И когда в сгущавшихся сумерках команда отправилась на берег, у пятерых
оставшихся, за исключением, может, лишь Рипичипа, засосало под ложечкой.
каждого были одни и те же мысли, хотя никто и не высказывал их вслух.
Перспектива выбора и впрямь была довольно неприятной. Вряд ли можно было
бы выдержать всю ночь, сидя рядом с этими тремя ужасными волосатыми
предметами, которые, хотя и не были мертвыми, все же не были живыми в
обычном смысле этого слова. С другой стороны, сесть у другого конца стола,
и по мере того, как ночь будет становится все темнее и темнее, видеть их
все хуже и хуже и не знать, не начали ли они передвигаться, а в два часа
ночи, возможно, и вовсе перестать их видеть - нет, об этом нельзя было и
думать. Так они и кружили возле стола, говоря время от времени:
середине, но ближе к спящим, чем к другому концу стола. К этому времени
было уже около десяти часов. Почти стемнело. На востоке зажглись странные
новые созвездия, но Люси предпочла бы, чтобы это был Леопард, Корабль и
другие старые знакомые с неба над Нарнией.
завязать разговор, но из этого ничего не вышло. Так они продолжали сидеть.
Все время они слышали, как волны разбиваются о берег.
когда все поняли, что еще мгновением раньше они дремали, но теперь
внезапно проснулись. Звезды изменили свое положение.
начинало сереть. Друзья окоченели от холода и очень хотели пить. Но никто
из них не произнес ни слова, потому что теперь, наконец, начало что-то
происходить.
Внезапно в нем открылась дверь, на пороге появился свет, оттуда вышла
какая-то фигура, и дверь за ней медленно закрылась. Кто-то нес светильник,
и только это они пока и могли четко разглядеть. Этот кто-то подходил все
ближе и ближе, пока не очутился прямо у стола, напротив них. Тогда они
увидели, что это высокая девушка, одетая в длинное платье без рукавов
чистого синего цвета. Она была с непокрытой головой, длинные светлые
волосы спадали ей на плечи. И, увидев ее, они подумали, что никогда раньше
не понимали, что такое настоящая красота.
подсвечнике. Она опустила его на стол. Если раньше ночью дул какой-то
ветер с моря, то теперь он стих: пламя свечи было прямым и ровным, как
будто она стояла в комнате с закрытыми ставнями и опущенными занавесами.
Золото и серебро на столе заблистали.
внимания. Это был каменный нож, острый, как сталь, древний и ужасный.
Каспиан, - все они поднялись на ноги, потому что почувствовали, что перед
ними благородная дама.
ним девушка, - почему вы не едите и не пьете?
потому что решили, что это они погрузили наших друзей в очарованный сон.
случилось?
корабле, готовом развалиться на части, с изорванными в клочья парусами. С
ними были еще несколько матросов, и, когда они подошли к этому столу, один
из них сказал:
веслами, а лучше останемся здесь и окончим наши дни в мире и покое.
может быть, Мираз умер.
Разве мы не должны искать приключение за приключением? В любом случае, нам
недолго осталось жить. Давайте же проведем то время, что еще отпущено нам,
в поисках необитаемых земель за тем местом, где восходит солнце.
столе и готов был удержать им своих товарищей. Но он не должен был трогать
этот нож. И поэтому, как только его пальцы сомкнулись на рукоятке, все
трое погрузились в глубокий сон. Они не проснутся до тех пор, пока не
будут разрушены чары.
знает об этом? - ответила девушка вопросом на вопрос.
нож. Такой нож был в руках у Белой Ведьмы, когда, много лет тому назад,
она убила Аслана у Каменного Стола. - Это он и есть, - сказала девушка, -
и он был принесен сюда, чтобы в почете храниться до тех пор, пока
существует этот мир.
последних минут, теперь заговорил.
насчет этой еды - и я совершено не хочу обидеть Вас. Но в этом путешествии
у нас было много странных приключений, и мы знаем, что не всегда люди на
самом деле таковы, какими кажутся на первый взгляд. Когда я смотрю Вам в
лицо, я не могу не верить всему, что Вы говорите. Но ведь точно то же
самое могло быть, если бы Вы были ведьмой. Откуда нам знать, друг Вы или
нет?
или не верить мне.
мой кубок вином из этого кувшина: мне самому не поднять его, он слишком
велик. Я выпью за здоровье дамы.
маленькими лапками и торжественно произнесла:
последовали его примеру. Все были очень голодны, а еда, если и не совсем
подходила для утреннего завтрака, была, по крайней мере, превосходна в
качестве очень позднего ужина.
тех, кто заплыл так далеко. Некоторые называют этот остров Краем Света,
ибо, хотя вы можете плыть дальше, здесь начало конца.
девушка. - Вы увидите, как это происходит.
откуда пришли мои друзья, тут он указал на Юстаса с Пэвенси, - есть сказка
о принце или короле, который попадает в замок, где все спят очарованным
сном. В этой сказке он не мог развеять чары, пока не поцеловал принцессу.
- Но здесь, - ответила девушка, - все по-другому. Здесь нельзя поцеловать
принцессу, не развеяв чар.
сейчас приняться за дело!
Теперь она была видна лучше, ибо, пока они беседовали, звезды побледнели,
и белые просветы появились на сером утреннем небе.
высокий и стройный, как девушка, но не такой изящный. В руках у него не
было светильника, однако, казалось, что от него исходит свет. Когда он
подошел ближе, Люси увидела, что это старик. Спереди его серебряная борода
опускалась до босых ступней, сзади серебряные волосы ниспадали до самых
пят, и казалось, что все его одежды сотканы из серебряного руна. Он
выглядел таким кротким и серьезным, что путешественники, все как один,
снова поднялись на ноги и молча ожидали его.
сторону стола напротив своей дочери. Затем они оба, и она, и он, вытянули
перед собой руки и повернулись лицом на восток. Так они начали петь. Хотел
бы я записать эту песню, но никто из присутствующих потом не мог вспомнить
ее слов. Люси рассказывала, что они пели очень высокими голосами,
переходящими почти в пронзительный крик, но что это было очень красиво:
"Такая холодная песня, очень подходящая для раннего утра". И по мере того,
как они пели, на востоке разошлись серые тучи, белые просветы стали
больше, и, наконец, все небо в той стороне стало белым, а море заблестело,
как серебро. А позже, но эти двое все продолжали петь, восток начал
розоветь, и, наконец, солнце вышло из моря на безоблачное небо, и его
первый луч упал на длинный стол, осветив золото и серебро, и Каменный Нож
на нем.