Чтение 26–й страницы книги ~Пешка~

Я согнул пальцы - просто чтобы вспомнить, как сильно болит рука, и почувствовал, что в мой мозг, извиваясь змеей, заползало что-то мерзкое и чужеродное, когда я представил, как Харон будет выслушивать эту новость и как он будет корчиться и извиваться сам, узнав правду.

Брэди взглянул на меня и помрачнел.

- Скажи, ты действительно спал с его дочерью?

- Нет!

Брэди замолчал.

- Куда мы летим? - спросил я, увидев в иллюминатор, что мы спускаемся в залитые огнями ночные горы Н'уика.

- Я высажу тебя в городе. Вход во владения Та Мингов теперь тебе заказан. Но, думаю, ты найдешь здесь все, что нужно. Похоже, ты мастер на такие штуки. Я буду ждать вестей.

Флайер приземлился в общественном гараже. Я вылез, обернулся к Брэди и сказал:

- Радуйтесь, что я уверен в том, что вы не рассказали Харону обо мне и Ласуль.

- Звучит как угроза, - Брэди вызывающе поднял голову. - Ты все еще пытаешься играть в эту игру... одной левой? - Он указал на мою больную руку, и его слова превратились в какую-то бессмысленную шутку.

Я вытянул руку и прижал окровавленную ладонь к иллюминатору флайера прямо напротив лица шефа, оставляя на стекле кровавые отпечатки пальцев, чтобы Брэди мог любоваться ими на обратном пути. Он скривил рожу, и дверь флайера с шипением закрылась, отрезая меня от его мира.

Я наблюдал за флайером, пока он не скрылся из виду. Я даже не понимал, зачем я это делаю. Возможно, из-за того, что меня вдруг оставили все силы, я не мог заставить себя пошевелиться. Но мне пришлось шевелиться, и наконец я ушел с площадки, отыскал телефон с охранным экраном. Я попробовал позвонить Элнер, но не мог дозвониться. Я подумал, не аннулировал ли Харон мой личный код связи. Затем попробовал позвонить Мике, но тоже не получил ответа. Тогда я отправился гулять. Я сел в транзит, потом пересел в еще один, и еще... Кружил по бесчисленным, расцвеченным радужными голограммами уровням города, эхом повторяющим друг друга. Время от времени меня останавливал очередной экран-надзиратель и спрашивал про кровь. Я обычно отвечал, что как раз иду в клинику, и он отпускал меня. Я не нашел никакой клиники, поскольку не очень-то хотел найти.

Знакомых я не встретил, никто меня не узнавал, хотя вокруг всегда были люди. Ночная жизнь города, даже такого, как этот, в предрассветный час замирала, но все же по улицам слонялось несколько человек, плавающих в своих черно-белых фантазиях. Они смотрели на меня и сквозь меня, и ни один из взглядов не показался мне дружественным. Когда они проходили мимо, я мысленно следовал за ними, выуживая из голов образы тех мест, куда они направлялись, где уже были... Мне становилось не по себе от этих случайных прохожих, потому что они наблюдали за мной и, может быть, шли за мной. Я уверял сам себя, что мне безразлично, пусть идут... но, когда они уходили-таки своей дорогой, легче не становилось. В этих улицах я был единственным человеком, у которого в голове не было никакой цели и ни одного ответа.

И может быть поэтому я очутился, сам не помню как, на ступенях Пургатория, когда занимавшийся день прочертил видимую границу между морем и небом.

Аргентайн открыла дверь, пристально вглядываясь в меня, недовольно щурясь. Глаза ее туманились сном.

- Иди домой, - посоветовала она и стала закрывать дверь.

- У меня нет дома, - сказал я.

Дверь замерла, оставив щелку - достаточно широкую, чтобы дать просочиться ее любопытству.

- Дэрик?

- Харон.

- Почему? - неохотно спросила Аргентайн.

Я попытался ответить:

- Мне нужно... поговорить, - только и смог я сказать.

- У тебя железные нервы, - сказала она, но дверь открылась чуть шире. Теперь Аргентайн смотрела на меня широко раскрытыми глазами. - Это кровь? Чья? - Она на мгновение вообразила, что это кровь Дэрика.

Я поднял руку.

- Боже! - пробормотала она и махнула мне, приглашая войти.

Полусонный Аспен наложил на рану шов.

- Говорил я тебе подлечиться, - пробурчал он. Стайка нот так и выпорхнула из него, когда он, вставая, задел захламленный стол, стоявший посередине пустой сцены.

- И говорю сейчас... Говорил тогда... и говорю сейчас. - Слова начали складываться в ритм, перестраивая сами себя, обращаясь в музыку, когда песня в его голове начала обретать форму. Аспен потащился обратно в постель, а я слушал его мозг, следуя за актом творения на некотором расстоянии.

- Эй, - Аргентайн помахала рукой перед моим носом. - Где ты?

- Ммм... слушаю, - заплетающимся языком выговорил я, но не сказал, что именно слушаю. Я расфокусировался, чувствуя себя так, словно меня поймали у замочной скважины.

- Что заставило тебя прийти сюда? - спросила она, и в ее словах не было ярости. - В твоем распоряжении целый город. И деньги есть...

Я сидел и таращился на плевательницу, полную жеваных жвачек, как будто именно она хранила тайну универсума. Мое тело гудело, жужжало, как полудохлое насекомое, отчаянно пытающееся перевернуться со спины на брюшко.

- Я не... Ошибочка вышла, - пробормотал я, вставая.

Аргентайн внезапно передумала. Схватив за рукав свитера, она усадила меня обратно в подушки.

- Пришел - так рассказывай, ты, сдернутый. - Она отлепила от стола одну полоску уже кем-то употребленного стимулятора и приклеила ее себе на лоб - средство проснуться и очухаться.

- Приятнее ничего не слышал за весь день. Прямо заслушаться можно, - слабо улыбнулся я, удивленный и обрадованный ее согласием, поскольку знал: будь она в нормальном состоянии, она бы и пальцем не дотронулась до этой полоски.

Аргентайн вытянула шею и тряхнула головой - стимулятор начал действовать.

- Что заставило Харона сотворить с тобой такое? Ты рассказал ему о Дэрике? - В ее голосе опять послышались жесткие ноты.

- Я спал с его женой.

- О Боже! - Она хлопнула себя по лбу. - Ты, должно быть, по-настоящему ненавидишь Та Мингов. - Нет. Это было не так, - мрачнея, сказал я. Аргентайн долго изучала меня, потом пожала плечами.

- И ты не рассказал ему о Дэрике?

- Нет.

- Собираешься?

Я не ответил, потому что не знал, что же я вообще собираюсь делать. Мой мозг был забит напряженным эфиром, и я даже не представлял, откуда он просачивается. Я не мог собраться настолько, чтобы беспокоиться о чем-либо.

- Почему нет? - спросила Аргентайн, словно я ей что-нибудь ответил.

- Думаю, он меня убьет.

Аргентайн коротко рассмеялась.

- Который из двух?

- Оба. - У меня дернулись губы.

Она взяла со стола деревянное блюдо, полное крошек, и вытряхнула их на пол. Робот, клубком свернувшийся у ее ног, всосал крошки в себя.

- Я подумала, что ты, может, пожалел его.

- Которого из двух?

- Обоих, - поколебавшись, ответила она.

Я дотронулся до головы.

- Почему?

Жук внутри меня все еще гудел, старясь перевернуться, хотя тело мое было настолько тяжелым от изнеможения, что даже мысль о том, что надо пошевелиться, парализовывала меня.

- Потому что Харон уже потерял одного из своих детей. - Аргентайн тряхнула головой, отбрасывая челку со лба. - Потому что Дэрик уже достаточно настрадался.

- Потому что они выродки - он и Джули? - сжав в кулак раненую руку, я скривился от боли и покачал головой. - Харон отослал Ласуль и Талиту. А Джиро оставил. Лишь для того, чтобы ударить побольнее Ласуль.

- О! - выдохнула Аргентайн. - Черт! Бедный малыш. - Она знала, как сильно Джиро ненавидит отчима. - А ты? Он и тебя вышвырнул?

- Попытался. Но Брэди не отпустил меня с крючка. Он хочет, чтобы я продолжал работать на Центавр, нравится это Харону или нет.

- Потому что ты спас Элнер?

- Потому что я выяснил, что все это время она была в полной безопасности.

Аргентайн казалась озадаченной. Я объяснил, наблюдая, как на ее лицо возвращается понимание.

- Дэрик? - повторила она. - Черный рынок хочет убить Дэрика? Почему?

- Это мне и предлагается выяснить.

- Он в порядке?.. - Аргентайн, подавшись вперед, навалилась грудью на стол.

- Он в относительной безопасности, если ты имеешь в виду это. По крайней мере, в данный момент. - На лоб девушки набежали морщины. - Он объяснился со мной, как ты ему велела. Я рассказал все. И, если ты спрашиваешь именно об этом, то он - не в порядке.

- Он считает, что я его ненавижу? - Голос ее понизился до шепота.

- А что, нет? Не волнуйся. Дэрик в курсе, что, если он попробует ужалить кого-либо из нас, это будет последнее, что он сделает как джентльмен.

Аргентайн потемнела, как небо перед грозой:

- Будь все проклято! Это не...

- Тебе так его не хватает? - спросил я, чувствуя, как опустошает ее сама мысль о Дэрике. - Этого ходячего сифилиса? Да тебе радоваться нужно, что ты прошла курс лечения.

- Я не знаю... О, сволочь! Пошел ты... - Она вытерла лицо, размазав внезапно появившиеся слезы.

- Прости, - пробормотал я. - Я думал, что пытаюсь помочь.

Аргентайн скорчила едкую гримасу:

- Я никогда не чувствовала себя так дерьмово. И все из-за тебя. Ты ведешь себя так, словно все просто и ясно. Играешь в свои умственные игры, чтобы разбить мою жизнь, а потом приходишь сюда да еще хочешь рассказать мне, как тебе плохо. Коли все так легко, тогда почему ты не отираешься вокруг Ласуль Та Минг? Как тебе сегодняшняя ночка, ты, остроносый хрен? Чертовски легко жить на свете, да?

Я встал, пошатываясь.

- (Прости), - подумал я, глядя на Аргентайн и осторожно вкладывая мысль ей в голову, потому что я не мог доверить себе выговорить слова вслух... потому что слова могли значить все, кроме правды... или не значить ничего.

Аргентайн зажала ладонями голову, глаза ее потемнели. Я пошел прочь - так быстро, как мог, не спотыкаясь и не шатаясь. Пустая танцплощадка показалась мне бесконечной. Молчание за моей спиной - тоже. Ведущий к выходу коридор был таким же черным, как и мое настроение, - к тому моменту, когда я дошел до двери. Я пнул ее ногой и выкарабкался - ступенька за ступенькой - в серую предрассветную мглу. Даже улица была пустынна.

- Кот, - голос Аргентайн окликнул меня посередине улицы. - Я обернулся. - Куда ты? У тебя есть где остановиться?

- Возьму номер, - пожав плечами, ответил я. Меня уже ничто не беспокоило. Почему Аргентайн это волнует?

Она сжала губы:

- Ты можешь остаться, если хочешь. Я пристально посмотрел на нее:

- Почему?

Эхо легкого тонкого смеха улетело в утреннюю пустоту:

- Страдание любит компанию.

Глава 26

- Итак, - сказал Мика, кладя на стол металлические локти. Мы сидели в клубе. Только-только наступил полдень. Мика пришел в клуб мрачнее тучи, всполошив вышибал. Я не спросил его, что он делал прошлой ночью, а просто рассказал ему - столько, сколько ему нужно было знать, - как провел ночь я.

- Говоришь, Мертвый Глаз объявил Дэрика Та Минга номером первым? И что леди Элнер даже не внесена в список? - Голова Мики качалась из стороны в сторону, точно на пружине. - Это настоящий укус в задницу. - Он фыркнул.

- Да. В мою задницу. - Я наблюдал, как пальцы моей здоровой руки неторопливо - один за другим - стучат по столу, и считал удары какой-то резервной зоной мозга. Я сжал пальцы в кулак, а кулак зажал между коленями. - Центавр не вытащит из меня зубы до тех пор, пока я не расскажу, кто хочет прихлопнуть Дэрика и почему. У меня есть для тебя кое-какая информация по счетам. Сможешь сделать из нее гербарий?

- Вероятно. Дай список. Посмотрим, что вылезет. Я передал ему список. Мне было очень трудно припомнить все номера, хотя я и знал, что они должны были отпечататься в моем мозгу, как раскаленное клеймо.

- Что с тобой? - помрачнев еще больше, спросил Мика, засовывая сканер обратно в дупло защитного костюма. - Ты выглядишь куском собачьего дерьма.

- Ты бы тоже так выглядел после двух часов сна, - сказал я слегка раздраженно. Мое тело проснулось по внутреннему звонку, раздавшемуся, когда настало время идти на работу к Элнер. Память не допустит чтобы я спал.

- Твоя любовь все ночи напролет не дает тебе спать? Ты б лучше сказал ей...

- Уже нет.

- Охо-хо... - сказал Мика и облегченно кивнул. - Я решил было, что это из-за наркотиков, - пояснил он, увидев, что я нахмурился. - Что случилось? Она послала тебя, когда твои пять минут закончились?

На этот раз в утренних новостях о прошедшем вечере даже не упомянули. Та Минги замяли скандал. Интересно, что они сказали Элнер?

В глазах Мики плясали огоньки нескрываемого любопытства. Я отвел взгляд.

- Ее муж просек.

Мика хохотнул.

- И позаботился?..

За его спиной возникла, возвратившись откуда-то в клуб, Аргентайн и избавила меня от необходимости думать об ответе. Она вырядилась так, словно хотела, чтобы на нее смотрел целый мир.

- Тебе смешно, что люди по-настоящему заботятся друг о друге? - спросила она в затылок Мики. Слова попадали на него, как булыжники, а ее взгляд, промчавшись мимо Мики, уперся в меня. Мика вздрогнул, узнав ее голос, и, повернувшись, посмотрел на нее снизу вверх.

- Ты вогнал мою охрану в нервный тик, - объяснила она и вопросительно посмотрела на меня.

- Это мой старый друг, - сказал я и познакомил их. Большие пальцы их правых рук скрестились: Аргентайн и Мика поздоровались.

Аргентайн заметила в ноздре Мики кольцо и снова: вопросительно взглянула на меня. Правой рукой - большим и указательным пальцами - она показала "очко"; просунув в него средний палец левой, она спрашивала удивленно и с любопытством: "Как близко вы знакомы?"

- Не настолько, - качнул головой Мика, теребя кольцо. - Я твой фанат. Если когда-нибудь тебе потребуется охрана, просто дай мне знать.

- Я учту, - улыбнулась Аргентайн и обратилась ко мне: - Рада видеть тебя в компании хороших людей.

- Да, - согласился я, глядя на Мику. - Ты сделаешь это для меня?

Он, бросив взгляд на Аргентайн, поднял бровь. Я кивнул. Он сказал:

- Если я достану ответ, что будет дальше? Ты скормишь его Центавру?

Я почувствовал, как у Мики подскочило давление. Подобное информационное стукачество не вписывалось в его моральный кодекс в гораздо большей степени, чем в правила Брэди. Он торжественно присягнул мне на верность, но тут неожиданно пошел на попятный.

Я задумался. Чего же я хочу на самом деле? Труп Дэрика? Нет. Сделать из Брэди счастливчика? Тоже нет.

- Я еще не выбрался. И мне нужно просто понять для себя, что происходит.

Мика дернул плечом. По мощному панцирю его защиты пробежали световые блики.

- Посмотрю, что могу сделать. - Он встал и, изрядно смутившись, выпалил в адрес Аргентайн целый поток галантных, изящных комплиментов. Я страшно удивился. Аргентайн тоже. Мика развернулся и торжественно удалился.

- "Старый друг"? - спросила Аргентайн, глядя ему вслед.

- Мы вместе добывали руду на Синдере.

Я почувствовал, как Аргентайн вспомнила про шрамы.

- Сколько тебе лет? - спросила она.

- Ммм... Лет двадцать. А тебе?

Аргентайн рассмеялась и не ответила. Ей было двадцать восемь.

- О чем вы говорили?

- О Дэрике.

Лицо ее окаменело, когда она поняла вдруг, что судьба Дэрика - в руках таких людей, как Мика... Как я.

- Он сам виноват, - повторил я уже, кажется, в сотый раз.

- Что ты собираешься делать? - спросила Аргентайн; взгляд ее стал тяжелым.

- Это зависит... от многого, - сказал я, потому что сам не знал ответа. Или, может, потому, что не хотел знать. В моей голове завертелись сомнения, ошибки, воспоминания. Поток бесконтрольных образов нахлынул на меня, как наркотическое похмелье.

- Например? - Пальцы Аргентайн дрогнули.

Мне стоило большого труда посмотреть ей в лицо.

- Например, от того, что я решу насчет себя самого... - Я взъерошил волосы, потер мочку уха, где на месте изумрудной серьги теперь была рваная дырка, и почувствовал, как что-то взорвало мою память, в мозгу вдруг зазиял пролом, и все ухнуло туда...

- Мне нужно поговорить с Элнер. - Я встал и вышел из клуба. И только пройдя порядочное расстояние, я вспомнил, что даже не попрощался.

По крайней мере, мои рабочие каналы все еще функционировали. Всю дорогу к Федеральному комплексу и внутри него я шел как запрограммированный. Мне казалось, что я ослеп - на все свои четыре глаза - обычные и внутренние.

Из затмения меня вывел чей-то окрик. Я только потому остановился и задрал вверх голову, что уже не мог идти дальше, поскольку налетел на чье-то тело, перегородившее мне дорогу.

Тело Страйгера. Я уперся в него взглядом и на мгновение мне показалось, что это я сам каким-то образом вызвал его из темных глубин своих мыслей, как вызывают духов умерших.

- Что вы здесь делаете? - задал я дурацкий вопрос. Окруженный живым щитом из тел своих идолопоклонников, он как раз выходил из офиса леди Элнер.

- Я собирался спросить вас о том же самом. - Страйгер удивился даже больше, чем я. - Мне только? что сказали, что вы уже не работаете у леди Элнер... что вас и на планете-то нет. - Страйгер вытаращил глаза на меня - стоящего прямо перед его носом, такого реального, что он мог вытянуть руку и дотронуться... По безупречному лицу расползалась багровая краска - Страйгера словно пламенем объяло.

- Думаю, вы ослышались.

Тут меня стало охватывать восхищение - им, его видом... Я заставил себя остановиться. Возбуждение ползло вверх по моему позвоночнику, как мурашки.

- Они сказали: "по семейным обстоятельствам". - Глаза Страйгера оглядели меня так, словно жили своей собственной жизнью, изучили каждую черточку лица, казенную одежду, браслет на запястье. Из Страйгера наружу просочились любопытство и подозрение. Он уже не мог ждать Дэрика, чтобы спросить у него. - Признаюсь, я удивился, услышав такое. Ведь я знаю, что у тебя нет семьи.

Смысл его слов дошел до меня только через секунду. И вдруг мой мозг заполнило воспоминание о девочке, которую Страйгер избил. Вот кто ему нужен: бездомные, больные. Никто не заступится. Никто не будет тебя ждать, обшаривать улицы, звать по имени... И неожиданно я очутился за полгалактики отсюда, вполовину моложе, и некому было помочь мне, и не было ни единого воспоминания...

- Вы ослышались, - повторил я и решительно шагнул вперед, вынуждая Страйгера отступить. Я отпихнул локтем парочку истинно верующих, возмутившихся было полным отсутствием у меня благоговения перед их богом.

Я решительно, большими шагами - как будто все еще работал здесь - направился в офис Элнер и даже не оглянулся, почувствовав, как сноп его ярости беспомощно ударил мне в спину.

- Кусок дерьма, - сказал я вслух, чтобы удержаться и не послать это прямо ему в мозг.

Люди, с которыми я проработал столько недель, увидев меня, уже не знали, что и подумать. Но ведь они всегда на меня так смотрели. Я заметил в комнате новое лицо. Раньше я этого человека не встречал.

- Мне нужно увидеться с ней, - сказал я Гезе.

Как только я произнес эти слова, охранный экран, перекрывающий проход во внутренний офис Элнер дематериализовался. Элнер уже ждала меня.