Сайкс. Мистер Хелстоун, постарайтесь подбодрить его; одна мысль о передаче
дела в суд приводит его в трепет.
высокий дородный мужчина лет пятидесяти, с приятным, но бесхарактерным
лицом; вид у него был растерянный.
другим посыпались вопросы.
только их раздразним, разозлим и лишь ухудшим дело.
дворе, а вы сидите здесь.
Мур, поневоле заставляют человека быть осторожным.
возражаю. Только имейте в виду, - вы напрасно ищете спасения в уступках; ваш
компаньон Пирсон, как известно, уступал и терпеливо мирился со многим, но
это не остановило негодяев, пристреливших его в собственном доме.
замедлило оказать свое действие на Сайкса, как только он одним глотком
опорожнил стакан. Он сразу преобразился, румянец окрасил его побледневшие
щеки и он сделался удивительно храбрым, по крайней мере на словах; он не
намерен, заявил он, позволять простолюдинам топтать его ногами, с наглостью
рабочих пора покончить; он взвесил все и твердо настроен не останавливаться
ни перед чем; если деньги и мужество могут усмирить бунтовщиков, то они
будут усмирены; Мур, конечно, волен поступать, как ему заблагорассудится, но
он - Кристи Сайкс - готов просудить все свои деньги до последнего пенни,
прежде чем отступиться. Он расправится с бунтовщиками, вот увидите.
что тепло); в такое время года надо беречься, и, конечно, не мешает
согреться, а то он совсем окоченел; он и без того кашляет (тут он кашлянул в
подтверждение своих слов); этот вот напиток (он приподнял темную бутылку)
очень полезен как лекарство (он наполнил свой стакан); не в его правилах
употреблять спиртное с утра, но в известных случаях это только благоразумно.
шляпы, и многозначительно смотрел на него своими умными глазами.
присутствовать при такого рода шумных, волнующих и, можно даже сказать,
опасных происшествиях. Осмелюсь заметить, это не для ваших нервов; вы, сэр,
человек миролюбивый, ну а мы, промышленники, живем в самой гуще жизни, кипим
в ее котле, и мы - народ воинственный; право же, самая мысль об опасности
возбуждает, заставляет сердце трепетать. Миссис Сайкс боится, боится каждую
ночь, что к нам вломятся и разгромят наш дом, ну, а я... я чувствую прилив
энергии. Я не могу выразить вам моих чувств, сэр, но уверяю вас, если
что-нибудь произойдет, - влезут ли воры или что другое, - мне кажется, я
буду только доволен, такова уж моя натура.
уговаривать отважного фабриканта выпить еще и третий стакан, но священник,
сам человек воздержанный и никому не позволявший в своем присутствии
переступать границы приличия, остановил его:
некоторым сожалением наблюдал за Джо Скоттом, который по знаку Хелстоуна
убрал бутылку со стола. Мур, казалось, был не прочь еще позабавиться и
подтрунить над своим гостем. Что сказала бы его молодая родственница, если
бы могла именно в эту минуту увидеть своего любимого, дорогого,
замечательного Роберта, своего Кориолана? Нашла бы она в этом озорном,
насмешливом лице что-либо общее с тем лицом, на которое поднимала любящий
взгляд, когда оно с такой нежностью склонилось над ней накануне вечером?
Неужели это тот самый человек, который провел позавчера вечер в тихом
семейном кругу с сестрой и кузиной - такой снисходительный с одной, такой
ласковый с другой, - читая Шекспира и слушая стихи Шенье?
характера, о которых Каролина только смутно догадывалась. Ну что ж, ведь и
сама она, вероятно, не лишена недостатков, как и всякий человек, и, случись
ей узнать Мура с худшей стороны, она не осудила бы его слишком строго.
Любовь прощает все, кроме низости. Низость убивает любовь, ослабляет даже
родственную привязанность; без уважения нет настоящей любви. Мур, невзирая
на все свои недостатки, заслуживал уважения: у него не было постыдных и
пятнающих человека пороков, как, например, лживость; не был он и рабом своих
страстей; деятельная жизнь, к которой его предназначили и подготавливали
чуть ли не со дня рождения, поставила перед ним цели более достойные, чем
легкомысленная погоня за развлечениями. Поклонник разума, а не раб своих
чувств, он никогда и ничем себя не унизил. Таков же был и старик Хелстоун.
Для этих двоих ложь, будь то на словах, в помыслах или действиях, была
невозможна; ни для того, ни для другого не представляла соблазна только что
убранная злополучная темная бутылка; каждому из них подходило гордое звание
"венца творения", ибо животные инстинкты не имели над ними власти: они были
неизмеримо выше жалкого Сайкса.
подошел к окну, за ним Хелстоун; младший и более высокий стал позади
старшего так, чтобы, оставаясь незамеченными, следить за происходившим во
дворе; время от времени они молча обменивались красноречивыми взглядами, и в
их обычно строгих глазах светилась насмешка.
готовился произнести речь, - затем энергичное "ш-ш" по адресу расшумевшихся.
Чтобы лучше слышать, Мур чуть приотворил окно.
часовой у дверей конторы), - разрешите узнать, находится ли ваш хозяин в
конторе и может ли нас выслушать?
"вы", - не будете ли вы так добры доложить, что двенадцать джентльменов
желали бы повидать его.
говорят, "есть дело".
заложив за борт жилета, он с независимым видом вышел на середину двора; его
фуражка была надвинута на самые глаза и затеняла взгляд, светившийся
презрением. Его поджидали двенадцать человек, кто в одних рубашках, кто в
синих фартуках; как бы возглавляя группу, впереди стояли двое: невысокий
человечек со вздернутым носом, вертлявый и жеманный, и широкоплечий мужчина,
весьма приметный не только из-за своего хитрого лица и лукавых кошачьих
глаз, но и благодаря деревянной ноге и костылю; губы его беспрестанно
кривились, словно он все время исподтишка усмехался, да и весь его облик не
производил впечатления искреннего, честного человека.
совсем прикрыл свои и без того сощуренные глазки.
свете ценю мир. Но я полагаю, это не все, что вы хотите мне сказать? Я
думаю, вы пришли сюда не из мирных побуждений?
таким людям, как вы, - ведь вы, сыны мирские, считаете себя умнее "детей
света".
здесь еще одиннадцать человек, они мне помогут: перед нами великая цель и, -
тут он перешел с несколько глумливого тона на плаксивый, - даже больше того
- это цель самого нашего господа!
мистер Барраклу? Какое еще у вас может быть дело ко мне?
эту мысль, приму от вас всякую лепту, какую соблаговолите пожертвовать, даже
самую малую.
мелькнула на его лице.
смехотворно ханжеской позе.
считаете нужным скрывать от меня, что вы отъявленный лицемер и мошенник, что
ваша профессия - плутовство; грубо играя свою шутовскую роль, вы
рассчитываете меня позабавить и в то же время одурачить людей, которые
пришли вместе с вами.
обдумывал свой ответ, другой вожак, - ему тоже не терпелось себя показать, -
выступил вперед. Этот человек при всей своей самонадеянности и заносчивости
все же не походил на предателя.
слова как бы для того, чтобы присутствующие могли оценить его изысканную
манеру выражаться, - правильнее было бы сказать, что мы не столько ратуем за
Посняков Андрей
Свержин Владимир
Каргалов Вадим
Посняков Андрей
Афанасьев Роман
Андреев Николай