Чтение 26–й страницы книги ~Фанглит~

целом отличия не такие уж большие. Стадо гнали к реке два пеших
крестьянина и рыцарь или сержант верхом. За стадом дорога была усеяна
мягким остро пахнущим пометом.

Я пробрался через стадо, животные уступали мне дорогу, толкая друг
друга и ревя. Я подумал, что собаки потеряют мой след, если он смешается
со следом стада, и запах скота и помета забьет чувствительные носы собак.

Я надеялся на это.

Животные все время пытались повернуть назад. Всадник и крестьяне изо
всех сил мешали им в этом. Будучи занятым, потный рыцарь только раз глянул
на меня. Теперь необычность моей одежды не бросалась в глаза, так как на
мне был плащ. Я решил, что рыцарь не обратил на меня внимания и не
посмотрит, куда я направляюсь.

Я подъехал к реке и въехал в воду. Здесь река шире и мельче, чем выше
по течению. В реке я оглянулся на стадо и пастухов, до них было с четверть
мили. Они не обращали на меня внимания. Как только стало достаточно
глубоко и Дарри поплыл, я повернул его вниз по течению, направляясь к
противоположному берегу. Мы вышли из реки в нескольких сотнях футов ниже
брода и углубились в лес.

Тут я спешился и повел за собой лошадь. Она заслужила отдых, и если
даже мне не удалось сбить преследователей со следа, я надеялся, что они
какое-то время будут искать его.

Собак я по-прежнему ясно слышал. Через несколько минут, как я и
надеялся, лай их смешался, потом стих и перешел в редкие взлаивания. Потом
снова усилился, послышался вой. Не попала ли собака на рога к быку?

Хорошо бы снова сесть на Дарри и попытаться увеличить расстояние
между мной и преследователями. Но я решил дать ему отдохнуть, поэтому
просто пошел быстрее, ведя за собой свою верную лошадь.

ТРИНАДЦАТЬ

Мне везло. Примерно через милю, когда я решил снова сесть на Дарри,
лая уже не было слышно. Я подумал, что Ролан отказался от преследования,
но все же не хотел рисковать. Продолжал двигаться, хоть и медленно, но
осторожно, на случай если кто-нибудь еще идет за мной. Тем временем небо
затянулось тучами. Похоже, будет дождь.

Наконец лес кончился и пастбища протянулись до самой реки. Они были
усеяны древесными пнями, вначале совсем свежими, потом более старыми и
сгнившими. Население увеличивается, и расчищается все больше и больше
земли. Интересно, добрался ли уже Бабба до катера. Вряд ли: ему предстоял
долгий путь.

В одном месте мне навстречу вышел бык. Он собрался напасть, и мне
пришлось воспользоваться станнером. С этого места я повернул на
северо-запад, чтобы попасть на дорогу, которая шла параллельно реке по
этому берегу.

Вскоре я увидел вдали большой частокол, и около него много низких
домишек. Город, решил я. За частоколом, по-видимому, в центре огражденной
площади, виднелось большое здание с прямоугольной башней. Оно как будто из
камня. Вероятно, церковь, решил я, здание, посвященное местному богу.

Тем временем на дороге появилось движение. По глубоким колеям с
грохотом проезжали телеги. Гнали стада крупных животных и более мелких, их
называют овцами, и они почти непрерывно издают жалобный звук. Изредка
крестьянин толкал перед собой тачку, полную овощами, или шел по дороге,
неся на плечах длинную палку. С палки свешивалась птица - утки и более
крупные птицы, которых называют гусями. А у других висели корзины.

Проезжали и всадники, очевидно, не рыцари, хотя все вооружены. Никто
не обращал на меня внимания. Их гораздо больше занимали тяжелые серые
тучи, которые надвигались с запада. Вечернее солнце они уже скрыли. Я
подумал, что ночь предстоит мокрая, и надеялся, что папа поторопится. А
тем временем придется потерпеть. Небольшой дождь мне не повредит.

Вскоре я приблизился к первым домам у частокола. Город как будто
перерос стены и выплеснулся на окружающую местность. Одни дома были из
бревен, другие из кирпича. Крутые крыши покрыты вязанками длинной травы,
по-видимому, чтобы отводить дождь. Скоро они покажут, на что способны:
приближалась сильная гроза, сверкая молниями. Неожиданно сильно стемнело
задолго до наступления вечера. Поднялся холодный ветер, гром гремел все
ближе.

Дорога уходила в ворота и в город. Мне хотелось поехать туда, но я
чувствовал себя неуверенно. Да и внутри папе будет трудно подобрать меня.
Другая дорога шла вдоль частокола, и я свернул на нее.

Проехав по ней немного, я услышал быстро нарастающий рев. Это не
гром. Начали падать мягкие, но крупные градины, и через мгновение они уже
обрушились водопадом, гром сопровождал их, сверкали молнии. Гром ударил
так близко, что у меня замерло сердце, а Дарри подскочил и едва не сбросил
меня на землю. Я обнаружил, что скачу к ближайшему дому. Его карнизы и
небольшая отдельная крыша над входом не давали никакой защиты. Ветер
нагнал у стен груды градин. Я заколотил в дверь.

Ее чуть приоткрыли, в щели виден был человек средних лет с мечом в
руке. Он посмотрел на меня, потом, перекрикивая гром, велел обойти дом. Я
послушался. Он ждал у заднего входа в плаще с капюшоном и провел меня к
сараю. Тут я достал из пасти Дарри удила, а человек тем временем сменил
уздечку на недоуздок. Я снял седло. Человек протянул мне мешок, сам взял
другой, и мы вытерли Дарри насухо. Закончив, он кивнул мне.

В сарае стояла еще одна лошадь, меньше ростом и старше. Выглядела она
не так хорошо, как Дарри. Была и небольшая куча сена. Очевидно, у хозяина
не было амбара с сеновалом, и он покупал сено по мере надобности. Он взял
грубые вилы с двумя остриями и бросил немного сена в ясли, где Дарри мог
его есть.

Сделав это, он опять кивнул, и мы подошли к двери сарая. До сих пор
мы оба молчали, если не считать его слов в самом начале. Мы выглянули.
Земля на два дюйма покрыта тающим льдом. Теперь падали твердые градины,
дюймовой толщины. Они барабанили по стенам и крыше. Хозяин закрыл дверь и
повернулся ко мне.

- Град скоро кончится, - сказал он и покачал головой. - Никогда
такого не видел, а я ведь прожил сорок четыре лета. - Он с любопытством
осмотрел меня, обратив внимание на необычный покрой брюк и ботинки,
которые видны были из-под плаща. - Откуда ты и по какому делу?

- Я из далекой земли Морн Геблью, - ответил я. - В Нормандии я ищу
своих родителей, а они ищут меня. Надеюсь, милосердный бог сведет нас
вместе, может быть, сегодня же. - При этом я перекрестился, как делают
местные жители.

Он тоже перекрестился.

- Пусть исполнится твое желание. Ты можешь заплатить за ночлег?

- Нет, сэр, - ответил я. - Но я могу переждать в сарае, а как только
град кончится, двинусь дальше.

Он покачал головой.

- Не нужно. Твоя лошадь устала, а тебе нужно поесть. Если бы ты смог
заплатить, я бы взял, но я все равно не выгоню тебя на улицу в такую ночь
из-за одного-двух медяков. Идем. Похоже, град переходит в дождь. Немного
промокнем, пока бежим к дому, но высохнем перед огнем. А жена быстро
приготовит поесть.

Он распахнул дверь, и мы побежали.

Я очень проголодался и устал. Поев, мы немного посидели у огня -
хозяин и я, жена хозяина и его тринадцатилетняя дочь. У них был еще
взрослый сын, который служил в магистрате стражником. Он придет домой в
полночь.

Хозяина звали Пьер, и он владел ближайшей красильней. Я не знал, что
такое красильня, но решил, что лучше не спрашивать. Вероятно, я должен это
знать. Хозяева оказались хорошими, по-дружески настроенными людьми, они
часто поминали доброго Иисуса и милостивую Марию - по-видимому, две
главные фигуры в местной религии.

Тело мое чесалось от укусов, полученных еще в замке Ролана. Раньше я
был слишком занят, чтобы замечать это. Теперь я пытался не чесаться на
виду у хозяев, хотя заметил, что они тоже временами почесываются.

Вскоре мне трудно стало не уснуть, несмотря на зуд. Хозяева
предложили мне лечь на мешок с сеном, но я хотел спать в сарае: там папа
смог бы подобрать меня, никого не разбудив. Конечно, я не мог сказать об
этом хозяевам, поэтому просто объяснил, что не хочу надолго разлучаться с
лошадью. По-видимому, это прозвучало для них достаточно убедительно,
потому что они не возражали.

К этому времени гроза превратилась в небольшой дождь. Хозяйка дала
мне шерстяной плащ вместо одеяла, и я побежал в сарай. Уже наступала ночь,
и в сарае было совершенно темно, пришлось приоткрыть дверь, чтобы было
видно, куда лечь.

Я говорил себе, что, может быть, папа сейчас прямо надо мной и
готовится к посадке. Но может, он как раз сейчас пьет горячий корч и
гадает, как дела у нас с Арно в замке Ролана. Бабба еще не выбрался из
леса. Я слишком устал, чтобы сидеть в ожидании: если понадобится, меня
разбудят. Я лег, закрыл глаза, и последнее, что я помню, - одной ногой
начал чесать другую.

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ

Кажется, я проспал недолго. Кто-то тряс меня. Я сел, думая, что это
папа, но при свете факела на меня смотрело лицо Пьера. Он был чем-то