робких глаз от Геда, она развернула тряпку и показала ему то, что было
внутри: детское парчовое платьице, расшитое пожелтевшим от времени
жемчугом. На крошечном лифе жемчужинки слагались в хорошо известную Геду
фигуру - двойную спираль Богов-Братьев Каргадской Империи; над ней была
вышита королевская корона.
шкур, указала пальцем на платьице, потом на себя и совсем по-детски,
беззащитно улыбнулась. Затем она извлекла из кармана какой-то маленький
предмет и протянула его Геду. То был кусочек темного металла, половинка
сломанного кольца. Знаками она показала Геду, чтобы он оставил его себе и
не переставала жестикулировать до тех пор, пока Гед не взял безделушку.
После этого старуха довольно улыбнулась - она сделала подарок. Но платьице
она снова бережно завернула в тряпку и унесла в хижину.
его было полно жалости. Эти двое, думал он, должно быть, члены королевской
династии Каргада. Какой-нибудь тиран или узурпатор, боясь пролить
царственную кровь, приказал отвезти их сюда, на затерянный островок близ
Карего-Ат, где они могли умереть или жить, как им заблагорассудится.
Старик был тогда, наверно, мальчишкой лет восьми-десяти, а старуха -
маленькой принцессой в расшитом жемчугом платье. Они не умерли и прожили
на этом клочке тверди посреди океана может тридцать, а может, и все
пятьдесят лет - Принц и Принцесса Одиночества.
Кольца Эррет-Акбе он приплыл в Каргадские Земли, к Гробницам Атуана.
Солнца, самым коротким в году, и природа приветствовала его спокойным
ясным рассветом. Лодочка, сооруженная из досок и магии, щепок и
заклинаний, была готова. Гед попробовал объяснить старикам, что может
отвезти их на любой остров - Гонт, Спеви, Ториклы, он может даже
попробовать доставить их в какое-нибудь уединенное место на Карего-Ат,
если они его об этом попросят, хотя каргадские воды и небезопасны для
жителей Архипелага. Но им явно не хотелось покидать свой пустынный
островок. Старуха, казалось, вообще не поняла, что он хотел сказать своими
жестами и тихими словами. Старик же понял и... наотрез отказался, ибо все
его воспоминания о других странах и людях были связаны с детскими
кошмарами, в котором ручьями лилась кровь и слышались хриплые крики
умирающих.
подарить так хорошо относившейся к нему женщине, и он сделал единственное,
что было в его силах - наложил чары на солоноватый, ненадежный источник, и
из него хлынула вода такая же чистая и сладкая, что бьет из горных ключей
прекрасного Гонта. Из-за этого источника остров теперь нанесен на карты и
приобрел имя: моряки зовут его Островом Родника. Но штормы не оставили на
острове ни малейшего следа пребывания людей, проживших на нем всю жизнь и
умерших в одиночестве.
на воду с южного песчаного мыса островка, позволил северному ветру
наполнить волшебный парус и вышел в море.
охотником, который не знает толком, за кем охотится и где ожидать встречи
с жертвой. Он вынужден был искать ее исключительно при помощи догадок,
намеков, случайностей, то есть действовать так же, как и Тень, когда та
охотилась за ним. Каждый из них был слеп по отношению к другому - Геда
ставила в тупик неосязаемость Тени, ее - дневной свет и материальность
окружающего мира. Гед был уверен только в одном - в роли охотника
выступает именно он. Тень заманила его на скалы, но пока он, полумертвый,
лежал на песке и бродил по обледенелым дюнам, она не рискнула попробовать
расправиться с ним. Она обманула его и сразу исчезла. Огион оказался прав
- Тень не могла пить его силы, пока он сам охотился за ней. Теперь он
должен найти ее. Однако след врага затерялся в безбрежном океане и Геду
ничего не оставалось делать, как отдаться воле ветра, дующего на юг, и
надеяться, что он выбрал правильное направление.
Карего-Ат. Его лодка сейчас находилась на самых оживленных морских дорогах
белых варваров, и он внимательно следил, не покажется ли где-нибудь их
корабль. Гед плыл в багровом закатном свете и вспоминал то утро из своего
детства: воинов с перьями на шлемах, огонь, туман. С содроганием он понял,
что Тень провела его с помощью такого же трюка - сгустив туман, лишив его
возможности видеть опасность, она поступила с ним точно так же, как он
тогда с воинами Каргада.
начала свое наступление ночь, Карего-Ат скрылся из виду. Впадины между
волнами заполнились темнотой, но верхушки их продолжали ловить багровые
отсветы. Гед спел Гимн Зиме и те куплеты из "Деяний Юного Короля", которые
помнил, - эти песни поют на Празднике Возвращения Солнца. Голос его был
чист и тверд, но плеск волн заглушал слова. Быстро стемнело и на небе
высыпали зимние звезды.
нес его по невидимому морю на юг, а он лежал в лодке и смотрел на звезды -
одни всходили слева, другие же, завершив ночной путь, исчезали справа в
черных глубинах океана. Несколько раз он погружался в дремоту, но сразу же
просыпался. Его лодка, более чем наполовину сработанная волшебством, на
самом деле лодкой не являлась, и стоило скреплявшим ее заклинаниям хоть
немного ослабнуть, она тотчас превратилась бы в кучку досочек и щепочек,
плывущих по волнам каждая в отдельности. А парус, сделанный из воздуха,
превратился бы в порыв ветра. Заклинания Геда были хороши, но время от
времени их следовало обновлять, - вот почему Гед не спал. Конечно, он
двигался бы значительно быстрее в облике дельфина или сокола, но Огион не
советовал ему перевоплощаться... Гед знал цену советам старого учителя.
Итак, он плыл на восток под бегущими на запад звездами, и ночь, какой бы
длинной она ни казалась, подошла к концу. Первые лучи нового дня нового
года забрезжили на востоке...
двигалась. Юноша вызвал легкий магический ветер, но чем ближе подплывала
лодка к острову, тем невыносимее становился ужас, который гнал его
обратно. Ужас этот являлся тем самым свежим следом, и Гед шел по нему,
словно охотник, рассматривающий отпечатки когтистой медвежьей лапы и
ждущий, что хищник вот-вот бросится на него из засады. Тень была близко -
он _з_н_а_л_ это.
издалека казалось плотной скальной стеной, постепенно распалось на
несколько крутых хребтов, возможно, отдельных островов, в узких каналах
между которыми кипело море. В свое время Гед усердно корпел над картами в
Башне Мастера Имен Рокка, но на них были в основном нанесены внутренние
моря Архипелага. Он же сейчас находился в водах Восточного Предела и
поэтому не знал, что это за земля. Да и нельзя сказать, чтобы его сильно
волновал данный вопрос. Перед ним лежал страх. Страх рыскал среди лесов
острова, прячась, поджидая его... Уверенной рукой Гед направил лодку к
цели.
разбивающихся о них волн стала падать дождем, когда влекомая магическим
ветром лодка вошла в глубоко врезавшийся в сушу узкий фиорд, в котором
едва могли разминуться две галеры. При полном безветрии сжатое скалами
море бурлило и билось о крутые берега. Пляжей здесь не было, утесы отвесно
обрывались в черную с холодными отражениями их вершин воду. Было
безветренно и очень тихо.
в тумане о неведомые скалы... Что приготовила она для него на этот раз? Он
ли загнал ее сюда, или она его заманила? Этого Гед не знал, он ощущал
только пытку ужасом и уверенность в том, что нужно идти вперед, к
источнику его страха. Юноша крайне осторожно продвигался вперед,
осматривая все вокруг. Свет нового дня остался позади, в открытом море.
Здесь же царил полумрак, и, когда Гед обернулся, устье фиорда показалось
ему ослепительно сияющей аркой. По мере того, как он продвигался все
дальше и дальше, полоска воды становилась все уже, а скалы - все выше. Гед
до боли в глазах всматривался в их изъеденные пещерами и поросшие
деревьями склоны. Корни лесных великанов наполовину висели в воздухе.
Ничто не двигалось. Но вот он увидел конец залива - высокую морщинистую
скалу, о которую из последних сил бились ослабленные морские волны.
Массивные валуны и стволы затонувших деревьев не позволяли грести в полную
силу. Ловушка... Мрачная ловушка под корнями молчаливой горы, и он попался
в нее... Дальше дороги не было. Вокруг царила могильная тишина.
камни и не запутаться в ветвях затонувших деревьев, с помощью нескольких
слов и неуклюжего кормового весла ему удалось развернуться. Гед уже хотел
поднять ветер и вывести лодку обратно, но слова заклинания застряли у него
в горле, а к сердцу подступила ледяная волна. Он оглянулся через плечо.
Тень была уже в лодке.
встрече. Юноша бросился на Тень, движимый одной мыслью - схватить и не
выпускать этот кошмар, дрожащий и переливающийся перед ним. Никакая магия
не могла помочь ему в эти минуты. Только его плоть, сама Жизнь боролась с
Антижизнью. Атака его была безмолвна и от броска лодка едва не
перевернулась. Боль пронзила руки Геда и достигла груди, сбив ему дыхание;
обжигающий холод сковал юношу; он ослеп, но коснувшись Тени, пальцы его
схватили только пустоту.
Он увидел, как Тень сжалась в комок, отпрянула от него, потом широким
покрывалом распласталась над лодкой и, стелясь словно черный дым на ветру,
бесформенной массой понеслась к выходу из фиорда.
Посняков Андрей
Ильин Андрей
Ковальчук Вера
Мороз Александра
Посняков Андрей
Конан-Дойль Артур