Чтение 26–й страницы книги ~Выбор по Тьюрингу~

это значит?

- Прекрасно понимаю - и счастлив, что первым поздравляю вас. Вы
получили по сути дела мертвое тело с погибшим мозгом и восстановили его
память в достаточной мере, чтобы довести ее до четырнадцатилетнего
возраста.

- Ну, не совсем так. В какой-то степени это иллюзия. Действительно, у
Брайана восстановлена значительная часть воспоминаний до
четырнадцатилетнего возраста. Но далеко не все. Кое-чего еще не хватает,
кое-что утрачено навсегда. В его памяти останутся пробелы, которые могут
сказаться на многих его способностях и мыслях. Больше того, возраст этого
среза далеко не точен. Некоторые нити, которые мы восстановили, до этого
возраста не доходят, а другие тянутся гораздо дальше. Но важно другое - мы
начинаем видеть нечто похожее на целостную личность. Еще пока не совсем
завершенную, но способную обучаться. Перед нами во многом прежний Брайан -
но, на мой взгляд, еще в недостаточной мере.

При этих словах она нахмурилась, потом заставила себя улыбнутъся.

- Во всяком случае, сейчас об этом думать еще рано. Важно то, что мы
уже можем добиться от него активного, сознательного сотрудничества. А это
значит, что теперь можно переходить к следующему этапу.

- Какому?

Снэрсбрук мрачно взглянула на него:

- Мы восстановили почти все, что можно было восстановить "пассивно".
Но есть множество категорий понятий, до которых мы просто еще не
добрались. Например, Брайан, видимо, утратил все знания о животных - есть
такая специфическая форма афазии, она уже наблюдалась при травмах мозга.
Вероятно, наступил момент, когда полезный эффект от восстановления прежних
немов Брайана начнет становиться все меньше. Поэтому, продолжая это
делать, я намерена перейти к новому этапу. Можно назвать его переливанием
памяти. Я предполагаю локализовать эти недостающие области - области
знания, которыми обладает буквально каждый ребенок, но которых пока лишен
Брайан, - и загрузить соответствующие структуры из базы общеизвестных
данных системы "цик-9".

Беникоф задумался, хотел что-то сказать, но она жестом остановила
его.

- Об этом лучше поговорим как-нибудь в другой раз.

Она тряхнула головой. На нее вдруг нахлынула невероятная усталость,
которую она до сих пор сдерживала лишь усилием воли.

- Давайте съедим по бутерброду и выпьем по чашке кофе. Потом, пока
Брайан спит, я запишу в историю болезни все, что уже сделано. Нам придется
руководить каждым его шагом. А это значит, что мне - и компьютеру - нужно
знать о нем больше, чем знает он сам.

Бинты, которые удерживали его в неподвижности, уже сняли, и остались
только низенькие загородки по бокам кровати. Ножной конец кровати подняли,
и тело Брайана больше не лежало горизонтально. Волоконнооптический кабель,
который через затылок уходил внутрь черепа, был почти не виден под
повязкой. Все капельницы и провода, ведущие к приборам, убрали, оставив
только несколько почти незаметных датчиков, прикрепленных к коже. Если бы
не темные круги под покрасневшими глазами и не бледность, он выглядел бы
почти здоровым.

- Брайан, - произнесла Эрин Снэрсбрук, не отрывая глаз от экрана
энцефалографа, кривая на котором свидетельствовала о том, что больной
пробуждается. Брайан открыл глаза.

- Ты помнишь, о чем мы недавно говорили?

- Да. Вы доктор Снэрсбрук.

- Очень хорошо. Ты знаешь, сколько тебе лет?

- Четырнадцать. Исполнилось. Что со мной случилось, доктор? Вы не
хотите мне сказать?

- Конечно, хочу. Но все в свое время. Ты согласен, чтобы я объясняла
тебе все понемногу, в том порядке, какой считаю нужным?

Брайан немного подумал и ответил:

- Наверное... Вы доктор, вы и лечите.

Ее на мгновение охватила радость. Немудреная шутка - но она
свидетельствовала о том, что он в полном сознании.

- Хорошо. Если ты согласен, я обещаю рассказать тебе всю правду и
ничего от тебя не скрывать. Но прежде всего - что ты знаешь об устройстве
мозга?

- То есть о его строении? Это скопление нервной ткани внутри черепа.
Оно состоит из большого мозга, мозжечка, варолиева моста и продолговатого
мозга.

- Довольно точно. У тебя была мозговая травма, и тебе делали
операцию. Кроме того...

- У меня что-то неладно с памятью.

Снэрсбрук удивленно посмотрела на него:

- Откуда ты знаешь?

На губах Брайана появилась слабая улыбка - он был доволен своей
маленькой победой.

- Это очевидно. Вы хотели знать, сколько мне лет. Я смотрел на свои
руки, пока вы говорили. Сколько мне лет, доктор?

- Немного больше.

- Вы обещали, что скажете мне всю правду.

Эрин предполагала держать эту информацию про себя, сколько будет
возможно: она могла оказаться для Брайана очень болезненной. Но Брайан ее
опередил. Нет, теперь только правда, и ничего, кроме правды.

- Тебе почти двадцать четыре.

Брайан медленно переваривал ее слова. Через некоторое время он
кивнул.

- Ну, ничего. Если бы пятьдесят, или шестьдесят или что-нибудь в этом
роде, дело было бы скверно, - значит, я прожил почти всю свою жизнь и
ничего об этом не помню. А двадцать четыре - это ничего. Ко мне вернется
память?

- Не вижу причин, почему бы ей не вернуться. Пока твое выздоровление
идет отлично. Я потом объясню все в подробностях, если ты захочешь, но
пока постараюсь говорить попроще. Я хочу простимулировать твою память и
помочь тебе найти к ней доступ. Когда это произойдет, твоя память
восстановится, и ты снова станешь целостной личностью. Не могу обещать,
что удастся восстановить всю память, у тебя были большие повреждения, но.

- Если я не буду знать, чего мне не хватает я ведь не буду это
чувствовать.

- Совершенно верно.

Быстро соображает. Может быть, память у него все еще как у
четырнадцатилетнего, но мыслительные процессы соответствуют куда более
зрелому возрасту. Ведь он был вундеркиндом. В четырнадцать лет он уже
учился в колледже. Это не обычный четырнадцатилетний мальчик.

- Но дело не только в том, что ты этого не почувствуешь. Ты должен
понять, что человеческая память - не магнитофон, который записывает все
подряд в хронологическом порядке. Она устроена совсем иначе - скорее как
неаккуратно ведущаяся картотека, снабженная запутанным и противоречивым
указателем. И не просто запутанным - время от времени мы изменяем принципы
классификации понятий. Когда я говорю, что сохранила воспоминания детства,
это на самом деле неверно. У меня сохранились воспоминания об этих
воспоминаниях. Понятия, о которых я много раз думала, осмыслила их,
упрощала.

- Кажется, я понимаю, что вы хотите сказать. Но только прошу вас,
прежде чем мы начнем, вы должны кое-что мне сказать. Десять лет - долгий
срок. За это время многое может случиться. Моя семья...

- Долли была здесь и хочет увидеться с тобой.

- Я тоже. А отец?

"Только правда, - мелькнуло в голове у Эрин Снэрсбрук. - Даже если
она причинит страшную боль".

- Мне очень жаль, Брайан, но... твоего отца нет в живых.

Наступила пауза. По его лицу текли слезы. Лишь долгое время спустя он
заговорил снова:

- Не надо сейчас об этом рассказывать. А я? Что я делал все эти годы?

- Ты окончил университет, занимался исследовательской работой.

- По искусственному интеллекту? Это то, чем занимается отец, я тоже
хочу этим заниматься.

- Ты этим занимался, Брайан. Ты добился успеха во всем. Больше того,
ты совершил важный прорыв - ты действительно построил первый искусственный
интеллект. Перед тем как тебя ранили, ты был на пороге успеха.

Это сопоставление не ускользнуло от Брайана, и он сделал логический
вывод.

- До сих пор вы говорили мне всю правду, доктор. Мне кажется, вы
ничего не скрывали.

- Нет. Это было бы нечестно.

- Тогда скажите мне вот что. Мои травмы имеют какое-то отношение к
искусственному интеллекту? Их причинила машина? Я всегда считал, что
истории про злой искусственный интеллект - чушь.

- И был прав. Но есть злые люди. Тебя ранили в лаборатории люди,
которые хотели похитить твой искусственный интеллект. И на самом деле все
получилось не так, как в этих историях, а как раз наоборот. Твой
искусственный интеллект не причинил никакого зла - управляемые им
микроманипуляторы очень мне помогли. Только благодаря им ты сейчас в таком
состоянии и я могу с тобой говорить.

- Расскажите мне про искусственный интеллект!

- Нет, Брайан. Нам придется шаг за шагом восстанавливать твою память
до тех пор, пока ты сам не расскажешь мне, как он работает. Ты его
изобрел, а теперь тебе придется изобрести его снова.