повесят на меня. Нет, давайте без всяких саботажей.
целый день.
беседы, как из ее глаз тут же заструились перспективные лучи участия.
Поглаживая овчарку Рогожкина, она дала понять, что в противном случае
отпускает ошейник и делайте тогда, что хотите.
приемник, а с миром конкретным связывала собака-поводырь. И не только
связывала, а делала всю погоду на семинарах по научному коммунизму. По
звонку Рогожкин усаживался за стол, а собака приседала у двери. Все
опоздавшие - отсекались, если заглядывали в дверь - дико рычала. Потом
помогала вести семинар. Ловила лишние движения подначальных и подавала знак
хозяину. Подсмотреть ответ в книжке было бесполезно.
книжного.
сделать пару снимков для раздела "Учимся". Собака долго выслеживала, откуда
истекают щелчки. Наконец, вычислила и набросилась на фотолюбителя. Рогожкин
успел унять пса. Забелин отделался тремя заплатками на костюме. Как всегда,
приняла удар на себя Татьяна. Она стала прикармливать пса и потихоньку левой
рукой прижимать за ошейник к полу. Пес почувствовал, что хозяин на семинарах
совсем не Рогожкин. Группа, может быть, и уважала бы Рогожкина - дескать,
слепой, а продолжает служить науке, не сходит с амвона марксизма-ленинизма.
Если бы не рассказ Бирюка о том, как лишился зрения научный коммунист. За
надругание над святыней ячейки государства, которое Рогожкин совершил уже в
Зрелом возрасте, жена вылила ему на голову почти заварившийся чай.
Татьяна, стравливая овчарке вторую упаковку цитрамона. - Запишите меня
поварихой!
кого во время бури сбросить за борт.
траты к своей единице. Примерно в таком плане: "На фиг мне сперся этот
костюм! На такую сумму три раза можно по-нормальному посидеть в "Журавлях".
Если кто молчал и не орал, как дурак, считалось - соглашался. Сплоченность в
праздничных шеренгах преобладала над стройностью.
пединститута и по-рабоче-крестьянски поприветствовали. В результате от
будущих педагогов отделилось два перебежчика - Нинель и подруга Забелина
биологичка Лена. Они поспешили усилить мощь и без того самого уважаемого в
городе вуза. Колонна, которую они оставили, равняясь налево, дружно
повернула головы вслед уходящим подругам. В этот момент все девушки-педагоги
были готовы переметнуться в ряды парней-машиностроителей, но, находясь во
власти условностей, не смогли раскрепоститься до конца и вышли к трибунам в
гордом одиночестве. Продемонстрировав должным образом отношение к трудящимся
всего мира, байдарочники поспешили в условленное место. Маршрут был
несложным - на электричке забраться вверх, а на лодках спуститься вниз.
Биологичка Лена буквально увязалась за Забелиным, прознав про столь
многообещающую маевку. В чем была на демонстрации, в том и отправилась в
поход. Количество участников стало четным. . Электричка безудержно тряслась
на стыках. Мурат с Нинелью увлеклись простым, без погонов, дураком. Сдавал,
в основном, Мурат. Появился ревизор и потребовал доплаты за багаж. За
подобные ситуации в компании отвечал Фельдман. Кроме него с людьми при
исполнении разговаривать никто не мог.
небольшой тайм-аут.
служащий.
внутренним миром.
ревизор. - Мне еще семь вагонов проверять!
милицию! Или утаскивайте их отсюда сами! Или выбрасывайте из вагона! Я
помогу. Вот, пожалуйста! - Фельдман снял с вешалки сумочку Матвеенкова и
выбросил в открытое окно.
сделал. Но реакция ревизора всех устроила - он махнул рукой и пошел
ревизировать дальше.
лодке. Ключевым в их экипаже был вопрос, кто сядет на переднее сиденье, кто
на заднее. Безопасного решения не находилось. В первом случае байдарка
должна была клюнуть носом, во втором - опрокинуться назад. Ввиду
неразрешимости вопрос был отложен до проб непосредственно на воде.
при их первом столкновении, нисколько не изменились. Сидение в одной лодке
виделось им как продолжение парного катания по земле.
называться "Неужели это мы?". Фотоаппарат дает фрагментарное отображение
действительности. А этой штучкой - похлопал он по объективу, как по храпу, -
можно выхватывать из жизни более продолжительные куски. Это сделает
представление о нас монолитным.
дырой, а купи набор открыток - столица. Главное - правильно выбрать угол
зрения.
нас фотографиями? - Она всегда просила Забелина, чтобы снимки, где
фигурирует ее профиль, выпускались большими тиражами. Не было в институте
мужчины, у которого не имелось бы карточки с надписью "Если не на память, то
на всякий случай. Т."
ты не видишь будущей силы фильма. Я заставлю тебя плакать.
и плакать над собою. И это будет радостью, только тупой. Есть тупая боль, а
печаль - это тупая радость. Что касается "Зенита", то я дарю его Решетневу.
только то, что покажется ему занимательным.
есть одна слабинка - он не может жить без нас. А мы запретим фотографировать
себя как объекты стратегического назначения. Пусть снимает пейзажи.
Посмотрим, надолго ли его хватит.
Ты у нас последний любитель впечатлений.
оказалась бракованной. Усилиями отряда судно удалось кое-как связать и
скрутить. Второстепенного Усова усадили в нос, набитый для противовеса
провизией, Татьяна заняла кормовое сиденье. Как только их оттолкнули от
берега, ватерлиния суденышка ушла под воду и больше не показывалась.
ветерок, без всякого направления, шевелил кипевшие цветами ветки. Облако,
одно на всем меднокупоросовом небе, словно привязанный баран, никак не могло
сдвинуться с места. Справа по борту показалась деревня. Гулянье шло полным
ходом. Надрывалась во всю ивановскую трехрядка, лаяли собаки, от топотания
заходился в тряске невысокий курганчик.
первомай входит в апогей. Две длиннобородые козы заметили приближающуюся
флотилию и поспешили, как дозорные, доложить. Селяне столпились на берегу,
некоторые полезли в речку, желая сойтись поближе.
напряженности, о хорошей урожайной погоде, упомянули о забастовке немецких
горняков. Получилось что-то вроде митинга, после которого расчувствовавшиеся
колхозники забили пустоты в байдарках зеленым луком, редиской и салом. Самый
суетливый в безрукавке сунул меж ног Матвеенкова бутыль зельеобразной
жидкости:
Березин Федор
Николаев Андрей
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Флинт Эрик
Орлов Алекс