знали, как с ними управиться. Каким-нибудь индукционным подогревом,
электромагнитным полем, в котором вихревые токи Фуко расплавляют любую
металлическую частицу. Насколько я помню школьную физику, так оно и было.
Впрочем, механизм разрушения не так уж важен. Мик-ропы, прекрасно защищенные
от радарного обнаружения, оказались ни к черту не годны. Хотя это был и
новый усовершенствованный тип. По принципу глаза насекомого,
рассредоточенного так, что его отдельные омматидии -- призматические глазки
-- занимали более восьмисот квадратных метров. Получаемое изображение было
голографическим, трехмерным, цветным и резким, даже если ослеплено три
четверти комплекта. Видимо, Луна досконально разбиралась в таких уловках.
Открытие не слишком утешительное, хотя его можно было ожидать. Одно лишь
составляло для меня загадку -- почему я продолжаю двигаться целый и
невредимый. Если им так легко удалось смахнуть микропов, то почему они не
могли и меня убрать сразу после посадки, когда не сработала зеркальная
ловушка? Почему не прервали моей связи с теледублем? Телематикл утверждали,
что это практически невозможно, ибо канал управления располагался в области
самых жестких космических излучений. Это была невидимая игла, проходящая
между кораблем и теледублем, такая "жесткая", как они выражались, что
среагировала бы разве только на гравитационное воздействие "черной дыры".
Магнитное поле, которое смогло бы разорвать или изогнуть эту "иглу",
требовало подвода мощности, исчисляемой в биллионах джоулей. Иначе говоря, в
пространстве между кораблем и теледублем пришлось бы накачать мега- или даже
гигатонны, накрыв Луну, словно раскрытым зонтом, экраном термоядерной
плазмы. Но пока что они не могли или не хотели этого делать.
из стратегического расчета. В сущности, до сих пор разведчики -- люди и
автоматы -- не подвергались на Луне нападению. Они уничтожали себя сами,
поскольку первыми применили оружие, стреляя в свое отражение. Словно бы
неживое население Луны решило держаться оборонительной тактики. Этот прием
какое-то время должен себя оправдывать. Дезориентированный в стратегической
ситуации противник находится в гораздо худшем положении, чем тот, кто знает,
что его атакуют. Тщательно продуманная доктрина неведения как гарантии мира
опасным и издевательским образом оборачивалась против ее творцов.
невредимой. Они снова видели меня на своих экранах. Может быть, ослепление
базы планировалось только на время фата-морганы с девицей? Я терялся в
догадках. Допустим, путем радиоподслушивания на Луну поступали сведения о
растущем на Земле ощущении угрозы. Панические настроения, подогреваемые
частью прессы, затронули не только общественное мнение, но и правительство.
Однако все понимали, что если возобновится производство термоядерного оружия
для удара по Луне, это будет означать и конец мира на Земле. Нетрудно было
понять, готовится ли нападение, направленное против человечества, или же на
Луне происходит что-то совершенно необъяснимое. Вивич снова вызвал меня и
сообщил, что сейчас начнется настоящая бомбардировка Луны микропами. Их
будут сбрасывать поочередно, волна за волной, и не только с моего корабля,
но и со всех четырех стран света, ибо решено было привести в действие
резервы, накопленные под Зоной Молчания. Я и не знал, что они там были. Я
сел посреди мертвой пустыни и, слегка откинувшись назад, уставился в черное
небо. Я не смог разглядеть корабль, зато увидел микропов -- маленькие
искрящиеся облачка, сбегающие сверху и с горизонта. Часть их зависла надо
мной, взмывая, волнуясь и поблескивая, словно рой золотых мушек, беззаботно
играющих на солнце. Другие, резервные, были заметны лишь временами, когда
какая-нибудь из неподвижно горящих звезд мигала и на мгновение гасла,
заслоненная облаком моих микроскопических стражей. Они видели меня на всех
экранах, сверху, анфас и в профиль. Надо было вставать и двигаться дальше,
но мною овладела полная апатия. Неповоротливый, неуклюжий, в тяжелом
скафандре, я, в отличие от микропов, представлял собой превосходную мишень
даже для полуслепого стрелка. И почему я, со своим черепашьим темпом, должен
был идти во главе разведки? Почему бы микропов не сделать моими летучими
лазутчиками? База дала на это согласие. Тактика изменилась. Рои золотистых
комаров полетели надо мной широким фронтом в сторону лунного Урала.
плоская, чуть волнистая равнина, усеянная мелкими кратерами, засыпанными
почти до краев. В одном из них торчало из песка что-то похожее на засохшую
толстую ветку. Я ухватил ее за конец и потянул, словно вытаскивая из грунта
глубоко вросший корень. Помогая себе маленькой саперной лопаткой, которая
была приторочена у меня на боку, я освободил из-под сыпучей крошки истлевшие
от жара металлические обломки. Это могли быть остатки какой-то из
бесчисленных примитивных ракет, которые разбивались о скалы в начальный
период освоения Луны. Я не вызвал базу, зная, что благодаря микропам там
видят мою находку. Я все тянул и тянул причудливо изогнутые прутья, пока не
показалось утолщение, а за ним заблестел более светлый металл. Все это не
выглядело многообещающе, но раз я взялся за такую корчевку, то потянул еще
сильнее, не опасаясь, что какой-нибудь острый прут проткнет мне скафандр,
ведь я обходился без воздуха и разгерметизация ничем мне не грозила. Но
что-то вдруг изменилось. В первый момент я не понял, что мешает мне
сохранять равновесие, пока не почувствовал, что мой левый сапог как в клещи
попал в захват сплющенных и изогнутых стержней. Я попытался вырвать его,
подумав, что сам запутался, но они крепко держали мою ногу, и мне не удалось
разогнуть их даже с помощью лопатки.
капкан.
Я не мог выбраться из нее. Микропы встревоженным роем мух кружили
поблизости, пока я в поте лица возился с челюстями, мертвой хваткой
зажавшими мой сапог.
ассистентов -- голос был как будто другой.
ответил я.-- Я должен это перерезать. -- У тебя есть карборундовая дисковая
пила. Я отстегнул прикрепленный к бедру плоский футляр. Там действительно
была миниатюрная дисковая пила. Подключив ее шнур к клеммам питания
скафандра, я наклонился. Из-под вращающегося лезвия брызнули искры. Зажимы,
державшие мой сапог у лодыжки, уже размыкались, перерезанные почти до конца,
как вдруг я почувствовал нарастающий жар в ступне. Изо всех сил дернул ногу
и увидел, что металлическое утолщение, похожее на большую картофелину, из
которой выходили эти корневидные прутья, раскаляется словно от невидимого
пламени. Белый пластик сапога уже почернел и шелушился от жара. Последним
рывком я высвободил ногу и шатнулся назад. Меня ослепила кустообразная
вспышка, я почувствовал резкий удар в грудь, услышал треск раздираемого
скафандра и на мгновение погрузился в непроницаемую темноту. Я не потерял
сознание, просто меня окружил мрак. Потом раздался голос Вивича:
ноги, я сидел в кресле и держался за грудь, за то место, в котором только
что ощутил резкий удар. Точнее острую боль, как я теперь осознал.
автозахватом? Что, они ничего более совершенного не могли придумать?
микропах.
один этот взрыв? -- Это невозможно.
как после долгого бега, глядя на диск Луны. Весь кратер Флемстида и долину,
где я так глупо потерял теледубля, я мог бы прикрыть кончиком пальца. -- Что
с микропами? -- Не знаем.
Приближалась полночь по бортовому времени.
с меня хватит. Иду спать.
VI. Вторая разведка
После хорошего душа думается всегда яснее, поэтому я настоял, чтобы на борту
была душевая с настоящей водой, а не влажные полотенца, эта убогая замена
ванны. О ванне не могло быть и речи, роль душевой выполнял резервуар,
огромный, как бочка: внутри с одной стороны били струи воды, а с другой их
всасывал поток воздуха. Чтобы не захлебнуться, ибо вода в невесомости
разливается толстым слоем по всему телу и лицу, я вынужден был перед
купанием надеть кислородную маску. Это было довольно неудобно, но я
предпочитал иметь такой душ, чем никакого. Известно, когда конструкторы уже
набили руку в строительстве ракет, астронавтов долго еще мучили аварии
клозетов, и технической мысли пришлось немало потрудиться, прежде чем было
найдено решение этой шарады. Анатомия человека до ужаса плохо приспособлена
к космическим условиям. Этот твердый орешек, который не давал спать
астротехникам, нисколько не беспокоил авторов научной фантастики, так как
эти возвышенные души попросту не замечали таких проблем. С малой нуждой еще
полбеды, хотя только у мужчин. Большую же удалось удовлетворить только
благодаря специальным компьютерам -- де-фекаторам, у которых один лишь
изъян, а именно: когда они портятся, положение становится катастрофическим,
каждый выходит из него, как умеет. Однако в моем лунном модуле такой
компьютер до самого конца работал, если можно употребить такую похвальную
метафору, как швейцарские часы. Умытый и освеженный, я выпил кофе из
пластиковой груши, заедая его кексом с изюмом под сильной струей
отсасывающего устройства, включенного на полную мощность. Я предпочитал,
чтобы потоком воздуха у меня вырывало крошки из-под пальцев -- это лучше,
чем поперхнуться или подавиться изюминой. Я не из тех, кто легко
Мацумото Сэйте
Лукин Евгений
Орлов Алекс
Березин Федор
Шилова Юлия