read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



вот наступили сбои в могучей моторной работе, раскаты храпа временами
замирали совсем, раз-другой Грохотало шевельнул горою спины, простонал вдруг
детски жалобно и сел, озирая потухшими глазами компанию, узнал всех,
растворил с завыванием красную пасть, передернулся, поцарапал грудь и
удалился во тьму. И вот он возник в свете костра, чего-то неся на вытянутых
руках. Не сразу, но различили мужики белой курочкой сидящую на пластушине
сала пухленькую пластмассовую бутыль.
- Цэ напыток - самогнали! Трэба знычтожить, хлопци, як ворога!
- Х-ха-а! Самогнали, значит?
- Грузинский, стало быть, напиток-то?
- Токо на чушанских дровах вареный!
- Сало, хлопци, тэж трэба зжуваты! А потом Черемисина, й-его батьки
мать!..
- Ай да Грохотало! Челове-эк! А Черемисина све-де-о-ом! И не таких
сырыми съедали!..
- Н-не выйдет!
- Че-о! Кто это сказал?!
- Стой, ребята, стой! Человек же угощает от всего сердца...
- Се-ерца-а-а, т-тибе ни хочется поко-о-ой-йю-у-у, се-е-ерца, как
хорошо на свети жи-ы-ы-ыть...
Крепко выпив, к душе нахлебавшись ушицы, поговорив и даже попев,
незаметно ушел домой на лодке рассудительный старший Утробин. Свалился за
бревно Дамка и, съедаемый комарами, вертелся там, поскуливая, - тревожен был
его сон - снилась ему жена. Обхватив Командора пухлыми лапищами, Грохотало
тревожил ночь и округу осевшим от простуд, но все еще великим голосом:
"Маты! Маты! Ждэ свого солдата, а солдат спыть вичным сном!.."
По лицу Акима катились слезы. Он с непомерной горестью и любовью глядел
на всех, тряс головою, брызгая солеными каплями в костер, выговаривал, как
ему казалось, про себя:
- Эх, Колька, Колька! Зачем ты помер! Гулял бы с нами...
В какое-то время затяжелел и Грохотало, забыл про осетра, про
Черемисина, про бойкую свою бабу, но про родину, видать, еще помнил и без
конца повторял, уронив большое лицо на студенисто вывалившуюся в разрез
рубахи грудь: "Маты, маты... Ждэ свого солдата, а солдат спыть вичным
сном..."
И подумалось мне в ту минуту, что в словах этих простых и великих
судьба всех нас - только то и делают наши матери, что ждут домой солдат, а
они спят где-то вечным сном; думать и печалиться мне мешал Командор, он
плакал на моей груди и настойчиво просил написать роман про его дочь Тайку.
Плакал и городской компаньон, этот уж просто так, от пространственности
русской души.
Утром хмурый Аким подгребал жар под ведро с остатками ухи и под чайник.
От меня он воротил морду, бросая украдкой взгляды на лодки, повисшие на
концах. Туман, редкий, летучий, скрадывал лодки. Они темными пятнышками то
возникали, то исчезали вдали. В лесу, в кустах, на травах, на камнях и
бревнах сыро. От ледяного хребта, убывающего на глазах, тащило знобкой
стужей, льдины оседали, рассыпались со звоном острыми продолговатыми
штырями. На расколотом чурбаке стояла кружка с зельем "порхвей" - лучше не
скажешь. Вчера я пригубил из "огнетушителя" - и на контуженой голове вместе
с шапкой вроде бы приподнялась и черепная коробка. Отказавшись от "порхвея",
я похлебал ухи, попил густого чая, для аромата приправленного смородинкой, и
почувствовал себя бодрей.
- Пора и нам на самоловы.
Аким подсечно дернулся, глянул на меня и тут же принял отсутствующий
вид - ох уж эти мне северные хитрованы-мудрецы!
- Поплыли, поплыли!
- Куды поплыли?
- На самоловы.
- А ты их ставил?
Я хмуро ему объяснил, что нет, не ставил и ставить не буду. Но
посмотреть на эту хреновину мне позарез необходимо, и пусть он не юлит, я
еще в тот, прошлый приезд, когда он смылся с Опарихи, якобы караулить лодку,
а после угощал нас стерлядью, купленной "за руп", усек: у него стоит
самолов.
- Сто ты, сто ты, пана! - Аким отмахнулся, как от нечистой силы. - Чего
с похмелья человек не набуровит! Тихий узас!
Я наседал на Акима все решительней, объяснял, что моя профессия состоит
в том, чтобы все знать и видеть. Ошарашил его рассказом, как бывал в кирхах,
в православных церквах, даже в мечеть заходил. Заносило меня в морги и
родильные дома, посещал милиции, тюрьмы, колонии, ездил на юг и на север, в
пустыни и кавказские сады, общался со стилягами и сектантами, с ворами и
народными артистами, с проститутками и героями труда.
- Один раз даже в комитете по кинематографии был.
- Там кино делают? - Аким зарделся, с очень уж обостренной
заинтересованностью встретив это сообщение.
"Так бы и треснул!" - глядя на пухом заросшую по желобку шею, озлился я
и кивнул на реку:
- С ними на самоловы выпрошусь.
- Зачем тебе самолов? - с невеселой усмешкою и снисхождением молвил
Аким. - Иди харюзов удь. Оне, - кивнул он на реку, - управятся и без тебя...
- Харюзы мне надоели.
- Ё-ка-лэ-мэ-нэ! Ну сто ты будес с им делать? - взвился Аким, - Нету у
меня самоловов, нету!
Я протянул ему руку:
- Спорим?
Аким руки моей не заметил, с досадой опрокинул кружку чаю, пнул банку -
не успокоился. Хряснул "огнетушитель" о камень так, что брызнуло стекло во
все стороны, будто мина разорвалась. Командор висел уже на нижнем конце.
- А не продернес? - сломленно спросил Аким, царапая изъеденное комарами
ухо.
- Чего?
- В газетке не продернес? Музыки опасаются...
- Ф-фу ты! Да на вас никаких газет не хватит! - И чем дальше я ругался,
тем оживленней становился Аким. Мигом приволок он из кустов "кошку",
веревки, весла, наставляя при этом меня:
- Конесно. Продергивать дак всех, а се нас однех-то? - и подмигнул мне
припухлым глазом. Усадив меня за весла, чтобы сплыть с мели и завести мотор,
он показал глазами на ближнюю лодку и приглушенно добавил: - Народ-то
видал?! Тихий узас! Ты уедес, тебя не достать, меня уканают... - Прежде чем
дернуть шнурок, Аким в нерешительности помедлил и все же показал руку,
которую во все дни этого моего приезда прятал от меня: на запястье швом
электросварки бугрился неровный, багрово-синий рубец. - Под смертью недавно
был. Побаиваюсь теперь ее. После расскажу, - рванув шнурок, крикнул он и,
развернув лодку, повел ее встречь течению, хлопнув ладонью по борту, - знак,
чтобы я заткнулся и ему не мешал.
В детстве мне доводилось видеть ловлю самоловами. Тогда ее
браконьерской никто не считал, тогда было много рыбы, а рыбаков мало, всякая
добыча пропитанья почиталась. И вот предстояло вновь увидеть самый жестокий
после битья острогой и глушения взрывчаткой лов рыбы. Аким уцелил взглядом
ориентир на берегу - ставят самоловы и сети без наплавов, найти ловушки на
дне широкой и быстрой реки целая наука, и наука сложная. Ориентир, как я
догадался, - лиственка с корявым, давно засохшим братним стволом. Только
снесло лодку до этой лиственки, Аким врубил скорость, но не полную, и
какое-то время на тихом ходу лодки шевелил губами - считал. За двухсотым
отсчетом Аким выбросил кошку, стравил веревку, намотал ее на руку. Кошка
скребла дно и могла зацепиться за коряжину, за топляк, за камень, но ей
надлежало цапнуть самолов. Веревка дернулась, лицо Акима напряглось, он с
силой уперся ногами в поперечину лодки и выключил мотор.
- С первого раза! - улыбнулся он и начал рывками выбирать веревку. -
Когда дак замаесся...
- Может, это не самолов?
- О-он. Тетива пружинит, - охотно пояснил Аким, - задева рвет. Из лодки
вылетишь! Плюхнесся, лодку унесет. Цирк!
Лодку давило глубиной, течением и тяжестью самолова. Вода натужно
бурлила по бортам и у носа лодки. Умаянно покуривая, мимо сплывали
осмотревшие свои ловушки добытчики. Раньше всех управился и умчался на
"Вихре" Грохотало - ждала работа на свиноферме, опаздывать он боялся.
Командор, сбрасывая рыбу в мешок, плевал за борт. Аким снова его "не
замечал" и, не к нему, а ко мне обращаясь, чеченец известил, ругаясь:
- Прокутили! Из двадцати семь!
- Чего семь?
- Живых.
- А остальные?
Аким из-подо лба зыркнул на меня - чего вяжешься?!
- Остальные за борт.
- Но они же... - залепетал я. - Народу по Енисею шляется всякого.
Выловят, съедят...
- И подохнут к ... матери! - харкнул в воду Командор и рванул шнур. -
Меньше шляться будут! - Оставляя чистый пенистый след за кормою дюральки,
Командор промчался домой, подняв прощально руку в красивом салюте.
Подошел наш самолов на кошке. Давши мне в руки туго натянутую тетиву,
Аким приказал очищать с крючков шахтару - так здесь зовется водяной сор,
наказывал быть как можно осторожнее - оплошаешь, удой насквозь просадит
руку.
Вот и уда. К капроновой крепчайшей тетиве капроновым коленцем подвязана
большая, покрытая тонким слоем олифы круто загнутая уда без жагры, но с
острейшим жалом. На изгибе уды коротеньким коленцем прихлестнута
пенопластовая пробка. Касания пробки легки, щекотливы. Таких веселеньких
"игрушек" на одном только конце четыреста-пятьсот штук. На верхнем по



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 [ 26 ] 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.