не годится, все женщины, видите ли, по нем с ума сходят, - только подмигнет,
они уже на седьмом небе; все мужчины для того только и созданы, чтобы быть у
него на посылках. Это еще с полбеды, а нынче утром он мне говорит, как
обыкновенно, медовым голосом: "Мы вечером уезжаем, любезный". - "Уезжаете,
сударь? - говорю. - Не прикажете ли приготовить вам счет?" - "Нет, любезный,
говорит, не трудитесь. Я велю Пекснифу, чтоб он об этом позаботился". На это
"Дракон" ему отвечает: "Очень вам благодарны, сударь, за такую честь, но
только как мы ничего хорошего от вас не видали, а багажа с вами нет (мистер
Пексниф уехал, вам это, сударь, может, еще неизвестно?), то мы предпочли бы
что-нибудь более существенное". Вот как обстоит дело. И я сошлюсь на любую
даму или джентльмена, не лишенных простого здравого смысла, - заключил
мистер Тэпли, указывая шляпой на мистера Тигга, - ну, не противно ли
смотреть на этого молодчика?
предупреждая ответные проклятия мистера Тигга, - как велик весь долг?
чем-нибудь. Да дело-то не в деньгах, а в его...
котором я никогда ничего хорошего не слыхал, и что мне хочется его
выпроводить отсюда; полагаю, три-четыре фунта не жаль за это отдать. У вас,
я думаю, не найдется денег заплатить по счету?
сомнений в его полной искренности.
у вас занял. А нельзя ли сказать хозяйке, что мы берем долг на себя? Я
думаю, это будет все равно.
от его общества, тем будет лучше. До сих пор вы разговаривали с этим
джентльменом, так, может быть, вы и сообщите ему, какие у нас намерения,
хорошо?
который стал горячо пожимать ему руку, уверяя, что теперь он снова готов
уверовать во все высокое и святое. Их помощь, говорил он, дорога ему не тем,
что временно облегчит его удел, но прежде всего тем, что она вновь
подтверждает высокий принцип, согласно которому избранные натуры всегда и
везде сочувствуют избранным натурам, а истинное величие души находит отзвук
в истинном величии души. Это показывает, говорил он, что они тоже умеют
ценить талант, - хотя, поскольку дело касается Слайма, в благородном металле
заметна лигатура. - и он благодарит их от имени друга так же тепло и
сердечно, как если бы благодарил за самого себя. Тут все двинулись к
лестнице, и, будучи прерван на середине речи, он, во избежание дальнейшей
помехи, уже при выходе на улицу ухватил мистера Пинча за лацкан пальто и
занимал его высокопоучительной беседой всю дорогу до самого "Дракона", куда
следом за ними явились и Марк Тэпли с новым учеником.
отпустить на все четыре стороны постояльцев, от которых была рада избавиться
любой ценой. И в самом деле, кратковременным лишением свободы они были
обязаны прежде всего мистеру Тэпли, который по своему характеру видеть не
мог благородных оборванцев, охотников поживиться на чужой счет, и особенно
невзлюбил мистера Тигга и его приятеля как образцовых представителей этой
породы. Таким образом, без труда уладив дело, мистер Пинч с Мартином ушли бы
немедленно, если бы не настойчивые просьбы мистера Тигга оказать ему честь и
познакомиться с его другом Слаймом, которым было настолько трудно
противиться, что, уступая отчасти этим просьбам, а отчасти собственному
любопытству, они согласились, наконец, предстать пред светлые очи этого
джентльмена.
вчерашнего коньяка, погруженный в глубокомысленное занятие: мокрой ножкой
своей рюмки он отпечатывал на столе кружок за кружком. Мистер Слайм имел
жалкий и опустившийся вид, но в свое время ,что был отъявленный хвастун,
выдававший себя за человека с тонким вкусом и редкими талантами. Для того
чтобы прослыть знатоком в области изящного, капитал требуется небольшой и
всякому доступный: стоит только задирать нос повыше и презрительно кривить
губы, изображая снисходительную усмешку, - и в любом случае этого хватит с
избытком. Нелегкая, однако, дернула незадачливого отпрыска семьи Чезлвитов,
от природы ленивого и не способного ни к какому усидчивому труду,
растранжирив все свои денежки, объявить себя, пропитания ради, наставником в
вопросах изящного вкуса; обнаружив, однако, хотя и слишком поздно, что для
этого занятия нужно побольше данных, чем у него имеется, он быстро опустился
до своего нынешнего уровня, и уже ничего не оставалось в нем прежнего, кроме
хвастовства и желчи, - вряд ли мог бы он существовать самостоятельно и
отдельно от своего приятеля Тигга. И теперь он был так жалок и низок,
соединяя плаксивость с нахальством и заносчивость с пресмыкательством, - что
даже его друг и приживал, стоявший рядом с ним, по контрасту возвышался до
уровня человека.
было дома, и я уладил наше дельце с мистером Пинчем и его другом. Мистер
Пипч с другом - мистер Чиви Слайм! Чив, мистер Пинч с другом!
сказал Чиви Слайм, глядя на Тома Пинча налитыми кровью глазами. - Я самый
жалкий из смертных, поверьте мне!
неловкой паузы вышел вместе с Мартином. Но мистер Тигг так усиленно заклинал
их кашлем и разными знаками задержаться в темном углу за дверью, что они его
послушались.
кулаком, а затем подперев голову рукой и утирая пьяные слезы, - я самое
несчастное существо, какое известно миру. Общество в заговоре против меня.
Образованней меня нет человека на свете; какие сведения, какие просвещенные
воззрения на все предметы, а посмотрите, как я живу! Разве сейчас, в эту
самую минуту, я не принужден одолжаться двум посторонним лицам из-за
трактирного счета!
кивнул гостям в знак того, что сейчас они его увидят в гораздо более
выгодном свете.
повторил мистер Слайм, скорбно прикладываясь к рюмочке. - Очень мило! А
тысячи самозванцев тем временем стяжали себе славу! Люди, которые мне и в
подметки не... Тигг, призываю тебя в свидетели, что самую последнюю собаку
так не травили, как травят меня.
названное животное в крайней степени унижения, мистер Слайм опять поднес
рюмку ко рту. Как видно, он почерпнул в этом некоторое утешение, потому что,
ставя рюмку на стол, презрительно усмехнулся. Тут мистер Тигг опять начал
усиленно и весьма выразительно кивать гостям, давая этим понять, что сейчас
они узрят Чива во всем его величии.
из-за трактирного счета! А ведь, кажется, Тигг, у меня есть богатый дядюшка,
который мог бы купить полсотни чужих дядюшек? Кажется мне это или нет? Ведь
я как будто из приличной семьи? Так это или не так? Я ведь не какая-нибудь
посредственность без капли дарования. Скажи, да или нет?
цветет всего один раз в столетие! - отвечал мистер Тигг.
посторонним из-за трактирного счета! И это мне, мне! Одолжаться двум
архитекторским ученикам - людям, которые меряют землю железными цепями и
строят дома, как простые каменщики! Назовите мне фамилии этих двух учеников.
Как они смеют делать мне одолжения!
характере своего друга, что и дал понять Тому Пинчу при помощи маленького
мимического балета, сочиненного экспромтом для этой цели.
тех подлых, низкопоклонных смиренников, с которыми они привыкли иметь дело!
У меня независимый характер. У меня пылкое сердце. У меня душа, которая выше
всяких низменных расчетов.
независимая натура, Чив!
займите денег на дорожные расходы; и у кого бы вы их ни заняли, дайте там
понять, что я по натуре горд и независим и адски утонченные фибры души моей
не переносят никакого покровительства. Слышите? Скажите там, что я их всех
ненавижу и только благодаря этому сохраняю еще уважение к самому себе.
Скажите, что ни один человек на свете не уважал так самого себя, как я себя
уважаю!
оказывает ему помощь, и всех тех, кто больше преуспел в жизни, ибо и в том и
в другом случае их превосходство было оскорблением для человека столь
замечательных достоинств. Однако он этого не сказал, и с вышеприведенными
заключительными словами мистер Слайм - слишком гордый, чтобы работать,
попрошайничать, одолжаться или красть, допускавший, однако, чтобы за него
работали, попрошайничали, одолжались и крали другие, слишком заносчивый,
чтобы лизать руку, питавшую его в черный день, однако достаточно подлый,
чтобы куснуть или рвануть исподтишка, - с этими весьма удачными
заключительными словами мистер Слайм повалился головой на стол и заснул
пьяным сном.
порога и осторожно притворяя за собой дверь, - такую независимость духа, как
Каменистый Артем
Николаев Андрей
Посняков Андрей
Херберт Фрэнк
Русанов Владислав
Белов Вольф