Чтение 26–й страницы книги ~Аттила~

прикрываясь щитами, упирали в землю древки копий; те, у кого имелись только
секиры, стояли за спинами товарищей, образуя второй рубеж обороны. Блейд
смотрел на все это словно бы издалека. Ему не хотелось сражаться; едва ли не
впервые он чувствовал радость от того, что ему уготована роль полководца,
которому не надо размахивать мечом или топором. Как военачальник он сделал
все, что мог: еще вчера предугадал возможность конной атаки, подготовил
своих людей и даже ухитрился за час выстроить маленькое фортификационное
сооружение. Без этого рва и жалкого бруствера все его воинство было бы
сейчас растоптано!

Внезапно воздух наполнился гуденьем стрел, и окружавшие его альбаги
подняли щиты, прикрывая командира. Имперские лучники тоже дали залп. Они не
были кантийцами; эти сухопарые светловолосые люди принадлежали к одному из
десятков племен, покоренных Великим Кантом, совершенно неведомому Ричарду
Блейду. Но стрелками они оказались отменными, и не их вина, что большинство
стрел не смогло пробить защищавших коней и колесничих доспехов.

Повозки с огромными колесами и вращающимися лезвиями стремительно
приближались, на флангах разворачивалась конница. Высокие борта колесниц
приходились воинам по грудь; каждую тащила четверка крупных скакунов в
кожаных попонах, густо усеянных бронзовыми бляхами, остриями и крючками
наподобие звериных когтей. В экипаже -- три человека, возничий и двое с
луками. Настоящая крепость на колесах, решил Блейд, оценив мощную стать
лошадей и толщину обитых металлом бортов, по которым беспомощно чиркали
стрелы.

Завороженный видом этого сверкающего и грохочущего вала, он на миг
забыл о том, что сейчас произойдет. Безусловно, эти повозки сумели бы
преодолеть насыпь трехфутовой вышины, которая защищала его бойцов, но
траншея и бруствер -- это уже совсем другое дело! Он увидел, как кони, перед
которыми внезапно разверзлась яма, рванули вперед, перемахнув через
преграду, но рухнувшие вниз тяжелые колесницы тут же осадили их. В следующий
миг заработали копья и секиры альбагов, воздух наполнился испуганным
ржанием, диким визгом жеребцов, людскими криками и звоном оружия. Второй ряд
атакующих колесниц ударил в первый, потом в них врезался третий, и перед его
позициями образовалась баррикада из рухнувших на бок и перевернутых повозок,
умирающих коней, судорожно молотивших копытами, и человеческих тел.
Светловолосые лучники в упор расстреливали неванских колесничих, альбаги
занимались лошадьми -- их копья и секиры не позволяли дотянуться до
вражеских воинов.

Блейд повернулся к сигнальщикам.

-- Трубить атаку! Вы двое -- на фланги! -- он подтолкнул стоявших рядом
посыльных. -- Быстро, туда и обратно! Доложите мне, как там дела.

Два молодых воина умчались. Протяжные звуки труб поплыли над берегом,
им ответили хриплые крики текадов и младших офицеров, повторявших команду.
Странник увидел, как рослый альбаг -- кажется, это был Лэрд -- вращает, над
головой боевым топором; в следующее мгновение секироносцы хлынули через
бруствер, добивая экипажи колесниц. За ними торопились стрелки; их луки и
колчаны висели за плечами, а длинные кинжалы мерно вздымались и опускались.

Все было кончено. Большая часть колесниц успела затормозить, но атака
захлебнулась, драгоценные минуты были потеряны. Услышав звуки труб и рогов,
Блейд взглянул на берег и мост. По переправе сплошным потоком двигались
войска, а первые текады фалангитов уже обходили слева и справа его
баррикаду. Они шли колонной, прикрывшись огромными щитами, выставив вперед
длинные пики, и эти несокрушимые железные ежи напирали на неванцев, на их
всадников и пехоту, с равнодушием асфальтных катков. Крепкоруким оставалось
установить еще несколько секций второй переправы, и на левом берегу около
нее уже стояли в ожидании тысячи катафрактов. Огненосцы снова начали палить,
выжигая берег в полумиле вверх по течению, и к новому плацдарму уже
потянулись баркасы и плоты с воинами в сверкающих кольчугах. Кажется, то
были альбаги.

* * *

Ближе к вечеру Ричард Блейд и атар Хэмб стояли на краю своего нового
лагеря, обозревая заваленную трупами людей и лошадей саванну. По полю
закончившейся битвы бродили отряды гасильщиков, и то и дело протяжные стоны
раненных неванцев обрывал глухой удар молотка. Трупы имперских воинов были
уже вынесены; не меньше тысячи мертвых альбагов лежали ровными рядами у
глубокого рва к югу от стана. Хэмб иногда косился в ту сторону, но в общем
был доволен, ибо в текадах Блейда потери составили всего десять процентов.
Вполне приемлемо для наступательного боя.

-- Отлично ты придумал с этими ямами, -- вождь альбагов махнул в
сторону моста. -- Без них я потерял бы треть своего войска.

-- А если бы не придумал? -- странник тоже повернулся туда, где высокие
груды колесниц и мертвых тел указывали место утреннего побоища. -- Если бы
нас оттеснили к воде?

Хэмб пожал широкими плечами, достал флягу и, сделав добрый глоток,
протянул ее Блейду.

-- Тогда бы вас сожгли Огненосцы. Тебя, мои текады и этих бородатых
свиней с их телегами. Для Гинны Пала жизнь десятка тысяч не стоит ничего --
по сравнению с мостом.

-- Сегодня он командовал?

-- Да, он. И если бы ты погиб, на второй раз послали бы меня и еще одну
рангару альбагов.

-- И тебя это не волнует?

Блейд отхлебнул вина и протянул флягу атару.

-- А почему это должно меня волновать? Альбагов всегда посылают
вперед... Жаль, конечно, погибших: больше воинов, больше добычи. Но в наших
северных горах есть еще немало молодцов, не разучившихся держать секиру. --
Хэмб глубоко вздохнул, обвел взглядом бескрайнюю саванну и заметил: -- Какие
места! Ни льдов, ни скал, ни холода... И впереди -- десятки богатых городов!

Ноздри его хищно раздувались, и Блейд, невольно дернув щекой,
отвернулся.

-- Эй, погляди-ка! -- он хлопнул агара по плечу, заметив, что по
заваленному трупами полю пробирается десяток всадников. Похоже, они ехали к
стану альбагов, и уже можно было различить черные перья, развевавшиеся над
блестящими шлемами, и серебристые острия пик. Впереди, на крупном караковом
жеребце, восседал тощий старик в сером.

-- Так! -- пробормотал Хэмб. -- Наш грозный Гинна Пал... Сейчас или
окажет милость, или стопчет с дерьмом.

-- С дерьмом-то за что? -- поинтересовался Блейд.

-- Он найдет...

Несомненно мудрое заключение, решил странник; всякий генерал обладает
врожденным свойством мешать с дерьмом своих подчиненных. Без этого просто не
становятся генералами! И в общем-то правильно: армия -- не приют для
благородных девиц.

Гинна Пал подъехал, и они с Хэмбом, вытянувшись во фрунт, вскинули руки
в воинском салюте.

Старик свесился с седла, скользнул взглядом по альбагу и задержал глаза
на Блейде.

-- Хорошая работа! -- заметил он вместо приветствия, махнув рукой на
груды трупов. -- Теперь я вижу, касс, что ты умеешь не только кулаками
махать. И где ты такому научился? В либоннских легионах, я полагаю? -- Тон
его был слегка насмешливым.

-- Я получил приказ, и я его выполнил! -- На лице Блейда не дрогнул ни
единый мускул. В конце концов, он являлся полковником армии Ее Величества и
отлично усвоил, как надо держаться с генералами, тем более -- с
фельдмаршалами. Взгляд его стал совершенно оловянным.

-- Слишком хорошо выполнил, -- старый спарпет усмехнулся. -- Слишком
хорошо для бывшего учителя фехтования! Ты уложил чуть ли не половину их
войска, касс!

-- Удача, мой господин!

-- Удача? Сильно сомневаюсь. Ты умеешь предвидеть, считать и
рассчитывать, что совершенно не свойственно варварам. Даже кассам!

С этими словами Гинна Пал пришпорил жеребца и неторопливо двинулся к
реке. Охрана ехала за ним в плотном строю.

Атар Хэмб перевел дух и потянулся за флягой.

-- Беда с этими большими начальниками, -- сообщил он куда-то в
пространство. -- Не всегда и догадаешься, то ли он тебя облаял, то ли
похвалил.

-- Он намекнул, -- Блейд, обладавший гораздо более быстрым разумом, чем
вождь альбагов, скривился. -- Намекнул, что я умен не по чину.

-- Это хорошо или плохо?

-- Трудно сказать... Тут существуют два решения: или повысить в звании,
или укоротить ум, -- Блейд выразительно чиркнул себя по горлу. -- Ну,
поживем -- увидим.

-- Если поживем, -- философски заметил Хэмб. -- Тебе бы, приятель... --
начал он, но странник прервал его, положив руку на локоть агара.

-- Мастер Дик, а мастер Дик... -- к ним приближался Джеф -- невеселый,
с опущенными глазами; казалось, даже две леди, вытатуированные на его
бицепсах, поникли головами. Видно, рыжему финареоту не хотелось глядеть ни
на трупы альбагов, ни на заваленное телами неванцев поле, ни на спорую
работу гасильщиков. Сегодняшним утром Блейд его с собой не взял, в конце
концов, Джеф нанимался к нему, а не к крабам, и кровавые воинские труды на
благо империи не входили в его обязанности.

-- Мастер Дик, палатка расставлена, вода готова. И я раздобыл кое-что
поесть...

-- Хорошо, Джеф. Умыться и поужинать будет очень кстати.

-- Еще тебе принесли письмо, -- он протягивал свиток из плотной бумаги,
с которого на золотистой ленточке свисала печать. Хэмб быстро перехватил
его, поднес к носу и сильно втянул воздух.

-- Ого! Клянусь Небом! Пахнет, как грудь женщины после ночных ласк! --
Он перебросил свиток страннику, и тот ловко поймал ароматный рулончик. --
Вот тебе и воздаяние за труды! Значит, повысить, а не укоротить! -- Атар