Поэтому на бегу Лимбек готовился к тому, что "руки помощи" там не будет.
облегчение. У него ослабли колени, закружилась голова, и ему пришлось
ненадолго остановиться, чтобы прийти в себя.
подниматься. Он бросился было обратно к воронке. Но тут его ноги
недвусмысленно уведомили его, что они отказываются столько бегать по
пересеченной местности. Лимбеку пришлось остановиться. И тут он сообразил,
что, вероятно, спешить ему незачем. Не станут же они поднимать "руку
помощи", не удостоверившись, что он там.
стали в шесть раз тяжелее обычного, и у Лимбека было такое чувство, что не
они его несут, а он их тащит. Наконец он кое-как доплелся до воронки и
неохотно стал спускаться - ему почему-то казалось, что за то время, пока его
не было, бог, который не бог, непременно должен был умереть.
голову на грудь бога и внимательно глядя в бледное лицо, залитое кровью.
эти колдобины и кучи камней, Лимбек окончательно пал духом.
на колени. - Я и сам-то обратно не доберусь!
стало холодно во влажной одежде. В довершение всего прогремел раскат грома,
возвещая, что надвигается новая буря. Лимбеку было все равно. Лишь бы не
вставать!
ему внутренний голос. - По крайней мере, ты сможешь убедить гегов, что их
обманули, использовали как рабов! Это будет началом новых дней для вашего
народа! Началом революции!
запотели, но это было неважно. Он все равно видел не то, что было вокруг
него, - он видел дальше! Вот он на Древлине, и геги приветствуют его. Более
того, они следуют его советам!
чтобы перевязать богу голову. Он помнил, что все косился на собаку, не зная,
что будет делать пес, когда его хозяина куда-то поволокут. Пес лизнул ему
руку, умоляюще посмотрел на него своими влажными глазами и отошел в сторону,
с беспокойством следя за тем, как гег приподнял бесчувственное тело бога и
поволок его наверх. После этого Лимбек помнил только, что все тело у него
болело, что он, задыхаясь, продвигался на несколько футов и падал на землю,
потом поднимался, тащился дальше, снова падал, снова вставал...
перепугался еще больше - он знал, что на открытом месте им не выжить. Очки
пришлось снять - их все равно заливало, дождь хлестал в глаза, небо
потемнело, и Лимбек уже не видел "руку помощи". Оставалось только надеяться,
что они движутся в нужную сторону.
остыло, губы посинели, кожа сделалась серой. Дождь смыл кровь, и стала видна
страшная рана на голове, из которой сочилась кровь. Но он все еще дышал.
проклятого острова! Наверно, он пошел не в ту сторону. А может, "рука
помощи" не дождалась их и ушла наверх. Буря усиливалась. Вокруг сверкали
молнии, выжигая дыры в коралите и оглушая Лимбека раскатами грома. Ветер
сбивал с ног, а гег и так с трудом стоял на ногах. Он был готов заползти в
яму, чтобы переждать бурю (а если повезет, то и сдохнуть там), как вдруг он
осознал, что это та самая яма! Вон и крылья! А вот и "рука помощи"!
доволок-таки бога до кабинки. Там Лимбек опустил его на пол, открыл дверцу и
с любопытством заглянул внутрь.
вниз, к ковшам. Временами ковши застревали, или ломались, или разлаживались.
Когда такое случалось, кто-нибудь из гегов садился в "руку помощи",
спускался на острова и устранял неисправность.
руки, отрубленную в запястье. Сверху к ней был привязан канат, на котором ее
и спускали. Рука была сложена горстью; металлические пальцы сжимали
стеклянную кабинку, в которой помещались геги-ремонтники. Влезали в кабинку
через дверцу, а вдоль каната шла медная трубка, кончавшаяся рожком, через
которую те, кто в кабине, могли разговаривать с теми, кто остался наверху.
так что засунуть его в кабинку было не так-то просто. Лимбек подтащил бога к
кабинке и сунул внутрь. Ноги бога свисали наружу. Гег сложил руки бога на
груди, подогнул колени к подбородку, и так ему наконец удалось затолкать
бога в кабинку целиком. После этого Лимбек устало забрался туда сам, а пес
запрыгнул следом. Втроем там было тесновато, но Лимбек не собирался снова
бросать собаку одну. Снова увидеть, как она воскреснет из мертвых? Нет уж,
спасибо!
тело бога и стал бороться с ветром, тщетно пытаясь закрыть стеклянную
дверцу. Но тут ветер налетел с другой стороны, и дверца захлопнулась сама,
отшвырнув Лимбека назад. Он так и остался лежать там, пыхтя и отдуваясь.
Он испугался, что она вот-вот оборвется, и ему захотелось только одного -
выбраться отсюда как можно скорее. Лимбеку потребовалось неимоверное усилие
воли для того, чтобы сдвинуться с места, но в конце концов ему все же
удалось добраться до рожка.
силы.
застонал.
щебня.
ногах, он бы непременно упал. Но он не стоял, а сидел, забившись в угол,
чтобы дать место богу. Медленно, с жутким скрипом, раскачиваясь под порывами
ветра, "рука" поползла наверх.
поэтому он прислонился к стенке и закрыл глаза.
что снова несется по спирали, падая в черную пропасть.
отрублюсь. А мне ведь надо объяснить нашим, что случилось.
У него с самого начала сложилось впечатление, что это существо мужского
пола. По крайней мере, оно было больше похоже на гега-мужчину, чем на
гега-женщину, а больше Лимбеку было не на что опереться. У бога были резкие
черты: квадратный, немного раздвоенный подбородок, заросший колючей
щетинистой бородкой, твердые, плотно сжатые губы, казалось, упрямо хранят
тайны, которые он готов унести с собой в могилу. У глаз виднелись тонкие
морщинки - по-видимому, бог был не так уж молод, хотя и не стар. Волосы тоже
придавали ему пожилой вид: хотя они были мокрые и вымазаны кровью, Лимбек
все же разглядел, что они белые как снег. Тело бога состояло, казалось, лишь
из костей, мускулов и жил - он был худ, по меркам гегов, - даже чересчур.
стараясь не смотреть по сторонам. За стенами полыхали молнии, делавшие
бурную ночь светлее любого дня, какой доводилось видеть гегам.
Вокруг шеи у него был обмотан кусок ткани. Концы куска были завязаны спереди
и убраны под тунику. Длинные широкие рукава рубахи Доходили до запястий и
тоже завязывались. Штаны из мягкой кожи были заправлены в высокие, до колен,
сапоги. Сапоги застегивались по бокам на пуговицы из рога какого-то
животного. Поверх туники бог носил еще длинную одежду без ворота с широкими
рукавами До локтей. Одежда неяркая - туника и штаны коричневые, рубаха
белая, сапоги светло-серые, верхнее одеяние - черное, и поношенная ткань
кое-где протерлась по шву. Туника, штаны и сапоги прилегали к телу, словно
вторая кожа.
Заметив это, Лимбек удивился, как же он не увидел этого раньше, и
пригляделся внимательней. Тряпки были намотаны очень аккуратно. Они
полностью закрывали кисть, оставляя пальцы свободными.
тряпки.
вскочила и уставилась на Лимбека. Взгляд ее, казалось, отчетливо говорил:
"Будь я на твоем месте, я оставил бы моего хозяина в покое!" - Ладно, ладно!
- поспешно сказал Лимбек и снова прижался к стенке.
как бы говоря: "Я знаю, что ты будешь вести себя как следует, так что, с
твоего разрешения, я немного вздремну".
шевельнуться.
ловят и к тому же сами о себе заботятся. И Кикси-винси любит кошек - во
всяком случае, так предполагалось, поскольку Менежоры, создатели