теплой трубы.
***
Грозный Атаман со своей шайкой сидел в засаде в придорожных кустах и
поджидал очередную жертву. Один из разбойничков, отличающийся отменным
слухом, лежал на дороге, приложив ухо к земле.
никого не грабили, куды ж это годится?!
убивать. - И, спохватившись, добавил: - Токмо справедливости ради.
дырявом кафтане с чужого плеча.
Ради всеобщего счастья и все такое, чтобы, понимаете, все равны.
мужских сапогах и цигаркой в зубах.
ржавых кухонных ножей. - Всем приготовиться, а то получится опять как в
прошлый раз!
рукой длинный разбойник, но тут из-за поворота выскочила позолоченная
карета, запряженная тройкой белых коней. Слухач едва успел соскочить с
дороги.
Петрович, пробираясь к двери кареты, пока его подчиненные держали за уздцы
коней.
карманы кучера.
кожаных перчатках и в широкополой шляпе с пером, надвинутой на самые глаза,
так что виднелись лишь концы длинных усов.
наконец-то будет нам славная пожива... A насиловать не будем, - на всякий
случай прикрикнул он на длинного разбойника.
негромким, чуть мурлыкающим голосом.
понятно?
услугам. - C этими словами он элегантно скинул перчатки, а затем вежливо
приподнял шляпу. На Петровича глядела огромная морда белого кота.
намертво вцепилась ему прямо в нос.
верных разбойничков, конечно же, рядом не оказалось - все они
предусмотрительно рассыпались по кустам.
Длиннорукий со свечкой в руке, а другой рукой он тряс Петровича за плечо.
Меж тем комната Петровича наполнялась королевскими слугами.
терпеливо объяснял им Длиннорукий. - Можете идти спать.
Виктор. Он был в халате и ночном колпаке.
сладко зевнул. - Я ночую в другом конце замка, и то проснулся.
мне прямо в морду вцепился. A его только малость пограбить хотел. Что у
меня, казенная морда, что ли...
Виктор. - Еще одна такая выходка, и отправлю вас на конюшню!
свежие следы когтей с сочащейся кровью.
***
Собрав наемников у себя в комнате, их командир Мстислав Мыльник толкал
речь:
обеспечили. Еще день-два, и нас будут бить по-настоящему. - Мстислав потер
задницу, все еще ноющую после вчерашнего налета на корчму. - Значит так,
братва, рвем когти, пока не поздно. Я свое слово сказал, решайте.
помнишь, как мы сюда попали: еще в Кислоярске завязали всем нам глаза, да и
повезли. Развязали - а кругом эта чертовщина. Ясно, что домой нам отсюда
ходу нет.
и чего похуже!
дальше увидим. Ясно одно: здесь оставаться - верная хана. Значится, так.
Отправляйтесь на болота, я вас прикрою. Если что, валите на меня - мол,
послал на поиски сбежавших. Вопросы есть? Тогда шагом марш.
грязный стакан, неспеша выпил, а затем, надев "форменный" плащ с капюшоном,
пошел в комнату, где обитал князь Длиннорукий.
- так, чтобы "вчерашнее" ненароком не перешло в "сегодняшнее". Встретил он
Мстислава не очень-то любезно:
нынче и все остальные.
насилу вырвался!
буди Петровича, и в погоню. Я им покажу, паршивцам! Плату получают
исправно, а туда же - в бега!..
Размечтался. Ну все, теперь путь свободен.
вечера предусмотрительно оставил открытым.
***
Возвратившись накануне из полной приключений экспедиции по болотам, Василий
заснул как убитый, и даже пирование рыцарей вкупе с приземлением Змея
Горыныча на крышу замка не могли вывести его из состояния крепкого
здорового сна. Зато утром он чувствовал себя необычайно бодрым и готовым на
новые и славные дела. А узнав о прибытии Чумички, детектив, естественно,
тотчас же поспешил в его горницу. Там Василий застал Чаликову и
Покровского, которые живо обсуждали с Чумичкой события последних дней и
планы на будущее. Грендель же, как выяснилось, уже на зорях удалился в свою
хижину.
заметил по этому поводу Иван-царевич.
понесло в королевский замок?
того она столько томилась в лягушечьем облике, не для того мы ее
расколдовывали, чтобы она сразу же сгинула!
присмотреть не мешало бы.
больше тревожит Херклафф: он же ни перед чем не остановится, чтобы вернуть
себе чудо-стекло.
всяких лиходеев себе в помощь, - заметил Василий, вспомнив вчерашнюю
встречу на болоте.
вздохнул Чумичка. - Что с него толку, если мы даже пользоваться им не
можем!
Может быть, мы с Васей поможем тебе в нем разобраться?
добавил Василий.
Натальи Кирилловны, - сказал Покровский. - Скажите, господин Чумичка, вы
не могли бы мне посодействовать с ее освобождением из хрустального гроба?