перевернувшись набок, открыл мутноватые гноящиеся глаза.
что клацнули зубы, и, со скрипом усевшись на кровати, свесил
подагрические ноги в теплых не по сезону подштанниках.
яростный, негодующий, затем опять стукнули в бочку, и все
стихло.
поспешил уйти.
видом она несла закрытую эмалированную кастрюльку.
мастер. Такие яйцы...
хронометр "Генрих Мозер" пробил восемь раз. Вечер.
Февральский, воскресный, пустой. С печатным органом ЦК КПСС
в руках, с зеленым, как тоска, торшером за спиной, в
обществе приевшихся до тошноты Шурова и Рыкунина,
кривляющихся под гармошку на экране "КВНа". Кот - дымчатым
клубком, к морозу, на коленях, холодильник "ЗИС" - белобокой
глыбой в зеркале трюмо, отсветы от линзы на стене, на
полировке шифоньера, на нарядных, в позолоте, переплетах
книг.. И запах - въедливый, неистребимый - клопов, гудящих
радиаторов, отклеившихся обоев, пыли, неуютного,
коммунального жилья. А за окном - снег, снег, снег, крупный,
/ch(abk), похожий на вату.
Метельский, в прошлом профессор и членкор, ныне же
преподаватель в ремеслухе, бережно согнал с колен кота,
встал и, нашарив на шкафу пачку "беломора", жадно и
нетерпеливо закурил. На душе стало еще хуже - во-первых, не
удержался, не совладал с искусом, во-вторых, вспомнилась
резная, как У Александра Сергеевича, трубка с янтарным
чубуком, голландский цветочный табачок, покупаемый
втридорога. Жасминовый... Да еще газетенка эта с
издевательским названием "Правда" - все туманно,
полунамеками, в духе лучших традиций времен Усатого: Никита
Сергеевич подчеркнул, Никита Сергеевич указал, движение в
зале, бурные, продолжительные аплодисменты.
Отредактированные для беспартийных масс россказни Хрущева на
партийном сборище. Хотя понять не сложно - мордой, мордой в
дерьмо Великого Кормчего, чтобы вони побольше, чтобы брызги
летели... Мстит за то, что заставлял плясать гопака на
заседаниях Политбюро. Се ля ви - шакал рвет на части
издохшего льва. А впрочем, поделом ему, Усатому, знатная был
сволочь, даром что Отец Народов...
затянулся, напрасно поискав глазами пепельницу, выкинул
окурок в фортку и с внезапной злостью дрожащей рукой
выключил шарманку телевизора. Память, стерва, перенесла его
на десять лет назад во времена успеха, любви и процветания.
Жизнь тогда казалась ему волшебным сном - отдельная квартира
напротив цирка, кормушка распределителя, красавица жена,
блистательные перспективы научного роста. Да здравствуют
теория моногенеза языков и ее отец-основатель академик Марр!
Однако все вдруг изменилось в одночасье, провалилось в
тартарары, полетело прямиком к чертовой матери.
Порфироносный, и родного-то языка не помнящий недоучка, а
скорее всего кто-то за него, сочинил статейку на предмет
языкознания, и оказалось, что академик Марр - апологет
воинствующей буржуазной лженауки, теория же его
реакционна... Доктору наук Метельскому еще повезло: всего-то
выгнали из партии, переселили в коммуналку и определили
поближе к пролетариату, в сферу фабрично-заводского
обучения. Потому как не безнадежен, не до конца увяз в
буржуазной трясине...
про себя, шагнул к письменному столу, свидетелю былой
роскоши, великолепному, инкрустированному севрским фарфором,
с ножками в форме львиных лап. Медленно открыл ящик и
непроизвольно тронул сафьяновую папку, такую же блестящую,
как и десять лет назад. В ней результат всей жизни, и, увы,
результат печальный. Мука бессонных ночей, мысли, закованные
в слова, труд непомерный. Книга. И, хвала Аллаху,
неопубликованная. Не до конца увяз, такую мать, не до
конца!..
сунулся мордой в ящик. Тщательно обнюхал папку, попробовал
когтем и брезгливо, будто стряхивая прах, разочарованно
/.b`oa лапой - фи, несъедобно. Метельский гнать его не стал,
лишь улыбнулся жалко - верной дорогой идешь, кот, правильно
понимаешь политику партии. Не только не съедобно, но и
категорически противопоказано советскому человеку. Четыре
года уже как Усатый разлегся в Мавзолее, а что изменилось-то
по большому счету? Ну, Серов вместо Берии, ну, водородная
бомба вместо атомной... А вот жизнь все та же - собачья...
и в комнату, держа скворчащую сковороду, вошла супруга,
Зинаида Дмитриевна. - Шевелись, кипит.
"Трезор", отечественными духами "Красная Москва". Значит,
наступило время ужина.
чтобы не были видны подтяжки и, привыч-йо ориентируясь во
мраке, поплелся коридором на ню. Главное, не вляпаться в
кошачью кучу и не задеть чей-нибудь ночной горшок,
выставленный у двери.
картошка с жареной же колбасой, нарезанной не толстыми, как
полагается, ломтями, а тоненькой соломкой. При соленом,
наструганном кружками огурце. Хлеб, масло, шпроты, сыр. На
полторы тысячи учительских рэ особо не разгуляешься.
поудобней за вилку и нож и невозмутимо, с философским
спокойствием принялся неторопливо есть. Первая заповедь
мудрого - жуй, жуй, жуй, тридцать три раза. Не индейка с
фруктами, конечно, и не шашлык с соусом ткемали, но ничего,
надо полагать, пойдет на пользу. Чтобы жить, надо есть. Если
бы еще и смысл был какой-то в этой жизни...
вилкой; породистое лицо ее было напудрено сверх меры, у губ,
когда-то сочных и волнующих, прорезались глубокие морщинки,
напоминающие о скоротечности всего земного. Превращение из
благополучной, привыкшей к шелковому белью дамы в подругу
жизни преподавателя ремеслухи далось ей нелегко. Такие
метаморфозы не красят. Да еще давнишний, сделанный по
дурости аборт - первый и последний. Нет ничего - ни
положения, ни детей, ни счастья в жизни. А впереди только
поступь пятилеток, новые морщины и незамысловатая комбинация
из трех пальцев...
отнес на кухню грязную посуду, вернулся в комнату и постыдно
закурил.
малейшего смысла. А завтра - надо снова сеять доброе,
прекрасное, вечное. Это в душах-то литовской шпаны?!
Вздохнув, Антон Корнеевич затушил окурок, вытащил наобум
книгу из шкафа, открыв не глядя, прочитал: "К тебе я пришел,
о женщина, милая сердцу, с тем, чтобы пылко обнять, твои, о
царица, колени". Ага, старик Гомер, вроде бы "Илиада".
Читать дальше сразу расхотелось, какая там царица, какие там
колени... Острые, знакомые до чертиков. Разводи их, не
` '".$(... А хорошо бы, бегал сейчас кругами, резвый такой,
непременно пацаненок, с теплыми родными ручонками. В синем
матросском костюмчике с красными пуговицами, у него у самого
был такой в детстве. Нет, что ни говори, мальчишки лучше,
девчонки плаксы, дуры, а время подойдет - хвост набок и
сломя голову замуж.
умилением, оттаивая душой, Метельский взял на руки кота,
чему-то улыбаясь, принялся чесать за мохнатым, израненным в
ристалищах ухом. - Тебе кто больше нравится, мальчики или
девочки?
Володихин Дмитрий
Сертаков Виталий
Лукьяненко Сергей
Афанасьев Роман
Шилова Юлия