поглядывая на Поля, сидящего в лодке, на его широкие плечи, четко
обрисованные солнцем, темные кудри, завивающиеся на шее от влаги. Что-то
пронзило ее тело, и Домини поплыла к берегу. Вышла на берег, поморгала,
чтобы избавиться от залившей глаза воды, отжала волосы и побежала по песку в
тень грота, где была спрятана от жара солнечных лучей их корзина с едой для
пикника.
перекувырнулся за борт лодки и направился по песку в ее сторону. Она
наблюдала из-под ресниц за ним, одетым только в морского покроя брюки,
обнаженного по талию и казавшегося сверкающей статуей из дельфийской бронзы.
рук ломоть дыни. Белые зубы глубоко вонзились в золотистую мякоть, в то
время как Домини откусывала от своего ломтя по чуть-чуть, закапывая в теплый
мелкий песок пальцы ног.
закинул голову, наблюдая за полетом большой темной птицы. При виде
семифутового размаха орлиных крыльев на губах его мелькнула улыбка.
безжалостен, чем любой орел в погоне за добычей.
среди них орел в небе, корабль посреди океана.., и мужчина с девушкой.
наклонилась к корзине с едой и в то же мгновение он ухватил ее за талию.
часок, и ты сможешь спокойно развлекаться, разглядывая разноцветных рыбок и
разыскивая кораллы.
великолепный мясной паштет, картонную коробку с йогуртом и несколько крупных
помидоров. Он опустился на локоть и принялся за еду, задумчиво глядя чуть
прищуренными глазами далеко в море. Домини налила из термоса кофе и добавила
в него, как нравилось Полю, дикого меда. Он взял чашку и поднял ее в тосте.
стараясь больше не смотреть на него, пока ела и пила кофе. Она была уверена,
ее здоровье имело значение для него по единственной причине: он хочет, чтобы
она родила ребенка.
оставила Поля и отправилась разыскивать маленькие озерки в углублениях скал,
где жили крошечные рыбки, окрашенные во все цвета радуги, с ангельскими
крылышками-плавниками, как крошечные пушинки, проскальзывающие между
пальцами Домини, когда она пыталась их поймать.
подставив обнаженную спину солнцу и положив лицо на скрещенные руки. Домини
не знала наверняка, дремлет он или просто с обманчивой ленью сытого и
разморенного от солнечного тепла тигра отдыхает.
молочные зубы, камешков и все еще сердилась из-за того, как бесцеремонно
Поль возвратил Берри его картину.
подумать о другом подарке для меня, моя дорогая.
их комнаты. Она лежала в напряжении, прислушиваясь к каждому его движению в
соседней комнате. Но он не попытался открыть дверь, и она наконец уснула и
проснулась оттого, что Лита раздвигала шторы на окне.
рассыпавшихся по подушкам и сияющих на фоне их белизны густых и пышных волос
Домини и ее кожи, казавшейся рядом с голубизной ночной сорочки медового
цвета, появилась улыбка.
подушках и наблюдая, как Лита наливает для нее утренний чай.
Виноград поспевает и наливается соком, темнея на лозах, а на холмах полно
ягнят и козлят.
сладкий чай.
летящими птицами. Она наклонила голову, и в ярком свете солнца узел ее волос
влажно заблестел.
пор существует множество самых разных легенд. Вы, конечно, знаете, что во
мне течет цыганская кровь?
необычайными, тайными сторонами жизни всегда вызывало в ней любопытство.
Оливковые рощи были вырублены, маленькие фермы сожжены, девушек захватывали,
как сабинянок.
отец и братья воевали вместе с партизанами. Но для Греции этим дело не
кончилось. Произошло восстание, и снова пули вонзались в землю Греции, и в
людей, и в виноград.
есть работа, и мир, и достаточно пищи. Хотите beignet, мадам?
обсыпанное сахарной пудрой.
греческие блюда. - Домини тихо рассмеялась, словно сама себе удивляясь. -
Вероятно, воздух на вашем острове увеличивает аппетит.
и заглянула в нее.
взглянув в сторону двери, ведущей в комнату Поля, которую вчера заперла.
произойдет сегодня...
повернулась, чтобы посмотреть, что это за звук, и ручка снова повернулась и
загремела. Домини покраснела, застыдившись, встретив потрясенный взгляд
Литы.
поворачивавшегося в замке, еще больше усилил напряжение в залитой солнечным
светом комнате.
сидеть среди подушек - тоненькая и побледневшая - и смотрела во все глаза на
Поля. На нем были черная шелковая рубашка и серые брюки, брови сердито
сдвинуты. Он указал на только что отпертую Литой дверь.
я не стану ждать, как лакей, когда твоя горничная допустит меня до твоего
августейшего величества. Я вышибу дверь.
нервозность вызвала у Домини странную реакцию: ей страшно захотелось
рассмеяться. Она подняла руку и прикусила костяшки пальцев, а он со
свойственной кошачьей угрожающей грацией направился к кровати. Он стоял и
смотрел на Домини сверху, и она чувствовала его взгляд, двигающийся от ее
плеч до шифона, прикрывающего ее грудь. Домини ухватилась за шелковое
покрывало и натянула его на себя. Поль выгнул насмешливо бровь, заметив ее
маневр, потом недобро засмеялся, показывая все белоснежные зубы.
разожжешь мою страсть, а не погасишь ее, - насмешливо протянул он, и в
следующее мгновение уже сидел рядом с нею на кровати, беззастенчиво
разглядывая. Губы его кривились от смеха или раздражения, этого Домини не
могла сказать с уверенностью. Лицо его было слишком непроницаемым, слишком
непонятным, особенно тогда, когда от его близости у нее начиналась нервная
дрожь.
он сказал отрывисто:
переносить мои романтические желания. Однако ты можешь утешиться мыслью, Что
придет день, когда ты мне уже не понадобишься.
Эти слова давно звучали в ее памяти, и их жестокая откровенность разожгла в
ней гнев.
мою жизнь для удовлетворения кратковременного каприза. Ты убил во мне
гордость и втянул в брак, чтобы владеть мной несколько месяцев. Я всегда
знала, какова истинная причина твоей женитьбы на мне, но никогда не думала,
что у тебя хватит наглости так цинично сказать об этом вслух.
спасибо за то, что сказал. Теперь меня не волнует мысль о том, что
ненавидеть нехорошо.., я считаю эту ненависть оправданной.
- Чувство правоты удивительно облегчает совесть.
Сердца у тебе нет, это уж совершенно точно.