Хотя нашим патроном по закону был дон Хайме, ресторан принадлежал ей - во
всяком случае так нам сказала повариха Аманда. Когда-то Хайме служил в
этом ресторане старшим официантом, а потом женился на дочке хозяина, что
позволило ему занять пост метрдотеля. Когда тесть умер, Хайме стал
собственником ресторана в глазах публики, но его супруга крепко держала в
руках кошелек и занимала почетное место кассирши.
ибо являлся нашим патроном - а не для публики. Почтительное обращение
"дон" не переводится на английский. То, что человек владеет рестораном,
еще не делает его доном, тогда как, например, судья - несомненно, дон.)
велела отдать деньги ей - в конце каждой недели, мол, Маргрета будет
получать свой определенный процент.
Кнуте", и никто никогда не требовал, чтобы я ими делилась. Имеет ли она на
это право?
ней все в конце дня.
разногласий с хозяином. Конечно, выгнать вас могли... но тогда Валера
просто потеряла бы десять тысяч песо, уплаченные за нас.
говорить Маргрета, ибо требовался еще месяц: чтоб я достаточно пропитался
испанским и мог поддерживать самый примитивный разговор.
Нам хотелось бы поговорить с судьей и узнать у него, требует ли этого наш
контракт.
эту тему. По закону им принадлежал труд Маргреты, но они не имели никакого
права на деньги, данные ей третьими лицами.
ее отшила простая официантка, и вывесила объявление: "NO PROPINAS - ЧАЕВЫХ
НЕ БЕРЕМ". Такое же уведомление появилось и в меню.
них - дочки Аманды. В день, когда сеньора Валера запретила брать чаевые,
она обнаружила, что располагает лишь одной официанткой (Маргретой), а
кухня вообще пуста. Так что ей пришлось капитулировать. И я уверен, что
она не простила нам этого.
с нами как с рабами. Несмотря на избитое выражение "наемные рабы", здесь
был мир противоречий. Мы старались быть добросовестными работниками, пока
не выплатим весь свой долг, но решительно отказывались от положения рабов.
Таким образом, нам пришлось вступить с сеньорой в конфликт.
сеньора Валера роется в нашей каморке. По правде говоря, препятствовать ей
в этом мы не могли, так как на дверях не было замка и она могла без опаски
входить в нашу комнату в любое время, пока мы работали.
Отныне она просто стала носить деньги с собой. Можете себе представить,
что мы думали о наших хозяевах, раз Маргрете пришлось прибегнуть к такой
форме защиты от вороватой хозяйки.
нашему весьма сомнительному семейному статусу испортить наш до некоторой
степени незаконный медовый месяц. О, скорее уж я сам мог его испортить,
ибо меня вечно подмывало анализировать вопросы, в которых я ничего не
понимал и даже не знал, как следует приступить к их анализу. Но Маргрета
была куда практичнее меня и не поощряла подобных умствований. Я, например,
пытался хоть как-то обосновать наши отношения, сообщив, что полигамия
вовсе не запрещается Священным Писанием и ее отвергают лишь современные
законы и обычаи, но Маргрета резко оборвала меня, заметив, что не
интересуется, сколько жен и наложниц было у царя Соломона, и отказывается
считать его, да и других деятелей Ветхого Завета, образцами поведения для
себя. Если я не хочу жить с ней, то мне следует только намекнуть! Давай
говори же!
без обсуждения. Новейшая тенденция по всякому поводу выяснять отношения
приводит к новым недоразумениям ничуть не реже, чем к разрешению
обсуждаемой проблемы.
иметь больше одной жены было столь резким, что я попозже снова спросил ее
об этом (но уже не касался полигамии, разумеется, - этот щекотливый вопрос
я вообще старался больше не поднимать). Я спросил Маргрету, в какой
степени она признает авторитет Священного Писания вообще. Объяснил, что
церковь, в лоне которой я воспитан, исповедует буквальное толкование
Библии: "Библия должна приниматься целиком, никакие изъятия из нее не
допускаются" - что Священное Писание есть истинное Слово Божие, но мне
известны другие церкви, считающие, что дух важнее буквы, и некоторые из
них столь либеральны, что вообще отказываются руководствоваться Библией. И
тем не менее называют себя христианскими.
объединенных благочестием, я ежедневно общался с членами всех
протестантских сект и поддерживал связи с римско-католическими
священниками по вопросам, в которых мы могли бы выступать единым фронтом.
Благодаря этому я узнал, что наша церковь отнюдь не обладает монополией на
истину. Человек может путаться в основах веры и одновременно быть
прекрасным гражданином и истинным христианином. - Я усмехнулся, припомнив
кое-что, и продолжал: - А с другой стороны, один из моих друзей-католиков
отец Махаффи как-то сказал мне, что, пожалуй, даже я смогу пролезть в рай,
ибо Господь в своей бесконечной милости сделал определенную скидку
невежественным и тупым протестантам.
выходной день, в единственный день недели, когда ресторан был закрыт, а
посему мы сидели сейчас на вершине el Cerro de la Neveria - Снежного
холма, что по-испански звучит куда красивее - и приканчивали принесенный с
собой завтрак. Холм находился в городе, почти рядом с "Панчо Вилья", но
представлял собой своеобразный буколический оазис: горожане следовали
прекрасному мексиканскому обычаю превращать холмы в парки, а не
застраивать их домами. Чудесное местечко...
церкви. Но мне хочется знать о тебе как можно больше. Я обнаружил,
например, что мне очень мало известно о религии в Дании. Думаю, что в
основном датчане - лютеране, но не знаю, есть ли у вас собственная
государственная церковь, как в других европейских странах. Иначе говоря,
какова твоя церковь, сурова она или либеральна, но какова бы она ни была -
как ты к ней относишься? И помни, что сказал отец Махаффи - я с ним
полностью согласен. Я не верю, что только церковь владеет дверью, ведущей
в рай.
смотрела на запад, в океан. Ее лицо было скрыто от меня. Она не ответила
на мой вопрос. Наконец я тихонько ее окликнул:
обратно.
Алек, я не христианка. - Она опустила колеям, обернулась ко мне и
посмотрела прямо в глаза. - Ты можешь развестись со мной так же просто,
как и женился. Только скажи и все. Я не стану бороться. Уйду тихонько, и
делу конец. Но, Алек, когда ты говорил, что любишь меня, и потом, когда
сказал, что мы муж и жена перед Богом, ты не спрашивал меня о моей вере.
Однако я не могу просить прощения за то, что не сказала тебе об этом
раньше. Я ответила бы правдиво в любое время, но ты меня не спрашивал.
разводе. И просить прощения за то, что смела подумать, будто я могу
бросить тебя по какой бы то ни было причине вообще. Если ты посмеешь еще
раз поступить так скверно, я, пожалуй, отшлепаю тебя. И помни, я тебя
никогда не оставлю. В богатстве или в бедности, в болезни и во здравии,
сейчас и навсегда... Женщина, я люблю тебя. И попробуй вбить это в свою
тупую голову.
нашей совместной жизни. А я делал единственно возможное в такой ситуации -
утешал ее поцелуями.
принадлежала нам одним, поскольку для большинства людей этот день был
рабочим. Но сейчас я обнаружил, что мы даем представление для двух
праздношатающихся шалопаев, таких юных, что их пол было невозможно
определить. Поймав мой взгляд, один из них одобрительно заорал, а потом
громко изобразил звук поцелуя.
Богом! (исп.)] Я правильно говорю, Марга?
давясь от смеха. Я обрадовался этой передышке. Я сказал Маргрете все, что
должен был сказать, так как она нуждалась в ободрении после своей глупой и