свалено вдоль стен и под столом... ведь это не только для
растопки?
мастерская Миркъяртана, здесь он собирает из частей драугов и
оживляет мертвецов. Они служат ему, пока не изломаются
настолько, что восстанавливать их уже бессмысленно, а уж тогда
их пускают на растопку. Горят они просто замечательно! --
Скальг одобрительно потер руки и прибавил: -- А у тебя в сумке,
Бран, не найдется ли чего-нибудь съедобного?
едино. Так или иначе, а, видно, все мы здесь погибнем.
меня. Все уладится наилучшим образом, если только у нас
достанет терпения дождаться подходящего случая. Мы сумеем
бежать и даже прихватим с собой Ингвольд. Согласитесь, не
попади мы в Ведьмин Курган, вытащить ее отсюда было бы куда
труднее. Нельзя же оставлять ее в руках Хьердис и Миркъяртана!
здесь?
-- и до сих пор не отдала Миркъяртану драконье сердце.
Послушайте, у меня родился гениальный план побега...
Призрачные Всадники. Они с грозным видом подступили к
пленникам, но тут вошел Миркъяртан и окриком усмирил Тварей.
Плащ его, прихваченный на плечах двумя фибулами в виде черепов,
взметнулся крыльями за его плечами. Грозно глянув на пленников,
Миркъяртан обернулся к двери, и по его знаку еще один Всадник
втащил в комнату Ингвольд. Она сопротивлялась с достоинством,
которого трудно было ожидать от хрупкой девчушки. Миркъяртан
перевел грозный взгляд с Ингвольд на других своих пленников,
одарив угрюмой гримасой свое последнее приобретение.
Придется мне теперь тебя прикончить, если только ты не убедишь
Ингвольд отдать мне ломтик сушеного старого мяса, который
кому-то вздумалось одарить такой невероятной силой. Ты ведь
хочешь, чтобы она отдала сердце?
прикосновение медальона.
сглотнув.
голосом объявила Ингвольд. -- Если ты причинишь вред моим
друзьям, чтобы силой получить у меня сердце, вряд ли Рибху
сочтут, что я отдала его по доброй воле. Только дотронься -- и
тебя поразит такое же проклятье, как и Хьердис. Ты ведь видел
ее руки? А в последнее время она тщательно прячет лицо; угадай
-- почему?
плаща.
какой-нибудь вред, а ведь его я уж точно не получил в дар,
потому что бросил его хозяина мертвым.
вещей он -- ничто. Даже если б вам удалось принести драконье
сердце к той щели, куда он забился, лелея свое бесчестье --
небольшой из этого вышел бы прок.
налились злыми слезами. -- Отец всегда говорил мне, что если
мне понадобится помощь, я всегда получу ее от Дирстигга. Может
быть, сейчас ты его и одолел, и отобрал у него сокровища, но он
жив, и не сломлен. Я знаю, он вернется и отомстит тебе за то,
что ты завладел плащом и насмехался над его Силой таким гнусным
образом! -- И Ингвольд презрительным жестом обвела комнату,
указав на неоспоримые свидетельства гнусных чернокнижных действ
Миркъяртана.
еще с ними. Все зависит от тебя, от твоей недостойной гордыни.
-- Он подал Всадникам знак увести девушку, но она вырвалась,
желая оставить за собой последнее слово.
получишь вот это! -- Ингвольд сгребла цепочку, обвивавшую ее
шею, и торжествующе помахала небольшим темным медальоном.
на самом деле владеет талисманом.
расшвыривая попадавшиеся ему под ноги куски драугов и бросая
искоса убийственные взгляды на пленников. Пер застыл на месте,
да и Скальг затаил дыхание. Наконец Миркъяртан остановился
перед Браном, снова впившись в него ненавидящим взглядом.
скиплинг. Чтобы жирный глупый трусишка сумел мне так досадить
-- поехать в ту ночь за Ингвольд, рыться в моих вещах в конюшне
Вигфусова подворья, встать между мной и драконьим сердцем!.. Ты
-- не сулящая ничего доброго звезда, которой вздумалось взойти
именно на моем небосклоне. Боюсь, что придется мне от тебя
избавиться, и поскорее.
раб с детских лет, мы росли вместе, и я люблю его, как родного
брата. Мой отец Торстен -- вождь удела, человек влиятельный в
мире скиплингов. Знай ты его, я уверен, ты не захотел бы
оказаться его врагом.
дерзнули бросить мне вызов! А ты, чванливый отпрыск
высокородного скиплинга, смеешь грозить мне могуществом своего
отца? Какой силой владеет он? Может он сравниться с моей
черной, ледяной магией? Может быть, он -- огненный маг? --
Говоря это, чародей движениями ладоней чертил в воздухе
морозные знаки, призывая в комнату ледяную мощь; всех до костей
пробирал смертельный холод, торфяной потолок и балки дрожали.
Миркъяртан указал пальцем на лежавший на полке старый череп, и
тот открыл глаза, огляделся с живым интересом и что-то
забормотал.
силой... -- Он поглядел на оживший череп и, потеряв дар речи,
неловко закашлялся.
отделаться. -- И Миркъяртан снова зашагал по комнате.
господин мой... -- начал Скальг, ухмыляясь и бочком семеня за
Миркъяртаном.
неважно, понравится или нет -- именно этим ты и займешься. Все
вы будете раскапывать могильники и добывать для меня мертвецов,
-- будущих воинов для битвы с льесальвами. Ты в особенности
пригодишься там, раб -- из всех троих только ты знаешь, что
такое трудом зарабатывать себе на жизнь. -- Он подозвал к себе
поджидавших Всадников и приказал им увести пленников в другую
комнату.
Скальг, однако Призрачный Всадник ухватил его и поволок прочь,
не дав закончить -- Скальг успел только протестующе взвизгнуть.
один-единственный светильник, зато крыс было великое множество.
Спать или отдыхать в компании крыс было такое сомнительное
удовольствие, что пленники даже радовались, когда их выводили
на раскопки. Порой они трудились при лунном свете, под
бдительным оком пары Призрачных Всадников, или же днем, под
присмотром нескольких драугов. Скоро с землекопанием было
покончено, и пришлось им трудиться в форте. Шипенье, фырканье и
пинки Призрачных Всадников быстро научили Пера и Брана
сортировать затхлые и высохшие руки, ноги и черепа, которые
выкапывались из болотистых могил. Скоро пленники поняли, что
выходить наружу, даже для того, чтобы рыться в торфяных
болотах, куда предпочтительнее, чем смотреть, как Миркъяртан
усердно составляет очередного драуга.
Призрачными Всадниками, а то льстиво раскланивался и
расшаркивался перед Миркъяртаном. Старый негодяй, похоже,
пользовался все большими милостями: работу ему давали полегче,
еду посытнее, да и поселился он отдельно от Брана и Пера, чему
они оба только радовались.
изменений. Бран неустанно думал об Ингвольд, гадая, где ее