Чтение 26–й страницы книги ~Доллары царя Гороха~

- Она не сказала случайно, как зовут ее любовника? - спросила я.

Эра Вадимовна задумалась на мгновение.

- Вроде его имя Сергей. Да, точно, она бросила такую фразу: "Сережа прямо не поверил своим глазам, когда увидел меня".

Я притихла. Если Настя имела в виду Якунина, то она нагло соврала Эре Вадимовне. С Сергеем Анастасия была знакома с детства Хотя это часто встречающееся имя. Но мне отчего-то совершенно не верится в историю про сумасшедшую любовь.

- Мы не можем поговорить с Настей? - попросила я. - Ну так осторожненько... Хотя... наверное, лучше не надо. Она уже один раз не захотела со мной беседовать и только насторожится, встретив меня тут. Ума не приложу, как поступить! И кто такая Клара? Думается, она в курсе таинственной истории. Может, ей даже известно, почему Настя решила убивать людей...

Внезапно до меня дошла одна очень простая мысль, и я воскликнула:

- Ой!

- Что такое? - насторожилась Эра Вадимовна.

- Я же спросила у Насти про Клару, и Трошева прикинулась удивленной. Но если Клара знает много интересного, то ей грозит опасность. Настя хладнокровно уберет ее с дороги, как и остальных!

- Клара умер, - неожиданно заявила Эра Вадимовна, - правда, она жива.

От неожиданности я привстала.

- Простите? Не поняла вас? Клара умерла, она жива?

- Клара умер.

- Кто?

- Клара скончался, не помню когда, но не слишком давно.

- Но почему вы говорите о ней как о представителе сильного пола? - удивилась я.

- Так Клара и был мужчиной, - спокойно пояснила Эра Вадимовна. - Михаил Николаевич Клара, ударение на последнее "а", Клара, а не Клара.

Он когда-то нам рассказывал о происхождении своей фамилии. Вроде его далекий предок француз, Мишель Клара, был вывезен кем-то из Голицыных в девятнадцатом веке из Парижа, в качестве гувернера для своих детей.

Мишель так и не вернулся на родину. В России ему понравилось намного больше, чем во Франции.

Он быстро выучил "басурманский" язык, женился на одной из горничных Голицыных, обзавелся сыновьями и умер совершенно счастливым, дожив до ста четырех лет. От него и пошла в России фамилия Клара. До сих пор ее члены сохранили традицию давать одному из мальчиков имя Михаил.

Я только хлопала глазами. Вот это поворот. Совершенно не ожидала ничего подобного. Но откуда Сергей Якунин знал этого Михаила Николаевича и с какой стати решил послать ему деньги? Ведь Клара умер.

- Настя, естественно, великолепно знала профессора, - как ни в чем не бывало журчала Эра Вадимовна, - более того, именно Михаил Николаевич и привел ее на работу к нам. Настя говорила, что Клара сыграл уникальную роль в ее жизни. Родители Насти - представители творческой интеллигенции, батюшка вроде был художником, матушка поэтессой, впрочем, боюсь соврать. Когда мы праздновали юбилей Михаила Николаевича, Настя произнесла очень прочувственную речь, вышла на трибуну и дрожащим от волнения голосом заявила:

- Мой отец близко дружил с Михаилом Николаевичем. Профессор Клара часто приходил к нам в гости, и я затаив дыхание слушала его потрясающие рассказы о дебрях Амазонки, непроходимых джунглях Индии и растительном мире Сахары. Именно эти повествования и сформировали у меня желание изучать экзотические растения.

Потом она вручила юбиляру огромный том под названием "Лувр". Клара увлекался живописью и терпеть не мог букетов, вид срезанных цветов причинял ему страдания.

- Михаил Николаевич был со странностями, - завершила рассказ Эра Вадимовна, - впрочем, его супруга. Гортензия Петровна, тоже. Два совершенно ненормальных исследователя. Уж на что у нас в музее и НИИ собрались энтузиасты, но эта пара выделялась даже на фоне сверхувлеченных людей.

Их вообще в жизни не интересовало ничего, кроме растений. Ребенка (понять не могу, как он у них получился, Клара постоянно сидели в лаборатории) чуть ли не в недельном возрасте сдали в круглосуточные ясли...

Эра Вадимовна, которой господь не дал своих детишек, в глубине души осуждала не в меру увлеченных работой Клара. Ну зачем, спрашивается, заводить дитя, коли оно тебе совершенно не нужно?

Крохотный мальчишечка из детсада-пятидневки отправился в школу-интернат. На летние каникулы его сплавляли на море, к каким-то дальним родственникам на все лето. В родительском доме младший Клара поселился, лишь поступив в институт.

Пару раз Эра Вадимовна видела юношу, он показался ей плохо воспитанным, грубоватым молодым человеком. С другой стороны, каким он мог быть, если рос практически сиротой при родителях? Эра Вадимовна очень удивилась, когда узнала, что Леша Клара учится на актера. Парень совершенно не походил на человека, способного к лицедейству, а вот, поди ж ты, усиленно овладевал системой Станиславского.

- Вы не можете мне подсказать адрес Алексея Клара? - спросила я.

Эра Вадимовна замялась.

- Честно говоря, я не общалась близко с покойным Михаилом Николаевичем, мы сталкивались лишь по работе. Поэтому и не знаю, где обитает Леша, может, у матери, но вполне вероятно, что он имеет свою квартиру. После того, как Клара умер, Гортензия Петровна сразу ушла на пенсию, у нее начались серьезные проблемы со здоровьем. Подробности я не знаю.

- Так она жива?! - закричала я.

- Насколько мне известно, да, - кивнула Эра Вадимовна.

Я уцепила заведующую за рукав.

- Миленькая, дайте мне ее адрес и, пожалуйста, поговорите с Настей, проведите разведку боем, мне никак нельзя с ней встретиться, во всяком случае, сегодня. Может, завтра, загримировавшись...

Эра Вадимовна укоризненно погрозила мне пальцем.

- Ох, молодость! Никакой разумности. Адрес Гортензии Петровны вам скажу, он у нас в книжке записан, скорей всего она, уйдя с работы, не поменяла место жительства. Думается, у нее не тот возраст, чтобы скакать с квартиры на квартиру. Что касается Насти... Понимаете, я ведь ученый, человек, приученный мыслить методично, поэтому хочу вас предостеречь от одной ошибки, которую очень часто совершают аспиранты на первом году обучения.

Залетит в их головы одна мыслишка, и все, неоперившийся "профессор" абсолютно уверен, что она одна единственно правильная, и начинает усиленно подгонять под нее факты. Подобное видение проблемы неверно, оно чревато ошибками, следует смотреть широко, охватывать все поле сразу, а не один сантиметр. Вот вы считаете Настю убийцей...

- Да!

- Это абсолютно бездоказательно. Почему?

- Ну я же уже излагала свои соображения. Смерть нескольких женщин, появление незадолго до кончины около них шатенки.

- Простое совпадение, и потом, темноволосых людей море.

- Но...

- Не следует зацикливаться на одной версии, - перебила меня Эра Вадимовна. - Знаете, мне пришла в голову замечательная идея.

- Какая же? - поинтересовалась я.

- У нас в музее и НИИ находится известное количество каракомы. Растение невероятно ядовито, и поэтому, естественно, его нельзя взять просто так.

Существуют строгие правила отпуска средства из спецхранилища. Назад исследователь может вернуть чуть меньше, чем брал для изучения, но тогда он обязан представить свои записи, завизированные начальником лаборатории. Ну, допустим, получил на руки два грамма, сдал один, а второй израсходовал в процессе опытов, нужные бумаги прилагаются. Это, конечно, очень общо, но по крайней мере вы теперь понимаете, что просто так утащить некоторое количество каракомы никак нельзя. Следовательно, если вы считаете Настю убийцей, значит, нам нужно понять, где она раздобыла яд. Напрашивается ответ - в музее. Там в экспозиции представлен плод. Естественно, витрина тщательно заперта, но Настя может воспользоваться ключом.

Думаю, она знает, где он хранится. Я вскрою витрину и проверю. Если там лежит простой сахар, а по внешнему виду отраву трудно отличить от него, тогда один разговор. Но коли там настоящая каракома, следовательно, Настя тут ни при чем.

Эра Вадимовна посмотрела на меня торжествующим взглядом.

- Очень интересный подход, - одобрила я, - но у меня назрел вопрос: в Полинезии эту ядовитую штучку легко достать?

Эра Вадимовна недоуменно хмыкнула.

- Да. Каракома не растет в городах, но в сельских районах встречается часто.

- Почему же тогда местное население поголовно не отравилось?

Эра Вадимовна снисходительно улыбнулась.

- Вообще-то это глупый вопрос. Вам придет в голову есть бузину или волчьи ягоды? Они весьма привлекательно выглядят. А трогать борщевик станете?

- Нет, конечно.

- Позвольте поинтересоваться - почему?

- Ягоды очень ядовиты, об этом все знают, а борщевик так обожжет, что потом год лечиться придется, и останется рубец.

- Вот и ответ на ваш вопрос. Полинезийцы знают, что каракома несъедобна.

- Но почему же она попала в музей экзотических растений, если ее легко добыть?

- Душенька, - терпеливо ответила Эра Вадимовна, - уж и не знаю, существует ли в Полинезии собрание экзотов растительного мира, но если оно там есть, то каракомы в экспозиции не будет. Туда стопроцентно угодит наш борщевик вкупе с бузиной. Вот они там будут самой настоящей экзотикой, понимаете?

Я кивнула:

- Конечно, а теперь послушайте меня. Настя часто ездит в Полинезию. Ей нет необходимости воровать каракому в музее или в лаборатории. Она просто купила ее в какой-нибудь глухой деревеньке или сорвала с дерева и привезла в Россию.

Эра Вадимовна покачала головой:

- Все не так просто. На границе не пропустят плоды каракомы без соответствующих бумаг. Вывоз растений - сложная бюрократическая процедура.

Даже самое обычное яблоко отберут. Таковы правила, и действуют они во многих странах мира.

Глава 29

Я с жалостью глянула на Эру Вадимовну. Ну неужели она такая непонятливая?

- Настя, знающая все о строгих правилах, просто разрезала каракому, вытряхнула содержимое косточки в маленький пакетик с надписью "сахар" и спокойно положила его в сумку. Многие авиапассажиры прихватывают с собой то, чем не воспользовались в самолете: крохотные коробочки с джемом, салфетки, пропитанные одеколоном.

Эра Вадимовна растерянно захлопала глазами.

- Да, действительно... мне и в голову не пришло!

Внезапно мне стало страшно, и я, придав своему голосу твердость, сказала:

- Знаете, я подумала немного и теперь считаю, что вам не следует влезать в это дело, оно опасное.

Настя, если поймет, что она разоблачена, не остановится ни перед чем.

- Но мне хочется узнать, что произошло на самом деле! - с детским упорством воскликнула Эра Вадимовна. - Ничего плохого я не совершу, просто очень аккуратно поработаю с Трошевой.

Я сумею. Знаете, я просто обожаю детективы и частенько думаю: вот уйду на пенсию и стану, как мисс Марпл, разоблачать преступников.

Я слегка рассердилась: ну что за упрямство! Сказано же ей: не лезь куда не следует! Так нет! Уже готова сунуть нос во все дыры. И вообще, это мое расследование, я не нуждаюсь в компаньонах и нахожусь в двух минутах ходьбы от разгадки. Гортензия Петровна Клара скорее всего что-то знает об этой истории, не зря же Сергей хотел передать ей деньги.

А Эра Вадимовна начнет трясти Настю и переполошит всех.

- Я запрещаю вам беседовать с Трошевой.

- Хорошо, хорошо, - закивала Эра Вадимовна, - не стану, - но что-то в ее задорно поблескивающих глазах говорило: "Вы только уйдите поскорей, а я уж развернусь во всю мощь".

- Поклянитесь, что не станете говорить с Настей.

- Клянусь! - слишком быстро ответила Эра Вадимовна.

Но мне не понравилась сдача ею позиций без боя, поэтому я возразила:

- Нет, так не пойдет!

- А как надо? - насторожилась любительница частного сыска.

- Скажите: "Пусть музей экзотических растений развалится на корню, если я пойду к Насте с вопросами!"

- Ну это совершенно невозможно, - возмутилась Эра Вадимовна.

Тут дверь в кабинет приоткрылась, возникло юное создание в сарафане, размером с почтовую марку, и прочирикало:

- Экскурсанты уже ждут.

- Ой, - подхватилась заведующая, - заболталась я и забыла про работу.

Дама суетливо ухватила растрепанную телефонную книжку, лежавшую на столе, взяла лист бумаги, нацарапала пару строк и подала мне.

- Это адрес Клара и ее телефон. А сейчас извините, люди собрались.

С быстротой молнии Эра Вадимовна выпихнула меня из кабинета, потом чуть ли не пинками дотолкала до охранника и выставила наружу. Не успев опомниться, я оказалась на улице, сжимая в руке листочек с координатами Клары.

Переведя дух, я попыталась хоть как-то причесать торчащие во все стороны мысли, и тут почуяла восхитительный аромат только что смолотой арабики. В двух шагах от меня виднелась дверь, украшенная табличкой "Рай капуччино". Ноги сами собой понесли меня в незнакомое заведение. Хотите мой совет? Никогда не пейте растворимый кофе, потому что он и напиток из натуральных зерен - это, как говорил один мой студент, две большие разницы.

Я не слишком стеснена в средствах, перепробовала множество сортов мгновенно готовящегося кофе и должна вам сказать: цена не слишком повлияла на его качество. Хоть какой купи, выходит бурда.

Впрочем, если положить в чашку побольше сахара, налить молока или сливок, то еще куда ни шло, но все равно: это не кофе. Сколько ни крась мопса в рыже-коричневый цвет, сколько ни рисуй на его теле черные полосы, как ни поднимай ему уши, а никогда Хучику не стать тигром. У нас в Ложкине имеется специальная машинка для варки эспрессо и капуччино, но когда ее не было, я великолепно обходилась джезвой и, поверьте, умею приготовить замечательный кофе. Сейчас же мне страстно, до дрожи захотелось капуччино.

Сев у окна и получив чашку с белой горкой пены, я была слегка разочарована, напиток оказался слабым и совершенно не вкусным, а вот поданный к нему яблочный штрудель был вне всякой критики, такой же замечательный, как в Вене, в знаменитой кондитерской "Захер". Можно было бы расстроиться, не получив удовольствия от кофе, но мне хорошее настроение стабильно помогает сохранять одна простенькая мыслишка. Каждый раз, когда происходит очередная неприятность, я спокойно говорю себе:

- Дашутка! Это же ерунда. В твоей жизни бывали более неприятные моменты, чем... (потеря кошелька, увольнение с работы, испорченная прическа, сломанная "молния" и так далее). Все будет хорошо, наплюй!

Наплевав на плохой капуччино, я слопала штрудель и попросила счет. Он был предоставлен милой официанткой просто мгновенно.

После того как однажды в парикмахерской, где я только что постриглась, сломался компьютер и выдал мне к оплате чек на сумму триста тысяч рублей и я, не посмотрев на него, подала кассирше карту VISA, а потом два дня выясняла отношения в салоне, вот после этого малоприятного происшествия я стала самым тщательным образом изучать содержимое меню, которое с улыбочкой подает официант.

"Кофе - 50 рублей, штрудель - 75 рублей, стол 100 рублей, итого 225. Вознаграждение официанту остается на ваше усмотрение и всегда приветствуется". Я слегка удивилась и перечитала не слишком четко напечатанные строки. С кофе и штруделем понятно, с чаевыми тоже проблем нет, во всем мире существует на них единая ставка - десять процентов от суммы итога. То есть сегодня девушке следует оставить двадцать или двадцать пять рублей. Но почему с меня решили взять еще какую-то сотню за стол? И что под этим подразумевается? А, наверное, в соседнем зале люди могут подходить к прилавку сами и выбирать пирожные. Шведский стол. Очень удобная форма самообслуживания. Но я-то к ней не прибегала.

Девушка в форменном костюмчике стояла с будто наклеенной улыбкой. На ее груди белел бейджик:

"Варвара".

- Варенька, - вежливо сказала я, - тут вкралась небольшая ошибка: я не пользовалась шведским столом. Поймите правильно, мне совсем не трудно отдать лишнюю ассигнацию, но я не люблю платить ни за что. Очевидно, ошиблись на кассе, бывает так, что к чеку присоединяется предыдущая покупка...

- Не, - протянула Варя, - все верно. И потом, как это вы не пользовались столом? Сидите же за ним!

- Стол? В вашем кафе берут за мебель?

Варя кивнула:

- Да.

- С ума сойти!

- Почему? Вы же им пользовались, - катая во рту жвачку, стала объяснять Варя, - стол, может, поцарапался. Вы по нему локтями елозили, полировку стерли.

- У меня нет нарукавников из наждачной бумаги, - только и сумела возразить я, - за что же платить сто рублей? Да этому столику красная цена тысяча! Он у вас при таких аппетитах давным-давно окупился и начал приносить прибыль.

- О господи, - закатила глаза Варя, - ну каждый раз одно и то же! Прочтут счет и возмущаются.

Чего же тут странного? В любой точке с вас вычтут за мебель.

- Первый раз вижу подобную строку в счете. - Я решила стоять на своем до конца.

- Просто мы честные, - мерно двигая челюстнми, ответила Варя, - в иных кафе чашечка кофе будет стоить не полтинник, а сотню, да и штрудель на полторы потянет. Мы же без обмана, указываем истинную цену блюда и берем за мебель.

- Очень глупо!

- Это почему еще? - уперла руки в боки Варя.

- Тогда следует указать еще массу составляющих.

- Каких?

- Ну... занавески, люстру, скатерть, чашку, тарелку, ложку, электричество, воду, паркет... В конце концов стул, вдруг я его задницей протру!

- А вы не грубите!

- Просто я указываю на ваши недочеты. Да, кстати, перед тем как начать обслуживать клиента, советую давать ему на подпись "Акт приемки стола", а уходя, пусть завизирует "Акт сдачи".

Варя покраснела.

- Давай плати живо! Разговорилась тут. Иначе...

- Что? - усмехнулась я. - Заставишь меня выплюнуть кофе и штрудель?

- Милицию позову, - рявкнула Варя.

- Очень хорошо, - кивнула я, - тогда я немедленно звякну в налоговую инспекцию, пусть проверят, какой процент кофе находился в том напитке, который вы именуете капуччино. Его явно сэкономили, а в штруделе вес был меньше заявленного в меню.

Варя открыла рот, закрыла, потом снова открыла. Я вытащила портмоне и выложила на стол двести двадцать пять рублей, ухитрилась наковырять сумму без сдачи.

Официантка обрела дар речи:

- Это все?

- Естественно. Получите, и до свидания, - сердито сказала я.

- А чаевые?

- Они обязательны?

- Конечно.

- И где это написано?

- Ну... все дают.

- А я не стану.

Варя прищурилась.

- Небось в этом НИИ работаете, что рядом стоит. Угораздило же нас тут открыться. Косяком уроды идут, то в туалете на два часа засядут, то скандал устроят! Ваще прям!

Не слушая недовольное ворчание официантки, я схватила сумочку и ушла. Больше в эту кофейню не загляну, даже если стану умирать от голода!

К Гортензии Петровне я поехала без предварительного звонка. С пожилой дамой лучше пообщаться лично, тем более что и повод у меня есть самый замечательный: вручу ей пятьсот долларов.

Считается, что пожилые люди предусмотрительны, аккуратны, поголовно боятся бандитов, поэтому, прежде чем открыть входную дверь, долго расспрашивают нежданого гостя и рассматривают его в "глазок". Но Гортензия Петровна распахнула дверь мгновенно. Едва я успела нажать на звонок, как на пороге появилась маленькая, верткая дама, смахивающая на престарелую стрекозу.

- Вы кто? - резко спросила она, выходя на лестничную клетку.

- Даша Васильева, - автоматически ответила я, - а вы Гортензия Петровна Клара?

- Да, - быстро сообщила старушка, - говорите скорей, что надо, я за хлебом собралась. Сейчас ларек закроется, он всего лишь до четырех работает, останусь без батона.

Только сейчас я заметила у нее в руках хозяйственную матерчатую сумочку. Сразу стало понятно, что Гортензия Петровна открыла дверь, собираясь уходить, вполне вероятно, что она даже не услышала моего звонка.

- У вас на первом этаже супермаркет, - напомнила я, - круглосуточный, там небось хлеба завались.