идут. Такие справные витязи там
ныне нужны.
него и говоришь. Мы же о всей земле русской печемся.
Дожидайтесь-ка покуда тут. Когда совет закончится, отец с вами говорить
желает.
объяснять, что мы хотели уйти в Хорезм в связи с окончанием командировки,
явно не стоит. Оно, конечно, чистосердечное признание смягчает вину, но
боюсь, что после такого смягчения земля нам будет пухом. Так что на выбор:
то ли у нас с тобой был острый приступ лунатизма, то ли мы, на свой страх и
риск, будучи в состоянии глубокого душевного замешательства и алкогольного
изумления, решили похитить из вражеского лагеря Субедэя. Потерпевший Б.
взялся провести нас к нужному шатру, да по дороге наткнулся на стрелу.
Откуда они здесь вылетают, как мы помним, выяснить не удается. Может, она
вообще, в связи с приближающейся осенью, летела в теплые страны. Как тебе
план?
дебатами князья начали расходиться по своим дружинам. Однако кое-что можно
было утверждать определенно: ни одна страховая фирма по результатам
завершившихся торгов не взялась бы страховать наши жизни и здоровье даже на
самую мизерную сумму.
все. Отец вас ждет.
как туча.
Рассказывайте, что вы там накуролесили?
наших терзаниях по поводу нелюбви князей, о мысли похитить вражеского
полководца, о неудачной ночной вылазке, да так красиво, что не знай я
истинной подноготной произошедшего, глядишь, и поверил бы его словам.
Старший Муромец кивал головой да изредка криво усмехался. Мне же оставалось
только удивляться, когда успел Лис придумать такую складную байку. Переходя
из уст в уста, она, безо всякого сомнения, имела шанс стать непреложной
истиной для позднейших историков этого мира.
Что дальше делать думаете? Слыхали небось, чего князья да бояре чают.
Владимир. Что думаете, как мне быть? Может, вы подскажете.
полон перебьет, а следующим летом его уже вновь в земле русской ждать
придется. Но выдавать друзей - дело для витязя незнаемое. Да и не
по-христиански это, прах его побери.
устроим татарве каверзу. Казним вас на глазах у поганых.
радовал. Гибель от рук сотоварищей была бы, конечно, куда как менее
мучительной, но, честно говоря, она вовсе не входила в наши планы.
сладко-то на казнь идти? А вы как думали, вам за убийство Чингисханова
внука пирогов с вишней напекут? Ну да ништо, - он смягчился, сводя слова
свои в усмешку, - казним мы вас только для виду. На самом же деле
выбирайте: то ли в Юрьев отправляться, очень вас князь Олег к себе кличет,
то ли за море.
сложилось. А нынче во как... А в самый бы раз вам, люди вы надежные да
известные. Когда б такое не учинили, лучше вас, поди, и не сыскать.
Император Фридрих ее за своего сына Людвига сватает. Путь не близкий и
опасный предстоит, тут нужны люди не только храбрые, но и места знающие. А
женитьба эта нам во как нужна. - Володимир Ильич приставил ладонь к горлу.
- За ней и торговля знатная, и поддержка против ливонцев. Да и императору в
том польза немалая. Он наконец в крестовый поход собрался. Ему спину от
Лиги северных баронов защитить надо.
девицу к суженому в лучшем виде доставим.
тянулась мимо нас подобно похоронной процессии, идущей за телами двух пока
еще несостоявшихся покойников. Чуть поодаль во главе нукеров восседал на
покрытом ковром коне сухой, как анчар, и такой же мрачный Субедэй.
Окружавшая нас стража гарцевала в ожидании заветного сигнала. Знатным
витязям не стали связывать руки, так сказать, из уважения к былым заслугам,
но охрану приставили, в прямом смысле слова, отборную.
Володимир Ильич, на полторы головы возвышавшийся над окружавшими его
князьями и воеводами, поднял руку, подавая знак начать нашу передачу.
как раз и подвернулся случай проверить, увязалось ли за нами
Горе-злосчастье.
охраннику.
дротиков (сулиц)] моей "жертвы" острую сулицу и с размаху вонзил ему в бок.
Стражник зажал рану руками и начал заваливаться на сторону. Его внезапно
перепугавшийся конь широким галопом помчал в степь, позволяя всем и каждому
созерцать свисающее тело с торчащим в боку древком.
и, отгоняя взмахами плети пытающихся приблизиться, помчались в сторону
Калки, вверяя жизнь резвости своих жеребцов.
завернуть, отрезать от берега коварных беглецов. От лагеря наперерез нам на
огромном гром-коне скакал могутный Илья Муромец, вздымая меч на отлет для
решительного удара. Но вот, повинуясь неслышной команде, упустившие нас
стражи потянули луки из саадаков [Иначе: налуч], и запели стрелы каленые
свою тихую смертную песнь. Вот одна ударила в спину Лиса, вторая...
раскинул он руки, словно в последний миг силясь обнять весь белый свет, и
упал в густую траву, скрываясь от моих глаз.
Володимирович по прозванию Муромец. Молнией сверкнул его меч, и покатилась
отсеченная голова, пятная кровью алою степные ковыли...
человека, привыкшего к европейским спидвеям, и вовсе почти не трогалась с
места.