были одни, так что поводов для ревности не имелось.
о всех преимуществах долгой жизни и о несчастных наших предках, чей век казался
мне мимолетным светлым проблеском во мраке подземелья. Разумеется, долгая жизнь
отсрочила наше свидание с Господом - или, предположим, с Сатаной, но для всех
трех сторон игра обрела новый интерес. Я бы сказал, что игровое поле стало
гораздо просторней, что дает возможность совершить множество грехов и либо
искупить их, не беспокоясь о нехватке времени, либо окончательно предаться
дьяволу. Так что прогресс в генетике и геронтологии только на руку обоим
главным партнерам, что бьются за наши бессмертные души.
порхнула ко мне.
Я видел, что моя Золушка, моя монастырская затворница, превратилась в юную
принцессу, и я знал, что на этом метаморфозы не закончились: еще год-два, и она
станет настоящей королевой.
хихикнула и дернула за рукав.
раздетой перед толпами похотливых самцов... что ты продашь меня в каком-нибудь
рабовладельческом мире... Пусть так, думала я, и знала, что все равно уйду с
тобой. А теперь... теперь... - Шандра задохнулась от смеха. - Теперь я рада бы
раздеться, да ты не позволяешь!
являлась тут модной наукой, и половину моего зверинца расхватали в считанные
дни. Разумеется, не шабнов и не черных единорогов (их завезли с Барсума еще
тысячелетие назад), но оранжевые обезьянки, птерогекконы и прочая живность
пользовались заслуженным успехом. Кое-что я обменял, пополнив свой зоопарк
малакандрийскими экземплярами и памятуя о том, что инопланетные формы жизни
всегда находят сбыт на развитых мирах. Самым ценным из моих приобретений
являлся скачущий сфинкс - здоровенная тварь, напоминавшая кенгуру-переростка, с
крокодильей пастью и могучим двухметровым хвостом.
неутомимостью и невероятной свирепостью, и потому охота на них стала одной из
любимых забав местной знати. Схватка в этих сафари идет с переменным успехом:
охотники мчатся на шабнах и вооружены лучеметами, а сфинксы скачут на своих
двоих и пускают в дело когти и зубы. Они всеядны и страшно прожорливы, так что,
если охотнику не повезет, клонировать нечего. Помните, я говорил о
малакандрийских монархах, любителях таких забав? Ну, теперь вам известно, в
чьем желудке они упокоились.
Вид ее - когти, клыки, хвост и все остальное - не внушал доверия; животные в
зверинце не поняли бы меня, если б я сунул такую тварь в одну из клеток. К тому
же я не собирался делить с ней мясо корабельной коровы - это был совершенно
лишний расход, причем немалый, учитывая ее аппетиты. Я не нуждался в том, чтобы
держать ее бодрствующей и активной. Облик и повадки этих монстров запечатлели
голофильмы, а если б какой-нибудь зоопарк пожелал разжиться таким экземпляром,
я продал бы ткань для клонирования.
хотя три отреза мне пришлось преподнести Его Краальскому Величеству Ван Дейку
Умслопогасу Двадцать Третьему. Ну, что ж, это одна из привилегий царствующего
монарха - принимать дары и благодарить за них парой милостивых улыбок. Но и в
этом случае малакандрийская традиция была достаточно разумной и гуманной:
одаривший монарха не должен был одаривать губернаторов краалей и всяких мелких
чиновников, которым нет числа. Собственно, такие действия грозили бы мне опалой
и изгнанием с планеты, так как дар королю - знак уважения, а все прочие дары -
бессовестный подкуп. Теперь вы понимаете, чем я рисковал, добывая своих шабнов!
том принадлежала Шандре. Я арендовал зал в лучшем из столичных отелей, и ее
первое выступление прошло на самом высоком уровне - хотя потом ее прозвали
Леди-Которая-Не-Раздевается. Возможно, это подбавило огонька к нашему костру, а
может, дело заключалось в другом - в вольном толковании моих речей,
произнесенных на "Цирцее". Если помните, я говорил, что Шандра живет как
принцесса, и, намекнув на благородство ее родословной, не касался фамильных
титулов. Но слова мои были перетолкованы, искажены и перевраны - в том смысле,
что Шандра в самом деле является принцессой, и не откуда-нибудь, а со Старой
Земли! Я отрицал это на каждой пресс-конференции, но репортеры светской хроники
предпочитали мне не верить, интригуя читателей и зрителей невероятными
измышлениями.
своенравием, непокорностью и романтическим складом характера - что и
подтвердила, сбежав из королевского дворца с космическим
бродягой-спейстрейдером. Вторая версия была помягче: согласно ей леди Шандра
покинула престол ради научных изысканий в области онтогенеза, филогенеза и
общей морфологии. Наконец, гипотеза номер три объявляла ее изгнанницей, которой
суровый монарх-отец велел покинуть Землю и маячить перед глазами
тысячелетие-другое, пока не сотрется след ее проступка. Спектр предполагаемых
проступков трактовался весьма широко - от убийства из ревности до мезальянса и
адюльтера.
неподалеку от Малакандры, и мне казалось, что трое малакандрийцев из четырех
должны представлять облик своих ближайших соседей. Но такова человеческая
иррациональность: если хочется, чтобы желаемое стало реальным, рассудок спит и
логика безмолвствует. Ergo, они пожелали принцессу со Старой Земли - и они ее
получили! Хотя бы лишь в собственном воображении.
полную свободу действий и пять процентов с выручки, устроил целое
представление. Он ухитрился собрать коллекцию снобов из всех краалей
Малакандры; речь, которую он произнес перед этой публикой, меня восхитила, и я
записал ее слово в слово - как образчик самого беспардонного вранья, какое мне
доводилось слышать за последние шесть или семь тысячелетий.
повезло, так как Ее Высочество принцесса Киллашандра пожелала одарить наш мир
своим фамильным серебром. Вы спросите о поводах и причинах? И я отвечу вам, что
Ма-лакандра напоминает Ее Высочеству о покинутой родине, об утонченных нравах
королевского двора, об изящных искусствах, процветавших под сенью царственных
башен и стен... Вот их плоды! - Широкий жест в сторону панджебских статуэток. -
Вот малая часть великих земных творений, наследие Ее Высочества принцессы,
завещанное ей благородным отцом, пронесенное через космические бездны на
Малакандру, в наш прекрасный и достойный мир. Малая часть, повторю я, очень
малая - на всех вас не хватит! Ибо принцесса не может расстаться со всеми
своими сокровищами, а эти, - новый широкий жест, - предлагает вам не ради
наживы, а исключительно в знак симпатии, в надежде, что каждый предмет попадет
в достойные руки и превратится в родовую реликвию, хранимую бережно, как память
о той, что принесла их вам и даровала в своей безмерной щедрости. Даровала,
повторю я! Ибо цена этим предметам, украшавшим некогда опочивальни и гостиные
королевского дворца, назначена чисто символическая. Вот, взгляните, наш первый
номер, группа из трех нагих лесбиянок... - Голограмма во весь экран. - Какие
позы! Сколько грации и изящества! Какая экспрессия! Сколько чувства, неги и
сладострастия! Их руки и ноги переплетены, их станы изогнуты, их губы
полураскрыты в экстазе, и мнится, что с них слетит сейчас упоительный стон...
Вершина любви, леди и джентльмены! Чрезвычайно поучительное зрелище! А это чудо
предлагается вам всего лишь за...
покинуть зал. Наоборот, они начали прибавлять, и после ожесточенной борьбы три
лесбиянки достались тучному господину из крааля Мозамбо, южный континент. Мой
Галази перешел ко второму номеру, такому же соблазнительному на вид (юная леди
совокупляется со змеем), и дело пошло-поехало. Вечером, прикинув выручку, я
понял, что мои панджебские статуэтки окупились двадцатикратно - хвала Ее
Высочеству принцессе Киллашандре! Рассчитавшись с агентом, я перевел часть
выручки на личный счет своей супруги, как справедливую компенсациею ее имиджа.
В глазах местных снобов она была принцессой - неважно, изгнанной или покинувшей
родину из любви к наукам, - а достояние принцесс ценится гораздо выше товаров
какого-то бродяги-спейстрейдера.
моей Шандры просто обречен на успех.
чтобы моя прекрасная леди вкусила толику одобрения людей, не похожих на меня,
чтобы она прошла испытание известностью и славой и обрела необходимый
иммунитет.
таинственна и экзотична, в меру вежлива и приветлива и бесспорно умна -*
'словом, она не разочаровывала. Она научилась держать публику на расстоянии,
вести беседу с холодной сдержанностью, а временами - с едким сарказмом; она
могла отстаивать свои убеждения с такой логичностью и силой, что я порою
изумлялся. Пожалуй, за это ей стоило благодарить Мерфийский Ар-конат - ее
упрямый, непокорный дух был закален сорокалетием испытаний, не снившихся в
благополучных мирах, подобных Барсуму и Малакандре. И репортеры светской
хроники не раз убеждались в этом.
те необычные места, где плодородные равнины смыкаются с засушливой бесплодной
прерией, предвестницей жарких пустынь. Здесь тоже было жарко; но днем, когда мы
выезжали на прогулку, защитой от зноя служили искусственные облака, а ночью мы