read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



комбинезоне с капюшоном и сеткой от комаров на лице. - Одну мы съели. Я
сейчас посуду для вас помою.
- Посуду давайте я помою, - сказала Грушакова и сдернула белые перчатки
с рук. - Я химик, а для химика мыть посуду - привычная работа. Чистая
лабораторная посуда - полдела.
Тася стала ей помогать мыть и вытирать тарелки и ложки. Тамара
Борисовна выкладывала на разостланную на траве скатерть несметное
количество разной еды.
Женщина в комбинезоне принесла Тасе чью-то мужскую пижаму.
- Наденьте, иначе вас комары сожрут.
Тася в коричневой огромной пижаме, с платком, повязанным по самые
глаза, стоя на коленях, перетирала посуду нарочно медленно, чтобы быть
занятой. Женщины разговаривали и смеялись о своем.
Ей было грустно. Почему она плохо проводила Алексея? Он ждал от нее
ласкового слова, просил "улыбнись". Она косо улыбалась, как будто он нанес
ей бог весть какое оскорбление. Уехал в служебную командировку. Не сумела
принять это просто, по-товарищески, изобразила страшную трагедию. Это
свинство с ее стороны, она сама не понимала, что с ней стряслось. Сегодня
же вечером она скажет Алексею по телефону, что все в порядке, она
успокоила свои нервы. Взять ромашку, погадать: любит - не любит. На саму
себя погадать, любит она или не любит, вот что узнать у ромашки. В
сущности, она этого до сих пор не знает. Зачем она вообще из Москвы
приехала? И зачем на этот пикник дурацкий поехала? Ей здесь одиноко,
неловко. Никому она не нужна. И ей никто не нужен. И делать ей здесь
нечего. Если бы можно было уйти, она бы ушла. Вышла бы сквозь папоротники
на дорогу, к вечеру бы, наверно, дошла. Сколько километров? Может быть,
попросить машину, сказать, что нездоровится. Но никто не поверит и стыдно
привлекать к себе общее внимание. Надо как-то дождаться вечера.
Причесаться, снять пижаму, комары кусают тех, кто их боится. И хорошо бы
поесть. Что случилось, подумаешь.
- Ну что, очень вам скучно? - услышала Тася над собой ласковый
смеющийся голос Терехова.
Она посмотрела наверх, увидела его глаза и опустила голову.
- Бедная девочка. Вас съели комары, бедняжка моя. Закурите, комары
боятся дыма. Вы умеете курить? - Он протянул ей папиросу, поднес, закрывая
ладонью спичку. - Закурите, не сердитесь на меня. Я знаю, какая вы
сердитая.
Тася что-то пролепетала. Она чувствовала себя беспомощной и растерянной
перед ним с первой же встречи на заводе. Потом она не думала о нем, не
вспоминала. Вернее, не разрешала себе думать, ничего не ждала и все-таки
ждала и что-то предчувствовала.
Ей следовало немедленно уехать в Москву, а не делать вид, что ничего не
происходит.
- Да вы курить не умеете, вот беда, - засмеялся Терехов и отошел.
Она посмотрела ему вслед - у него была смешная походка - и вспомнила,
как он стоял, задрав голову, перед колонной с голубым огоньком.
Казаков и другие мужчины с полотенцами на головах, похожие на бедуинов,
разводили второй костер, чтобы вскипятить ведро с чаем.
Терехов окликнул бакенщика и стал говорить с ним. Бакенщик, небритый, в
холщовой робе, ухмылялся:
- Приехали ко мне на курорт. - И требовал за что-то денег.
Терехов нахмурился.
- Что ты, братец, чересчур много о деньгах говорить. Мы только что
приехали.
Но бакенщик перечислял и загибал темные пальцы на руках: он хотел
получить деньги за ведра, за воду, за наловленную на заре рыбку, за сучья,
приготовленные для костра. Глухая алчность светилась в его глазах. Сами
начальники, любители свежей ухи и чая с дымком, развратили его. И Терехов,
видно понимая это, махнул рукой, брезгливо сморщился и отошел.
Уха, приготовленная серьезным толстяком, была очень вкусной.
Неподалеку была разостлана еще одна скатерть. Там пировали дети
различных возрастов, вернувшиеся с купания, и шоферы. Там не было ни вина,
ни водки, - только лимонад.
Терехов несколько раз поднимал стакан с вином и молча пил, глядя на
Тасю.
Разговор зашел о взрослых детях, которые не хотят учиться. Завела его
женщина-хирург, у которой, оказалось, был еще сын. Сын-десятиклассник
приносил двойки, предпочитая танцульки приготовлению домашних заданий.
- Ну что делать? - восклицала мать. - Чем я виновата, что он, оболтус,
не хочет учиться? В Москве я видела так называемых стиляг, на улице, в
ресторане, - в общем, их там легко увидеть. Ходят кудлатые, в узких
брюках, с гадкими рожами. У нас вы таких не встретите. Их нет. Впрочем,
это понятно, наш город заводской, откуда им браться? Мой оболтус тоже не
стиляга, ничего такого, а просто оболтус. Вот полюбуйтесь, он идет.
Подошел ее прелестный лодырь, добродушно и ясно улыбающийся, походка
вразвалочку, одет буквально в лохмотья. Он нагнулся к матери и шепотом
что-то спросил, как спрашивают трехлетние дети, смущенно пряча глаза и
улыбаясь пухлыми губами, над которыми уже был заметен темный пушок.
Что-то он попросил, мать разрешила, и он побежал, резвый теленок,
испытывающий простые радости: вот он бежит, вот мама разрешила выпить
портвейну.
- Не горюй, Эльвира, - грубоватым голосом сказал Терехов, - я заметил,
что каждый в конце концов находит свою судьбу. Никто не пропадает. Пойдет
твой парень послесарит. Это нам, родителям, так страшно все кажется, а ему
небось не страшно. Ему жизнь улыбается.
- Тебе хорошо говорить, твой сын - отличник и зубрила, с утра до ночи
сидит зубрит, я знаю, - ответила Эльвира, - а мой - оболтус и балбес.
Интересно, между прочим, где моя младшая дщерь, что-то она притихла, это
мне не нравится.
На другом конце скатерти тоже шел разговор.
- Я начал создавать район с карандаша, - говорил краснолицый грузный
человек с полотенцем на животе, тот, который варил уху. Казаков сказал
Тасе, что это секретарь райкома. - Провели мне телефон, поставили его на
окне и блокнот под нос положили. А через три дня привезли нам десять
кухонных столиков - это было событие.
Увидев, что Тася слушает, он обратился к ней:
- А здание райкома нам нефтяники построили. Они богатые, черти. Вся
наша работа - это все нефть.
- Что было, то было. Теперь совнархоз - он тебе и министр, он тебе и
Москва, - заметил кто-то.
- Мы засыплемся со строительством. Не хватает кирпича и шлакоблоков.
Стеновой материал нам никто не даст и не привезет, а план с нас не снимут.
- А что с дорогами будет? - спросила Грушакова. - Я у мужа машину редко
беру, так пальто за год истрепала, пуговицы не успеваешь пришивать. Когда
строили завод, не думали о людях. Кто-то недоделал, а кто-то теперь своей
шкурой расплачивается за это.
- Илья, Илья, уйми жену, а то она на меня кидается! - крикнул секретарь
человеку, который возился внизу, на реке, с удочками. - Дороги наши, Люся,
машины съели. Камень виден, а асфальт уже съеденный. Наши машины какие?
Бульдозеры и тракторы. Теперь в совнархозе эту проблему решим. Будет наш
совнархоз по этим же дорогам ездить, никуда не денется. А куда он денется.
- Кладут тонкий асфальт на плохую подушку, - объяснил Терехов Тасе, - к
тому же город стоит близко к грунтовым водам. Год был особый: сильные
дожди прошлого года, земля воду не принимала. А дать подушку, потом бетон
двадцать пять сантиметров, сверху асфальт - тогда все дороги были бы у нас
хорошие.
Он говорил "бетон", "асфальт", как говорят - "моя дорогая", "моя
любимая".
- У нас еще с жильем большой голод, - сказал секретарь райкома. - Людям
надо дать в первую очередь жилье, а дороги потом. Мы считали, что если у
них будет жилье, то они к нему как-нибудь доберутся.
- А человек ведь как устроен? Ему, по счастью, все мало.
- Ты мне лучше скажи, почему опять со снабжением хуже стало? - спросила
Эльвира, обращаясь к молчаливому громоздкому человеку с лысой головой. -
Ну!
- Что ты на меня орешь, чем я тебе виноватый? Вчера в трех гастрономах
были яйца. Сегодня в одном гастрономе будет хороший лещ.
- А мясо?
- Мы будем откармливать скот, в сентябре дадим. А ты пока кушай
молочко, и творог, и сметану, тебе очень полезно.
- В сентябре? - возмутилась женщина. - Товарищи, почему вы ему не
вправите мозги?
- Ты, Эльвира, не возмущайся, некоторые работники общественного питания
еще просто ленятся. Мы им сказали уже горькую правду. Не одумаются, пусть
пеняют на себя, - сказал секретарь райкома, - их предупредили. Сейчас меня
интересует, как уха, почему мало ели. Давайте всем рыбку подложу.
Невкусно? Пересолил? - спрашивал он.
- Ну, товарищи, доставайте еще вина, - сказала Грущакова.
На обратном пути Тася села в машину с Казаковым. В последний момент
Терехов сел в ту же машину.
- Понравились вам мои друзья? - спросил Терехов. - Вы их еще не видели
как следует. Они, когда разойдутся, замечательные парни.
Он хвастался перед Тасей. На заводе он хвастался заводом, здесь
хвастался друзьями.
Он обращался к Тасе, но улыбался при этом Казакову.
- А река разве плохая? - Он хвастался рекой. - Что вы смеетесь? Правда,
правда. Где вы лучше реку видели? Как бы я хотел покататься с вами вдвоем
по этой реке, - шепнул он Тасе.
Машина простучала по шаткому мосточку, который грозил вот-вот
обвалиться. Тася обернулась назад - посмотреть, цел ли мостик. Проехали



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 [ 26 ] 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.